Новые крестоносцы - Олег Шабловский

— Я, я — согласился с другом Фридрих, за последние восемь месяцев кое-как научившийся изъяснятся на русском — правит должен один тщеловек.

— Я тоже так думайт, на корабль капитан всегда бит один — закивал головой голландец.

— А чего же ты Афоня от московской руки сюда убег, коли тебе княжеская власть по нраву? — поинтересовался Черный.

— Не об том речь, что мне по нраву — возразил кормщик — я говорю, что для страны, для людей полезней.

— Ну, коли Егор Михалыч такой груз на себя возьмет, я не против, и помочь всегда рад буду — согласился атаман — он об людях думает, зазря не обижает. Опять же, кровь вместе проливали, за товарищей жизни не жалел, ему доверяю.

— А, что фогтом был, теперь побудешь королем — высказал свое мнение Щебенкин — организаторские способности у тебя есть, голова варит, давай, правь.

— А как же демократия, права, свободы и все такое? — ехидно поинтересовалась Арсеньева.

— Понимаешь Света, здесь такое не прокатит — ответил ей Корнев — здесь нужно, чтобы решения принимал один человек, иначе крышка нам всем. Если индейцы скальпы не снимут, значит придут европейцы и под себя подомнут, колонизируют.

— В общем, быть тебе Егором I — улыбнулся Емелин — только надо определится, как тебя величать: царем, королем, князем, или верховным правителем, а то и вовсе государем — амператором.

— Не Егором, а Георгием, бестолочь — поправила его Ленка — я думаю это правильная мысль. Вот блин кто бы сказал, что я окажусь такой ярой сторонницей монархии, ни за что бы не поверила.

— Я тоже согласна — улыбнулась Таня.

— Ну, вот и хорошо, значит, принято единогласно — подытожил Сергей — завтра утром соберем народ и объявим об этом всем. А теперь государь, говори, какие назначения сделать хочешь.

— Э, э — а вдруг я не согласен? Моим мнением они даже не поинтересовались. Мне это нравится, сами себе решили и все, а ты впрягайся и тяни лямку — подал голос новоявленный монарх.

— А кто тебя спрашивать будет? — улыбнулся Щебенкин — общество решило так тому и быть. Так, что не выделывайся твое величество, а давай, принимай бразды правления.

— Точно, точно — одобрительно загудело «общество».

— Кроме тебя некому — уже серьезно добавил Константин — ты взял на себя ответственность людей сюда привезти, тебе за них и отвечать. Ну а мы как всегда помогать будем.

— Верно он говорит, Егор Михалыч, ты уж уваж обчество, не отказывайся. Люди тебе доверились, не подводи их — степенно огладил бороденку Афанасий.

— Выходит деваться мне некуда. Ну, раз вы сами так решили, не обессудьте. Все, что прикажу или потребую должно исполняться быстро и без рассуждений. Спрашивать строго буду.

— Эх, все таки надо было его конституцией ограничить, а то окажется, что посадили тирана себе на голову — проворчала Живчикова.

— Будет вам конституция, если я увижу в ней необходимость, а до тех пор, никаких мне, чтоб революционных брожений и демократий. По назначениям завтра все скажу. Да и вот, что времени терять зря не надо. Завтра, бабы пусть огороды разбивают на острове, репу, капусту, морковку и редьку высаживают. Думаю лета должно хватить, чтобы урожай вырастить, иначе нас ждет голодная зимовка. Савва, возьмешь десяток своих бойцов и семей пятнадцать поселян, будете ставить острог и село на том берегу реки севернее острова. С местными, старайтесь зря не задираться, если объявятся, дашь мне знать. И еще, клены рубить строго настрого запрещаю, ослушников наказывать буду сурово.

— А поселян кого брать, может православных только?

— Ну вот уж дудки, всех подряд, и чтобы не разделять, ливонец, русский или еще кто. Чтобы не оказалось так, что в одном селе католики, в другом православные. Иначе у наших потомков большие проблемы будут.

— Чего будет?

— Резаться промеж собой начнут, да делиться. А так породнятся, переженятся, глядишь, одним народом станут.

— Это пожалуй ты верно подметил — задумчиво пробормотал атаман — драться да делиться нам никак нельзя, сожрут.

— Вот видишь, а я чего говорил — затряс бородой Афоня — мудрый, ученый человек, слова какие умные знает — «прамблемы». Запомнить надо. Да, а какой такой ституцией, да дермократией, прости господи, ты нам грозишься, с чем ее едят то?

— Я тебе сейчас попробую объяснить — предложил Емелин.

