Тайные пси-войны России и Америки от Второй мировой до наших дней - Виктор Рубель

В 1975 году я присоединился к команде Стэнфордского института сначала как консультант, а в начале 1976 года уже как старший научный сотрудник. Я должен был сначала получить доступ к просто секретным материалам, потом — к совершенно секретным материалам. А когда весь этот путь был пройден, я был потрясён тем, какие интересные данные были получены в результате экспериментов, проведённых в рамках исследовательской программы, и огорчён, что большинство людей «извне» понятия не имеет об этом потрясающем явлении — экстрасенсорном восприятии.

В 1982 году из программы ушёл Расселл Тарг, а в 1985 году уехал и доктор Джеральд Путофф. Так руководство программой перешло ко мне.

Программа под моим надзором.

С самого начала проекта, развернувшегося под эгидой Центрального разведывательного управления США (ЦРУ), и до 1979 года Стэнфордский исследовательский институт нёс основную ответственность за три сферы задач проекта. Сначала нам поручили использовать аномальное познание для получения информации о том, от каких объектов, расположенных на территории Советского Союза, других стран Восточного блока и других коммунистических стран (например, Китайской Народной Республики) исходит угроза. Второй вид деятельности был направлен на проверку точности и степени доверия, с которым можно относиться к информации об экстрасенсорных исследованиях, медленно процеживавшейся тогда из Советского Союза. Наконец нам оказывали некоторую минимальную поддержку в проведении фундаментальных и прикладных исследований. Фундаментальные исследования проводились с целью понять физику, физиологию и психологию способности к аномальному восприятию, в то время как главным направлением прикладных исследований было выработать методику, при помощи которой можно было получить «конечный продукт» — информацию, более точную и достоверную.

Печально, но факт: современные военные, от которых зависят финансовые вопросы, не торопятся вкладывать свои средства в программы, основанные только на экстрасенсорных данных. Во время холодной войны сенатор Уильям Проксмайер придумал новую награду — орден Золотой Стрижки как способ публично пристыдить правительственных чиновников, финансирующих глупые проекты. Проект изучения ЭСВ, независимо от качества проводимых исследований, имел все шансы вызвать насмешки и получить позорный орден. Всё это привело к эффекту очень осторожного подхода к финансированию проектов по исследованию ЭСВ. Когда я стал во главе проекта в Стэнфордском институте, более 40 % моего времени тратилось на попытки найти фонды для дальнейшего развития программы.

В Стэнфордском исследовательском институте (SRI) и позже в Международной корпорации прикладных наук (SAIC) в рамках проекта было много успешных примеров разведывательного применения ЭСВ. Но в качестве первого примера я хочу рассказать об успехе, не связанном со шпионской деятельностью и формально не являющийся частью программы «Звёздные Врата». Скорее это был отклик на отчаянный звонок друга с просьбой о помощи.

Во время одного из моих многочисленных посещений Вашингтона и Разведывательного управления Министерства обороны США я встретился с Анжелой. Она была одной из дальновидящих Разведывательного управления и обладала существенными навыками в аномальном восприятии. Анжела рассказала мне о своей подруге, которая интересовалась необычными явлениями и хотела встретиться со мной. Что ж, какие проблемы?

Подруга Анжелы (назовём её Эстер) руководила кампанией первичных выборов президента Клинтона в штате Техас. В результате Клинтон назначил её руководителем президентского отдела связей с общественностью. Анжела и я встретились с Эстер в её офисе, и я был впечатлён её очевидными и тесными связями с семейством Клинтонов.

Не только на стене, ной в других местах, где только можно было их поставить, я увидел большое количество фотографий — некоторые из них можно было бы подписать: «Билл и Эстер в различных обстоятельствах». Тут она бегала с президентом трусцой, там играла с Соксом, котом президентского семейства, здесь болтала с женой президента Хиллари на официальном приёме и так далее. Всё это на самом деле выглядело весьма впечатляюще.

Мы обедали и наслаждались глубокими рассуждениями о природе действительности, парапсихологических явлениях всех видов и мастей и современной политике. Это встреча и множество обедов в течение последующих поездок в Вашингтон дали начало славной дружбе, которая длится и по сей день.

