Гарри Поттер и философский камень - Джоанн Роулинг

Гарри не упустил ни одного мяча, и Прут был в восторге. Через полчаса окончательно стемнело, и продолжать не было возможности.

— В этом году Квиддичный Кубок будет наш, — счастливо предсказал Прут, когда они устало плелись к замку. — Не удивлюсь, если ты окажешься даже лучше Чарли Уизли, а он мог бы играть за сборную Англии, если бы не уехал гоняться за драконами.

Возможно, из-за чрезмерной занятости (всё-таки тренировки трижды в неделю, да ещё ежедневные домашние задания) Гарри с трудом верилось в то, что он пробыл в Хогвартсе уже два месяца. Замок за это время стал ему родным, каким никогда не был дом Дёрсли. Да и сами уроки становились всё интереснее теперь, когда они изучили основы.

Утром в Хэллоуин они, едва проснувшись, ощутили витающий в воздухе аромат запечённой тыквы. Что ещё приятнее: на уроке чар профессор Флитвик объявил, что сегодня они будут применять чары Левитации на практике, — об этом они мечтали с тех пор, как по мановению палочки профессора жаба Невилла ракетой описала круг по классу. Профессор Флитвик разбил их на пары. Гарри в напарники достался Шеймас Финниган (к его, Гарри, облегчению — Невилл всё косился на него). А Рону повезло меньше: ему пришлось работать в тандеме с Гермионой Грейнджер. Причем трудно было сказать, кто из них был сильнее зол по этому поводу. Гермиона так и не разговаривала с ними с тех пор, как Гарри прислали метлу.

— Итак, не забудьте особое движение кисти, которое мы с вами отрабатывали! — воскликнул профессор Флитвик, взобравшись, по обыкновению, на стопку книг. — Легкое вращение и резкий щелчок, запомните, вращение и щелчок. Произношение также крайне важно, — помните о колдуне Баруффьо, который произнес «ф» вместо «с», а в следующую секунду обнаружил, что лежит на полу, а на груди у него стоит бык.

Задача оказалась непростой. Гарри и Шеймас выполняли все необходимые движения, но перо, которое должно бы было взмыть в воздух, по-прежнему лежало на парте. Шеймас, окончательно потеряв терпение, принялся дубасить по перу палочкой, и, в конце концов, оно вспыхнуло; Гарри пришлось сбивать пламя шляпой.

У Рона за соседней партой дела шли не лучше.

— Wingardium Leviosa! — кричал он, размахивая руками, как ветряная мельница.

— Ты неправильно произносишь заклинание, — процедила Гермиона. — Win-gar-dium Levi-о-sa, слог «gar» должен быть чётким и долгим.

— Сама попробуй, раз ты такая умная, — огрызнулся Рон.

Гермиона закатала рукава мантии, коснулась палочкой пера и произнесла:

— Wingardium Leviosa!

Перо оторвалось от парты, поднялось вверх и замерло в десяти футах над ними.

— Прекрасно! — восторженно зааплодировал профессор Флитвик. — Все посмотрите, у мисс Грейнджер получилось!

До конца урока Рон пребывал в отвратительном настроении.

— Ясно, почему её все терпеть не могут, — пробурчал он Гарри, расталкивая ребят в переполненном коридоре. — Честно, она — настоящий кошмар.

Кто-то на бегу столкнулся с Гарри. Это была Гермиона. Гарри мельком увидел, что она в слезах.

— По-моему, она тебя слышала.

— И что? — возразил Рон, но видно было, что ему не по себе. — Она сама наверняка заметила, что у неё нет друзей.

Гермиона не пришла на следующий урок; она не появлялась до вечера. Спускаясь в Большой Зал, предвкушая грандиозный пир в честь Хэллоуина, Гарри и Рон нечаянно услышали, как Парвати Патил рассказывает своей подруге, Лаванде, что Гермиона плачет в уборной и просит оставить её в покое. Рон заметно смутился, но в следующий миг они вошли в Большой Зал, и праздничное убранство вытеснило Гермиону из их мыслей.

Около тысячи живых летучих мышей перепархивали со стен на потолок и обратно; ещё столько же стремительно носились над столами, словно низкие чёрные тучи, отчего пламя свечей в фонарях из тыквы чуть колебалось. Угощение внезапно появилось на золотых блюдах, как и на банкете в честь начала учебного года.

Гарри как раз накладывал себе печёную картошку, как вдруг в Зал ворвался профессор Квиррелл — тюрбан набекрень, лицо искажено ужасом. Все проводили его взглядом; он подбежал к профессору Дамблдору, вцепился руками в край стола и выдохнул:

— Тролль… в подземельях… я решил, вы должны знать.

Он упал в обморок.

Началась паника. Профессору Дамблдору пришлось выпустить из палочки целый лиловый фейерверк, чтобы восстановить тишину.

