Лейк-Фроумский Кошмар - Артур Уильям Апфилд

вдруг повернулся и в резвом темпе двинулся обратно к дереву. Рози зевнула, заворчала и поднялась, полная достоинства и грации. Затем она последовала за Джорджем. Теперь не колебался больше и Кошмар. Он потащился за Рози, и вскоре все три верблюда скрылись из глаз.

— Теперь и мы можем слезть, — сказал Лаки.

— Лучше подождать еще несколько минут. И не забывай поглядывать, что там, за спиной, — посоветовал Бони. — Передай Старому Мозесу и Чарли Бесноватому, чтобы они оставили в покое моих верблюдов. Я не люблю, когда по ночам уводят животных. Это раздражает меня, а когда я зол, то могу разбушеваться не хуже Кошмара. А теперь — исчезни, да поживее!

— Чтоб ты провалился! — буркнул Лаки, правда, лишь после того, как спрыгнул с дерева. Он опасливо оглянулся и припустил со всех ног прочь от злосчастного места.

Бони тоже спрыгнул с ветки, потянулся и зашагал вслед за своими верблюдами.

Они уже ждали его в лагере. Рози и Кошмар мирно паслись. Старый Джордж стоял, расставив задние ноги циркулем, и ожидал мыльную воду. Кошмар не обращал на Бони ни малейшего внимания. Инспектор умылся, стараясь экономить воду, и отдал Старому Джорджу вожделенную жидкость. Потом позавтракал солониной с лепешкой, корочкой ее угостив Кошмара.

Не следует думать, что к верблюду можно подольститься, и не стоит верить тому, кто говорит, будто верблюд может стать преданным человеку, как собака. Сделать его ручным нельзя, но можно выдрессировать, как слона, чтобы он выполнял какую-то определенную работу. Если проявить побольше терпения, можно даже приучить возить всадника, таскать грузы или — иногда, в паре с другим верблюдом — тянуть повозку.

Лейк-Фроумский Кошмар явно был вьючным животным — крепко сбитым, возрастом чуть постарше более субтильной Рози и со своими прочными привычками. Однако сейчас Бони нужен был выносливый верховой верблюд.

Он привязал Рози и Старого Джорджа к деревьям и заставил Кошмара лечь на колени рядом с верховым седлом. Верблюда это, похоже, отнюдь не обрадовало. Он нервничал, беспокойно обнюхивал длинное железное седло, то и дело встряхивался, будто его одолевали муравьи, и пытался встать. Однако Бони был неумолим, и тогда Кошмар сделал было попытку поползти на коленях вперед. Но Бони быстро пресек эти фокусы — связал подогнутые передние ноги, набросил на горб седло и туго затянул подпруги.

После этого инспектор снял веревки с передних ног. Кошмар тут же попытался встать, но Бони резко прикрикнул на него, и он снова лег. Бони осторожно всунул ногу в стремя, однако даже не почувствовав его вес, верблюд уже вскочил на ноги. Бони снова заставил Кошмара лечь на колени, снова очень мягко ступил ногой в стремя — зверь тут же встал. Оставалось одно — измотать верблюда так, чтобы он наконец сдался. Спектакль продолжался — вверх и вниз, вверх и вниз. И каждый раз, прежде чем Кошмар вскакивал, давление на стремя усиливалось. Действовать приходилось крайне осторожно — Бони легко мог сломать ногу или еще как-нибудь пораниться. Однако в конце концов ему удалось-таки надавить на стремя всею тяжестью своего тела, а еще после нескольких попыток — и оттолкнуться второй ногой от земли. Миг — и он уже в седле. Когда Кошмар встал, то, к удивлению, обнаружил, что его перехитрили.

Он прижал уши к затылку и попытался укусить всадника за ногу. Бони бесстрашно хлопнул зверя по длинным, мягким губам и с напряженным любопытством подождал, не последуют ли новые попытки неповиновения. Прошло минут пять — Кошмар оставался спокойным. Бони свернул сигарету.

Не спеша покурив, инспектор плавно потянул правый повод. Кошмар немедленно повернулся в желаемом направлении и, не выказывая ни малейшего недовольства, мерно зашагал вперед. Добравшись до капустной пальмы, на которой провел половину ночи, Бони первым делом объехал вокруг ствола, ища следы Лаки, и, обнаружив их, двинулся по следам. Черный носил сапоги, оставившие на песке отчетливые отпечатки.

Лаки не соврал: его и в самом деле сбросила лошадь. Примерно в миле от лагеря Бони почва была взрыхлена копытами. Здесь лошадь заартачилась. Должно быть, испугалась и встала на дыбы. С искусством верховой езды у Лаки, по его же словам, дело обстояло неважно: глубокая вмятина в песке указывала, где он приземлился, проделав это способом, который истинные наездники расценили бы, самое мягкое, как неспортивный.

Бони знал, разумеется, что ночью все шумы слышны очень далеко. Вероятно, Кошмар рыкнул и напугал лошадь.

Бони на всякий случай решил пока не спешиваться. Да это, в общем-то, и не требовалось — следы копыт были отчетливо видны и с седла. Шли они не прямо к центральной усадьбе Квинамби, а почти параллельно Изгороди, туда, где начинался участок Нуггета.

Солнце стояло уже высоко, и Бони пожалел, что забыл фляжку с водой. Предполагая, что след все же приведет его в Квинамби, он надеялся раз и навсегда образумить аборигенов. Колдовскую косточку на него теперь, конечно, уже не направят, побоятся, об этом он вовремя позаботился, однако от мысли отравить его пребывание в этой округе каким-либо иным способом черные, похоже, все-таки не отказались. Занятый этими мыслями, он продолжал ехать по следам, пока не обнаружил вдруг, что они уходят в заросли эвкалиптовых деревьев вперемежку с низким кустарником. Здесь искать следы стало значительно труднее, а когда Бони выехал на поляну, то увидел, что Лаки встречался здесь, должно быть, с другим всадником. Инспектор остановил верблюда. И в этот самый момент мимо его уха просвистела пуля. Она ударилась о ствол эвкалипта и с жужжанием срикошетил от него. Почти одновременно издали прозвучал выстрел.

Теперь Бони больше не раздумывал, слезать с седла или нет. Одним прыжком он был на земле, укрылся за деревом и вытащил из кобуры под мышкой свой служебный револьвер, который, повинуясь какому-то инстинкту, сегодня утром впервые захватил с собой. Не слышалось ни единого подозрительного звука. Кошмар наслаждался неожиданной свободой и озабоченно щипал реденькую травку, что выискал между деревьев. Вокруг щебетали птицы.

Осторожно пригибаясь, перебежками от дерева к дереву, Бони добрался до опушки. Примерно в четверти мили отсюда виднелась новая чаща. Она была значительно больше этой, где находился Бони, и тянулась почти параллельно Изгороди, отступая от нее на добрую милю. Видимо, в эту рощу и удрал коварный стрелок. Бони несколько минут понаблюдал за окрестностями, но нигде не заметил никакого движения. И выстрелы больше не гремели. Бони нисколько не сомневался, что хорошему стрелку пристрелить его ничего не стоило. Похоже, это пока только предупреждение, хотя и очень серьезное, ибо предыдущими он пренебрег. Бони оценивал смысл