Путь Хранителя. Том 1. Том 2 - Роман Саваровский

тут же замотала головой Агата и отшатнулась назад из-за пугающей серьезности Василисы, — его бы разорвало!

— Более того. Он укротил и перенаправил поток. Воссоздал в теле такие энергетические узлы, которых там не было. Марк будто знал где они должны были быть сформированы и с какой интенсивностью проходить… знал и создал сам. Интуитивно или нет я не знаю, но…

— Ты ведь шутишь? Только что пробужденный восемнадцатилетний с клеймом смертника воссоздал астральную сеть? Сам? Признаю, очень странно что парень протянул целых пятнадцать часов… но то, что ты говоришь это за гранью возможного! Целостная астральная сеть одаренного состоит из триллиона узлов… минимум! А ты говоришь, он собрал ее интуитивно, будучи при смерти? Ты знаешь хоть одного одаренного который хотя бы гипотетически может быть способен на такое?

Василиса отчетливо представила улыбающееся окровавленное лицо, сильнейшего существа, которое она только видела в своей жизни. Для этого человека не существовало на свете ничего невозможного.

Даже скандальной смерти этого существа и последующих за этим семнадцати долгих лет не хватило, чтобы поколебать абсолютную веру Василисы в своего учителя.

— Знала одного. Поэтому Марк точно выживет.

Глава 11

Субботний день выдался немногим лучше, чем утро. Боль. Крики. Раскаленное и пылающее тело, через которое Агата раз за разом прогоняла свой смешанный целительский поток.

Суть большинства техник целителя в том, что они формируют внутри себя смешанную энергию максимально похожую на потоки пациента и, используя приток внешней энергии и дополнительные техники, прогоняют полученную мешанину через поврежденное тело.

Чем более искусен целитель в имитации чужого потока и техниках подмены, тем более эффективно и безболезненно проходит лечение. Также нужно понимать и чувствовать пациента, быстро реагировать на неизбежно возникающие последствия слияния множества потоков, влиять на чужую активную энергию, регулировать насыщенность и скорость потоков не только в своем теле, но и в теле пациента.

Спустя десять часов «лечения» я мог с уверенностью сказать, что Агата прекрасный целитель. Не знаю где Василиса ее откопала, но ее навыки удивительны, ведь я был еще жив.

Не убить пациента без красного потока техниками целителя дорогого стоит. Ведь не смотря ни на какие техники имитации и подмены мое тело будет отторгать любое воздействие. Да ведь это инвалидное тело даже свой собственный астральный поток убивает, что говорить о чужих энергиях…

Я хотел поговорить с Василисой о печати и объяснить почему ятрышник так важен и может помочь… но…

Лечение начали, когда я спал, поэтому я не успел и слова сказать. Все мои силы тут же пошли на отчаянные попытки не умереть от болевого шока. Я применил все доступные мне ментальные и контрольные техники подавления боли, но даже так, все что я мог, это мычать и надеяться, что агония прекратится.

Минуты тянулись вечностью. Мир замер и мелькал перед моим взором исключительно картинками. Агата. Тьма. Радуга. Боль. Василиса. Смерть с косой. Огонь вокруг. Обезглавленный Император. Смеющийся дед. Мертвое личико Лилии…

Отделять галлюцинации от реальности становилось все сложнее, и я перестал запоминать картинки, изо всех сил стараясь не забыть, как дышать.

Но абстрагироваться от картинок получалось не всегда.

Вот и сейчас обнаженная Василиса, умопомрачительно виляя бедрами приближалась ко мне. В нос ударил возбуждающий сладкий аромат цветов и женского тела. Василиса медленно наклонилась ко мне, бесстыдно уперевшись голой грудью мне в плечо. Горячее учащенное дыхание Богдановой обожгло мне щеку.

— Как ты? — вдруг спросила галлюцинация, касаясь мягкими губами мочки моего уха.

Лучше всех, — попытался сказать я, но язык даже не шевельнулся.

— Я вижу, что ты в сознании, — в голосе Василисы появились нотки облегчения, — выпей… станет лучше…

И сейчас я не смог ничего ответить. Картинка полностью пропала, но нежный цветочный запах остался. Моих губ коснулось что-то горячее и я открыл рот.

Вязкая терпкая жидкость потекла в рот обжигая язык. Я открыл глаза, и картинка вернулась обратно. Василиса сидела на моей кровати, частично прижавшись своей немаленькой грудью ко мне. Ее мягкая ладонь лежала на моем лбу, а вторая рука держала прозрачный стакан с остатками разноцветной жидкости.

Отливающие нежным розовым цветом глаза смотрели прямо на меня.

Только сейчас Богданова была одета в простенькое, но элегантное платье лилового цвета. Слегка растрепанные волосы аккуратно собраны в пучок, а от вызывающих украшений и дорогого макияжа не осталось и следа.

— Лучше? — проговорила Василиса и убрала ладонь с моего лба.

Только теперь я понял, что это уже не галлюцинация. Секунд десять у меня ушло на то, чтобы позволить всем внешним сигналам и раздражителям беспрепятственно попадать в мозг. Вернулись все чувства, и я инстинктивно сжался, ожидая приступа боли, но его не последовало, и я облегченно выдохнул.

Раскрывать ментальный кокон всегда рискованно.

— Лучше, — кивнул я и осмотрелся.

В комнате-палате ничего толком не изменилось. Даже разбитую мной лампу не убрали, а аккуратно сложили в углу. Всмотревшись в лицо Василисы я заметил следы усталости и едва покрасневшие глаза. Интересно сколько времени прошло?

— Время уже полдень воскресенья, — будто прочитав мои мысли сказала Василиса, — до поединка осталось семь часов.

— Поединка? — не сразу понял я.

Мозг еще туговато соображал, и вся неважная информация им просто была отброшена в сторону.

— С сыном вассала боярина Жеребцова. Гурьевым Альбертом Афанасьевичем. Поединок утвержден вчера в срочном порядке лично Ректором. Вся Академия в курсе, — монотонно отчеканила Василиса.

— Какая честь, — хмыкнул я, — а мне даже приглашение не передали.

— Пытались, — отмахнулась Василиса, — но дальше порога пойти не осмелились. Однако, это ничего не меняет. Совет знает, что ты здесь. Они мобилизовали всю охрану и оцепили здание. Как только настанет время поединка даже у меня не хватит полномочий остановить их от обыска. И ты понимаешь Марк, что