— Да, ты объяснишь, потом посмешищем у всего честного народа буду — махнул рукой кормщик — несурьезный ты Лексей человек.

Над притихшим, уснувшим лагерем повисла теплая майская ночь. Свежеиспеченный правитель долго еще сидел у костра, погрузившись в свои мысли, пока подошедшая Татьяна, чуть ли не силой уволокла его в палатку.

ГЛАВА 15

Утро новой державы

Лучи восходящего солнца только, только начали заливать золотом воды залива Росс, когда Егор выбрался из своей палатки. Потянулся до хруста в суставах и окинул взглядом, начинающий шевелится лагерь. Взору открылось беспорядочное скопление шатров и шалашей, возле которых постепенно начали разгораться костры. Гремя посудой, засуетились женщины. Возле пункта централизованной выдачи продовольствия, которым заведовал Вольф, начала выстраиваться очередь.

Несколько селянок занялись утренней дойкой небольшого стада, состоящего из пары коров и нескольких коз, доставленных с собой. Изначально планировали привезти трех буренок, и бычка. Для этого еще в Ливонии отбирали самых здоровых и высокоудойных особей. Увы, одну так и не удалось довезти. Лишенное движения в темноте и сырости корабельного трюма одно из животных заболело и вскорости издохло, та же печальная участь постигла и двух лошадей. Остальные, хотя и имели крайне изможденный вид, откормившись на свежей траве, постепенно стали оживать. Надаиваемое небольшое количество молока теперь выделялся строго по норме семьям, имеющим маленьких детей.

В раздельных загонах, под неусыпным надзором паслись три уцелевшие лошади и десятка полтора свиней, также являвшихся продуктами строжайшего отбора. Наличие небольшого поголовья скота открывало перед поселенцами радужные, но весьма отдаленные перспективы дальнейшего развития животноводства.

Отдельно складировался тщательно укрытый и не менее тщательно оберегаемый семенной фонд, предназначенный для посевов. Для его хранения спешно возводился первый из трех планируемых амбаров. Еще в первый же день приезда Ляшков распорядился разделить семена на три равные части и держать их раздельно. Эта мера предосторожности была жизненно необходима, дабы случайный пожар не мог уничтожить сразу все надежды на будущие урожаи.

От сельскохозяйственных мыслей парня отвлек подошедший Петер:

— Доброе утро Ваше Величество

— Доброе — кивнул Егор — погоди, как ты меня назвал?

— Не удивляйтесь Ваше Величество, хороший слуга должен видеть, слышать, и знать ровно столько, сколько ему положено.

— Ушлый ты парень, как я посмотрю.

— Я всего лишь ваш смиренный раб, который достоин немного большего, чем быть простым слугой.

— Интересно, и чего же, по-твоему, ты достоин?

— Вашему Величеству необходим камердинер, который бы взял на себя заботу о еде, одежде и прочих мелочах, которые могут отвлечь вас от государственных дел.

— Ага, значит, эту должность должен занять именно ты?

— Он прав — подошедшая сзади Таня ласково погладила Ляшкова по плечу — этот пройдоха, самая подходящая кандидатура.

— Ладно, уболтали, похоже, что действительно другой альтернативы нет — проворчал Егор, оборачиваясь и целуя девушку — Петер назначаю тебя своим личным камердинером. Считай, что ты вовремя прогнулся, карьерист хренов.

— Клянусь святым крестом и гробом господним, что буду верно, служить вам до конца своих дней Ваше Величество — торжественно поклонился бывший ключник — какие будут приказания? Прикажете подавать завтрак?

— Да, мы пока пойдем, умоемся, а ты давай завтрак, а потом пригласишь людей, которых я тебе назову. Да, кстати, а откуда ты вообще это слово взял — камердинер?

— Слушаюсь ваше величество — Петер несколько смутился — вообще-то это его милость господин фон Штирлиц посоветовал мне так сказать.

— Вот шалопай — покачал головой Ляшков — и здесь без него не обошлось. А вот и сам, нарисовался, фиг сотрешь.

— Дорогой самодержец, прибыл по твоему приказанию — весело отрапортовал как всегда неунывающий Емелин.

— Ну, раз прибыл, садись завтракать будем.

— Нет спасибо, меня уже Ленка накормила.

— Ты чего там вчера Петеру напел, красноречивый ты наш?

— А, уже подходил к тебе? Я вчера, в шутку, назвал его камердинером, так он прицепился как репей, пока не растолковал, что это такое, не отстал.

— Как твой подопечный поживает?

— По крайней мере, слово «миот» этот фраер уже выучил, как продерет зенки с утра, так меду ему подавай, голова то болит.