— Префекты, — прогремел он, — немедленно разведите свои колледжи по гостиным!

Перси был в своей стихии.

— Следуйте за мной! Первокурсники, держитесь вместе! Если будете выполнять мои указания, тролля нечего бояться. Так, все строимся за мной. Пропустите первокурсников! Извините, я префект!

— Как тролль пробрался в замок? — вслух поразился Гарри, поднимаясь с остальными по лестнице.

— Я и сам хотел бы знать, — они же тупые, как пробки, — нахмурился Рон. — Может, Брюзг впустил, — в честь праздничка.

Они миновали группы ребят, спешащих в разных направлениях. Пробиваясь сквозь толпу растерянных хуфльпуфцев, Гарри внезапно схватил Рона за локоть.

— Я только что вспомнил — Гермиона.

— В смысле?

— Она не знает про тролля.

Рон закусил губу.

— Ну хорошо, — решил он, — Только, чтобы Перси нас не увидел.

Пригнувшись, они присоединились к хуфльпуфцам, двигавшимся в другую сторону, проскользнули в безлюдный боковой коридор и помчались к женской уборной. Завернув за угол, они услышали позади чьи-то шаги.

— Перси! — прошипел Рон, отволакивая Гарри за каменное изваяние грифона.

Однако, осторожно выглянув из-за статуи, они увидели вовсе не Перси, а Снейпа. Он стремительно прошагал по коридору и исчез из виду.

— Что он здесь делает? — прошипел Гарри. — Почему он не в подземельях с другими учителями?

— А то я знаю.

Стараясь двигаться бесшумно, они на цыпочках подкрались к следующему коридору вслед за удаляющимися шагами Снейпа.

— Он собрался на третий этаж, — начал Гарри, но тут Рон поднял руку:

— Ничего не чувствуешь?

Гарри принюхался; в нос ему ударила тошнотворная вонь, смесь запаха старых носков и общественной уборной, которую никто и не думает чистить.

И тут послышалось низкое хрюканье и шарканье громадных подошв. Рон остолбенело ткнул пальцем в коридор слева, — к ним приближалось нечто огромное. Они отпрянули в тень и следили; существо вступило в круг лунного света,

Это было ошеломляющее зрелище. Двенадцати футов ростом; тусклая, гранитно-серая шкура; бугорчатое, похожее на булыжник, тело с водружённой сверху маленькой лысой головкой, напоминающей кокос. Короткие, толстые, как стволы деревьев, ноги; плоские, ороговевшие ступни. Смрад, исходящий от него, сражал наповал. В руке — огромная деревянная дубина, — она волочилась по полу, поскольку руки у тролля были слишком длинны.

Тролль остановился у дверного проема и заглянул внутрь. Он пошевелил ушами, что означало напряжённую работу крошечного мозга, — и, ссутулившись, неспешно прошаркал в комнату.

— Ключи в замке, — пробормотал Гарри. — Мы можем запереть его.

— Хорошая идея, — нервно отозвался Рон.

Они чуть ли не подползли к открытой двери (в горле у обоих пересохло), молясь про себя, чтобы троллю вдруг не пришло на ум выйти из комнаты. Тигриным прыжком Гарри подскочил к замку, выдернул из него ключи, и захлопнув, запер дверь.

— Есть!

Окрылённые удачей, они уже бросились было обратно по коридору, но не успели они завернуть за угол, как услышали нечто, от чего кровь застыла в их жилах — вопль ужаса, — и доносился он из комнаты, которую они только что заперли.

— О, нет, — проговорил Рон, бледнея и от этого всё больше походя на Кровавого Барона.

— Это был женский туалет! — выдохнул Гарри.

— Гермиона! — одновременно выпалили они.

Меньше всего им хотелось это делать, — но разве был выбор? Резко развернувшись, они полетели обратно, к двери и, оглушённые паникой, повернули в замке ключ. Гарри рывком распахнул дверь, и они ворвались внутрь.

Гермиона съёжилась у противоположной стены, — судя по виду, она была на грани обморока. Тролль наступал на неё, на ходу сшибая со стен раковины.

— Отвлеки его! — в отчаянии крикнул Гарри Рону, и тот, схватив затычку от раковины, что есть силы метнул её в стену.

Тролль замер в нескольких футах от Гермионы. Он потоптался на месте, осматриваясь и тупо моргая в поисках источника шума. Взгляд тусклых глаз задержался на Гарри. Тролль поколебался и затем шагнул к нему, занося дубину.

— Эй, тупоголовый! — проорал Рон от другой стены и швырнул в тролля кусок металлической трубы. Удар для того оказался всё равно что слону дробина, но вопль он услышал и вновь застыл, поворачивая к Рону уродливую физиономию, — у Гарри появилась возможность обежать тролля кругом.