Федор Черенков - Игорь Яковлевич Рабинер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И «Спартаку» Бару был не чужд: ещё в первом номере журнала «Советский Союз» за 1980 год вышел его материал «Десятая высота» о чемпионстве 1979-го, где сказано и о Черенкове. В общем, никакого панибратства здесь нет, всё нормально.
Однако дальше идёт главное: «доставалось на орехи». Да когда, помилуйте?! Да и насчёт якобы чрезмерной комплиментарности в адрес спартаковца. Нет сомнения, фурор, произведённый в матче с ЦСКА 79-го, не остался незамеченным, о чём и мы уже писали. Так, извините, а как же иначе? Часто ли бывает, что парень, в стартовом составе на десятую игру вышедший, и накручивает, и пяткой пасует, и лично забивает (и, добавим, пытается подраться). Вот и восхитились газетчики тем «концертом» — от души, однако вполне, как представляется, по делу.
Можно ещё выделить голевую серию в поединках за сборную, когда он в семи играх подряд забивал, — так, опять же, сам факт интересен, никто же не сообщал о «шедевральности» всех этих голов. Был, правда, выход на замену с Замбией, отмеченный прессой, но и здесь перед нами попросту констатация факта: ход игры с его появлением действительно повернулся в нашу сторону. Что же до побед над Францией и Бразилией, то там оценивались командная игра и боевой дух сборной, а не солисты.
Нет сомнений, что в сегодняшней нашей спортивной журналистике восемь голов одного футболиста за сборную в течение года, включая четыре в финальном турнире Олимпиады, стали бы поводом для неизмеримо больших славословий.
И наоборот: а когда ему особенно-то «на орехи доставалось»? Николай Глебов, было дело, резковато высказался (и выскажется ещё), однако был уже и весьма доброжелательный отзыв от взыскательного Николая Яковлевича: «...быстрые атакующие розыгрыши мяча москвичей, в результате одного из которых Черенков с присущим ему хладнокровием забил третий гол» («Советский спорт» от 28 октября 1980 года). А хладнокровно забивают, как тогда в ворота «Нефтчи», только настоящие футболисты.
Вообще, просмотрев центральные издания той поры, мы не сможем найти ни сугубо восторженных, ни абсолютно уничижительных отзывов о Фёдоре. Что до выступления Колоскова, то о нём уже говорилось выше.
И выходит, что футбольные люди скорее говорили, а не писали. Или особенным образом вовсе не писали — вспомним Муртаза Хурцилаву и Эдуарда Стрельцова. Печататься в СССР было дозволено отнюдь не каждому. Зато каждое печатное слово приобретало огромный вес.
Но Илья Бару с его авторитетом мог позволить себе нечто озвучить. И получалось, что в среде, скажем так, знатоков футбола, куда относились и маститые журналисты, и прославленные ветераны, и тренеры, и даже просто болельщики повлиятельнее (такие были и есть), вдруг появившаяся фигура молодого спартаковца вызвала не просто симпатию, а трудно сегодня понимаемую надежду.
Здесь много факторов сыграло: и то, что воспитанник собственной школы, и то, что умненький, с техникой дружит. Да и в быту (ничего ж не скроешь) скромен. «Агентурные сведения» твёрдо сообщали: хороший мальчик, правильный. История про то, что сначала жениться, а потом мир завоевать, шла не только от Фёдора Новикова.
И постепенно усилиями старших товарищей формируется новый Черенков. Способный уже сейчас рвать и метать что в сборной, что в клубе. Всё же вроде есть для московских (со столицей, мы поймём, он неразделим по жизни), европейских и, что там, — мировых побед. Вот и давай нам их — здесь и сейчас.
Мы нарисовали примерную, предполагаемую картину. Но, согласитесь, подобное течение мысли можно назвать вполне естественным.
И надо же: в те ранние 80-е что-то не воплотилось из той взлелеянной мечты. Не выиграл, не взял золото, не переломил ход игры, как желалось бы. Ну и всё: не доказал, не подтвердил. Разочаровал. Заметим, мудрый Бару весьма спокойно и доброжелательно сообщает о чрезмерности «хулы и похвалы». Упоминая, к слову, и тренеров — не Бесков ли имелся в виду? Всё в принципе справедливо сказано Ильёй Витальевичем. С одним трудно согласиться: со спадом у Черенкова в сезоне 1981 -го.
Напомним: безоговорочный спад фиксируется у легкоатлетов, лыжников и прочих представителей индивидуальных видов спорта, которые, допустим, стали медленнее бежать. Футбол — игра, как мы помним, коллективная. Черенков не бомбардир, за 32 матча первенства 1981 года забьёт четыре мяча против шести в предыдущем чемпионате с тем же количеством матчей. При этом, если обратиться к отчётам, по-прежнему отдаёт, перехватывает, отбирает.
И самое весомое: коли бы имелся в наличии настоящий спад, Бесков не выпустил бы хавбека на поле. У Константина Ивановича с этим всегда просто было. Больше того, серьёзная утрата качества исполнения приводила, по обыкновению, к расставанию с футболистом. Но в 1981 году десятый номер пропустил всего два (!) матча. И это при повреждениях, о которых упоминал А. Мирзоян 2 мая.
Поэтому о спаде или даже отсутствии прогресса, на наш взгляд, говорить нельзя. Скорее другое: «время разбрасывать камни и время их собирать». Отмечено, мягко говоря, задолго до нас, однако и до сей поры наступает время, когда надо «собирать», много думать, анализировать. Искать, находить и копить найденное. Непростой жизненный период, особенно для окружающих. Черенков в 22 года к нему подошёл.
А время-то не позволяло останавливаться, оно мчалось, как всегда в футболе. Сборной СССР предстояли отборочные поединки чемпионата мира. Полезно напомнить: на Олимпиаду мы, будучи хозяевами, не отбирались. А полноценный финальный турнир мирового первенства провели аж в 1970 году! Бескова после московской бронзы не сняли. И правильно поступили. Однако и ответственность возросла во много раз — даже по сравнению с 1980-м. Ведь ссылаться на нехватку времени сейчас не представлялось возможным.
Не забудем и про некоторые факторы, которые связаны конкретно с 81-м годом. В частности, блистательную победу тбилисского «Динамо» в Кубке Кубков. Майский успех команды небольшой республики приветствовала вся огромная страна. И Бесков, обожавший техничный, артистичный, комбинационный футбол, не мог, разумеется, пройти мимо кандидатур грузинских мастеров, формируя состав сборной. В его распоряжении находились все футболисты Советского Союза. А выбирать тогда, прямо скажем, было из кого.
Вместе с тем напрочь от спартаковцев Константин Иванович не откажется. Незыблемыми, например, выглядели позиции Дасаева — в то время сильнейшего голкипера страны. И без Гаврилова старший тренер не представлял себе любую команду. Чего нельзя было сказать