Когда Клинтон был переизбран на второй президентский срок, он перевёл Эстер в Западное Крыло Белого Дома, чтобы она осуществляла связь Белого Дома с сенатом США.

Как-то раз во время второго президентского срока Клинтона Эстер в панике позвонила мне по телефону. Ее двадцатилетняя дочь не появилась на работу, и её нигде не могли найти.

— Эстер, какого черта вы звоните мне? — спросил я. — Учитывая ваше положение в Западном Крыле, у вас есть прямой доступ к Федеральному Бюро расследований, к Секретной службе и местным официальным лицам, имеющим отношение к правоохранительным структурам. Так почему вы звоните мне?

В ответ Эстер сказала мне, что обращалась со своим личным вопросом во все инстанции, но никто так и не смог ей хоть сколько-нибудь помочь. Она убеждала меня попросить кого-нибудь из наших дальновидящих помочь ей. Ясно было, что она в паническом состоянии, и я обещал попробовать сделать всё, что сможем.

В своей лаборатории мы называем такой вид работы поисковой задачей. И хотя считается, что поиск потерянных вещей, самолётов, оружия, наркотиков, а также людей — обычная экстрасенсорная практика, эти задания из разряда наиболее трудных. Есть три подхода, которые мы применяем как в полевых условиях, так и в лаборатории. Первый — просим, чтобы экстрасенс «воткнул булавку в карту», указывая на возможное место нахождения потерянного человека. Многочисленные эксперименты показали, что по средним показателям этот подход не слишком хорош, но порою этот метод срабатывает и привлекает к себе особое внимание. Иногда это преувеличенное внимание приводит к тому, что люди ждут от этой техники каких-то нереальных результатов.

Более реалистичный подход, имеющий шансы быть и более успешным, в сущности представляет собой стандартное дальновидение, цель которого определить местонахождение отсутствующего человека, в данном случае дочери Эстер. Однако даже этот подход имеет свои проблемы; безупречное дальновидение может и не принести значительной пользы в обнаружении потерянного человека. Позвольте мне проиллюстрировать это.

Предположим, мы хотим обнаружить советскую субмарину, которая скрывается под водой где-нибудь вблизи калифорнийского побережья. Предположим далее, что «психический зритель», дальновидящий, почти совершенен в своём восприятии. Он точно живописует интерьер подлодки, подробно описывает членов команды, определяет, как зовут капитана и его детей, и сообщает, что у команды было в тот день на обед! Вот это да! Явно реальный контакт и блестящий пример первоклассной, точной экстрасенсорной информации. Но при этом, она никоим образом не помогает обнаружить подводную лодку, это просто «вода»! Вот вам наглядный пример того случая, когда ценность информации — например, той, что необходима для поисков дочери Эстер — часто не зависит от качества дальновидения. Качество дальновидения отличное, а ценность информации нулевая.

К счастью, реальный мир предусматривает компромисс. В стандартном протоколе дальновидения агент отправляется в некоторое случайно выбранное место, находящееся за пределами зрения экстрасенса, и дальновидящий просто описывает среду, где человек находится в настоящий момент — в этом нет ничего нового. В конце концов это прозаический, каждодневный лабораторный эксперимент. Так как же этот подход можно использовать, чтобы определить место нахождения человека?

Ну, это, безусловно, зависит от точности и детализации психического отклика. В конечном итоге, предполагается, что дальновидящий даёт название улицы и адрес скрывающегося или потерянного человека, тогда обнаружение его — просто дело поездки в названное место и стука в соответствующую дверь. Звучит неправдоподобно, но именно этот подход или концептуально схожий с ним использовался в прошлом и производил неизгладимый внешний эффект. В связи с этим вспоминается случай, когда американские спецслужбы пытались найти бригадного генерала Дозиера, который был похищен из своего дома в Вероне (Италия) вечером 17 декабря 1981 года.

Джо Мак-Монигла попросили найти местонахождение генерала, используя дальновидение. Он должен был точно обрисовать место, где прячут Дозиера. Среди ответов Джо был рисунок уникального круглого парка с собором. Как потом выяснилось, поисковая группа, тщательно изучив карты и фотографии, нашла такое сочетание — круглый парк и собор — в городе Падуе, это и было то самое место, где обнаружили генерала Дозиера и освободили его.