Мария-Изабель - Юрий Иванович

У Марии внутри всё защемило, и на глазах выступили слезы.

– Мне тоже! – призналась, радуясь, что на ней тёмные очки. – Всегда любила, когда дарят в горшочках.

– О! Я заметил! – похвастался он. – У вас в доме очень много зелени, да и на балконе целый розариум.

– А попробуйте угадать, какие цветы мне больше нравятся?

– Белые розы! – не задумываясь, выпалил Григорий.

– Точно! – она даже не удивилась. – А почему вы так решили?

Он загадочно улыбнулся и сделал паузу перед ответом:

– В вашей квартире полно картин с этими цветами. Да и не только картин.

. – А!.. – разочарованно протянула Мария, удивляясь его наблюдательности. – Мне показалось, вы угадали.

– Может, и угадал, – согласился Григорий. – Но всё замечать тоже очень полезно. Но если честно, то когда я на вас смотрю у меня сразу же возникает непроизвольное сопоставление вас и роскошнейшей белой розы. Величественной и надменной, строгой и с шипами, но такой тёплой, бархатно нежной и… немножко беззащитной.

– Ну, не такая уж и беззащитная! – пробормотала чуть слышно растаявшая от удовольствия Мария.

– Верю! – засмеялся Григорий. – Наоборот, возле вас я, себя чувствую в полнейшей безопасности.

– Неужели? – усомнилась она.

– Да, правда. – признался он. – В последнее время я прямо места себе не находил. А сейчас мне как-то хорошо и спокойно. Появилось какое-то чувство умиротворённости, что ли. Вы на всех так благотворно влияете? Мне возле вас даже кофе кажется чудеснейшим.

– Не преувеличивайте! – внешне застеснялась Мария, зато внутренне загораясь от радости. – Это просто оттого, что в нас много общего. Я ведь, между прочим, очень закомплексованный человек, а с вами мне легко и свободно. Возможно это оттого, что нам обоим нравятся увеселительные аттракционы?

– Возможно, – он согласно закивал головой. – Сколько себя помню, для меня это был сплошной праздник, когда удавалось дорваться до какой-нибудь качели или карусели. Я не слезал с них часами, и меня стаскивали буквально силой. Бабушка мне даже грозила: «Ума, мол, не будет, весь на качелях разболтаешь!» Может и вправду: я ведь уже в таком возрасте, а во всём мире обо мне ещё не знают. Видно мало осталось, ума то!

– Это та бабушка, что искала вас поздними вечерами?

– Да! Она родненькая! А когда подрос, – продолжал Григорий. – Не пропускал ни одного приезжего лунапарка. Наш город хоть и большой, но своего комплекса долго не имел. Это сейчас уже довольно много понастроили в центральном парке, а тогда… И в цирк очень любил ходить. На каждую новую труппу по несколько раз. Это было так здорово! Особенно клоуны. Я до сих пор с уверенностью считаю их главным гвоздем любой цирковой программы. А вы любите цирк?

– Люблю, очень, – почему-то с печалью произнесла Мария, вспоминая, как они часто ходили на представления вместе с Хоссе. Потом улыбнулась:-И тоже, в первую очередь, клоунов!

– К своему стыду, – вздохнул он. – Сколько времени здесь, но ещё ни разу не посетил ни одного цирка. Хоть и часто видел высокие шпили шатров возле стадиона *Винсенте Кальдерон.

– Сейчас осень и опять начинаются гастроли, – напомнила она.

– А вы составите мне компанию на ближайшей премьере? – на одном дыхании спросил Григорий.

– Да! – просто ответила Мария.

– Я буду помнить, что вы дали согласие! – пообещал он обрадовано. – Надеюсь, не передумаете?

– Посмотрим, как вы будете себя вести! – и кокетливо повела плечами.

– А как… надо… мне себя вести? – растерялся Григорий.

– Естественно! – сказала она нравоучительным тоном. – Если появилось желание идти в парк, не скрываете этого, будьте откровенны.

– Ну так… – он широко открыл глаза, показывая своё недоумение. – …Мало ли какие желания у меня появятся!

– Вот мне уже и судить об этом, мне ведь виднее, – увидя, что её собеседник продолжает на неё пялиться, засмеялась: – А на аттракционы мы, всё-таки, идём?

– Конечно! – он вскочил, подзывая официанта и расплачиваясь. – Хоть моя одежда и не соответствует выбранной нами прогулке, но ничего не поделаешь. Итак, вперёд, только вперёд!

Он бережно взял её под руку и повёл к известной ему остановке автобуса. А на *Каса де Кампо вовсю ещё царило лето. Не бывавшая здесь давно Мария, сразу заметила немалые новшества. Больше всего ей, да и Григорию тоже, понравилось «Торнадо». Они проехались на нём раз пять или шесть. И когда они, под гудение колёс и моторов и свист несущегося навстречу ветра, делали мёртвые петли, Мария визжала от удовольствия и страха вместе с остальными ликующими посетителями. В эти моменты Григорий держал её за руку, как бы старясь придать бодрости и уверенности и отпускал её только тогда, когда они сходили на землю.

А когда они спускались на огромном круге по каменистому желобу, заполненному несущейся вниз водой, то даже прикрыл её, обняв за голову и прижав к груди, когда коварная струя воды, бьющая откуда-то сбоку, готова была облить Марию. В результате она осталась почти сухая, а он вымок с ног до головы. Смеясь над этим, они решили немного подсохнуть, а заодно и перекусить, удобно расположившись за одним из многочисленных столиков стоящих у кафе в зоне отдыха. С аппетитом уплетая бутерброды с ветчиной и сыром, они договорились обращаться к друг другу на ты. Инициативу в этом вопросе, конечно же, опять проявила Мария. Григорий сразу же принял её предложение, согласившись, что так удобней.

– Мне сейчас даже кажется, что я был глупый как ребёнок, когда стеснялся тебя сюда пригласить. Я вижу, тебе здесь тоже очень нравится.

– Ну, ещё бы! – она запила еду горячим бульоном. Потом добавила многозначительно: – Мне бы, да не понравилось то, что я обожаю!

– И ещё мне кажется, – продолжал Григорий. – Что всё это происходит не со мной, что всё это как в сказке или как в каком-то сне.

– Ой! А мне этой ночью тоже сон приснился, – вспомнила Мария. – И очень дивный.

– Так ведь я же лучший в мире толкователь снов! – хвастливо воскликнул он. – Давай-ка, рассказывай!

После того, как она всё рассказала, он ещё долго выпытывал мельчайшие подробности о цвете, высоте и пейзажах. А потом выдал свой вердикт:

– Это к письму!

– Какому? – удивилась Мария.

– Ну, я не знаю к какому, но сто процентов – к письму. По всем признакам! Без сомнения!

– Но я получаю много писем…

– Значит, будет какое-нибудь особенное, неадекватное.

– Хм… Ладно, подожду, – и спохватившись: – А когда оно придет?

– В очень непродолжительный отрезок времени. Терпение твоё не истощится чрезмерным ожиданием, – голосом оракула изрёк Григорий, заметив, что Мария ещё хочет о чём-то спросить, укорил: – Может вы, синьора, желаете ещё и знать, что в этом письме написано? Ну, это уже слишком! Даже лучшие толкователи не могут знать всех подробностей.