Захватчики: Люди и собаки против неандертальцев - Пэт Шипман

Успешное убийство животного – это только полдела. В экосистеме того времени и неандертальцы, и современные люди должны были защитить добытую тушу от посягательств других хищников. Конфронтационная конкуренция может быть очень жестокой и в современных экосистемах часто заканчивается смертью одного из участников конфликта. Мог ли кто-либо из гоминин одержать победу над современными им плотоядными животными в подобной конфликтной ситуации? Размер тела, который зачастую определяет превосходство, говорит не в пользу гоминин. Пещерные львы и гомотерии весили намного больше представителей обоих видов гоминин; пещерные гиены, волки и леопарды имели примерно сопоставимые с гомининами размеры тела. Гоминины не могли в одиночку противостоять ни одному из этих хищников, кроме разве что одиночного красного волка, а потому зачастую вынуждены были оставлять добытую тушу.

Эксперт по неандертальцам Стив Черчилль много размышлял о неандертальской охоте. Он считает маловероятным, чтобы эти гоминины доминировали в гильдии хищников, если учесть средний вес их тела: «Где в иерархии крупных плотоядных находятся неандертальцы? Определенно ответить на этот вопрос крайне сложно, но я думаю, можно предположить, что, где бы они ни стояли в этой иерархии, они не были социально доминирующими членами своей гильдии. Я подозреваю, что неандертальцы могли противостоять львам, саблезубым кошкам и гиенам, отбирая их добычу или защищая свою, только когда располагали численным перевесом. Я также полагаю, что с учетом стайного способа охоты этих плотоядных животных неандертальцы чаще всего оказывались проигравшей стороной в подобного рода конфликтах»{156}.

Групповая охота и обладание метательным оружием дальнего действия, возможно, позволили людям современного типа время от времени одолевать даже огромных хищников, в зависимости от относительной численности группы. Но неандертальцы, у которых не было оружия дальнего действия, вероятно, проявляли безрассудство в своих попытках укротить пещерных гиен и львов. Даже притом, что неандертальцы часто страшились других хищников. Чтобы воспользоваться своим контактным оружием, неандертальцам нужно было подобраться к хищнику достаточно близко, что делало их уязвимыми перед клыками и когтями плотоядного зверя. Основная неандертальская стратегия прямой конфронтации с хищником, вероятно, представляла собой шумное групповое «шоу» – крики, взмахи руками, чтобы казаться крупнее, возможно, бросание камней или других предметов, – а также, по возможности, быстрое отделение максимального количества мяса от туши и удаление на безопасное расстояние.

Важность оружия для обоих видов гоминин связана не только с эффективностью убийства, но также с быстротой разделки туши и отделения от нее мяса, жира и костного мозга прежде, чем на сцене появится другой конкурирующий хищник. Каменные орудия позволяли обоим видам гоминин разламывать кости и извлекать питательный и жирный костный мозг, который был недоступен большинству других хищников, за исключением пещерных гиен. В случае очень крупной добычи – мамонтов или шерстистых носорогов – даже громадным гиенам было не под силу разделаться с костями и добраться до костного мозга. Эксперименты показывают, что современный человек, вооруженный большим камнем, может разбить содержащие костный мозг кости современного африканского слона, правда не очень быстро и со значительными усилиями{157}. Ни один другой вид плотоядных, включая самых крупных, не мог разгрызть большие кости, чтобы извлечь содержащийся там жир.

Хотя у людей современного типа могло быть преимущество перед неандертальцами, тем не менее и те и другие охотились на одни и те же виды добычи. Дон Грейсон из Вашингтонского университета и Франсуа Дельпе из Национального центра научных исследований в Таленсе провели тщательный анализ останков животных из множества археологических стоянок Европы, охватывающих временной период от мустьерской до ориньякской культуры, и не смогли обнаружить заметных различий в выборе добычи между этими двумя видами. Они пришли к следующему выводу: «Археологические исследования подтвердили, что неандертальцы и ранние люди современного типа охотились на одних и тех же животных весьма схожими способами. И хотя соотношение различных видов животных в их рационе существенно различалось, это больше было связано с изменениями численности этих животных вследствие изменения климата, а не с тем выбором, который делали сами охотники… Серьезное подтверждение получила нулевая гипотеза, состоящая в том, что в рационах питания неандертальцев и ранних людей современного типа, по крайней мере в части, относящейся к крупным млекопитающим, не существовало сколь-нибудь заметных различий»{158}.

Совпадение в предпочитаемых размерах добычи существовало не только между неандертальцами и современными людьми, оно было характерно для всей гильдии хищников в целом (рис. 9.1). К примеру, пещерный лев, когда охотился в одиночку, отдавал предпочтение такой добыче, как туры, гигантские олени, благородные олени и лошади. Но, конечно, хищники могли охотиться и на более мелких животных или на детенышей крупных животных (носорогов, мамонтов) и, вероятно, часто так и поступали. Ни одно другое плотоядное животное не могло добыть столь крупную добычу, охотясь в одиночку.

Добыча гомотериев во многом пересекалась с добычей пещерных львов, особенно в нижней части диапазона размеров добычи, характерной для львов, а именно в интервале 300–1300 кг. Леопарды, пещерные гиены, волки, неандертальцы и люди современного типа, когда охотились в одиночку, конкурировали друг с другом за добычу, вес которой лежал в диапазоне 30–110 кг. Одинокий красный волк, если только этот вид не исчез к моменту появления на материке человека современного типа, мог добыть только более мелких животных.

Все члены гильдии хищников Евразии того времени, за исключением леопардов, медведей и, возможно, гомотериев, скорее всего, охотились группами. Стайная охота сильно меняет «условия игры». При стайной охоте представители любого вида могут добыть более крупное животное, чем при одиночной охоте. С другой стороны, чтобы вся стая получила достаточно пищи, добыча должна быть как можно крупнее.

Любой из существовавших видов животных мог стать добычей стаи хищников. Единственным исключением из этого правила, пожалуй, были неандертальцы и современные люди, у которых могли возникнуть серьезные трудности при охоте на взрослого мамонта, если они не использовали специальные приспособления. Однако мы знаем наверняка, что ни люди, ни неандертальцы не обходились только тем оружием, которое обычным плотоядным животным дает сама природа. Можно сделать очевидный вывод о том, что в гильдии хищников существовала серьезная конкуренция и все крупные хищники охотились примерно на одну и ту же добычу. Очевидным исключением были пещерные и бурые медведи, которые были настолько травоядными, согласно любопытным изотопным исследованиям команды Эрве Бошерен{159}, что я даже не пыталась рассчитать размер предпочитаемой ими добычи.

Как отмечает Черчилль, существует несколько моделей поведения, которые могут снизить степень конкуренции между видами{160}. Один вид может выделяться среди своих конкурентов предпочтениями к среде обитания – например, охотиться в лесной местности, а не на открытых пространствах степи или тундры. Изотопные исследования останков пещерных львов, к примеру, показывают, что их рацион питания не пересекался с рационом пещерных гиен, обитавших в тех же местах. Эти результаты, по мнению Финлейсона, позволяют предположить, что неандертальцы были лесными охотниками-засадниками и не были приспособлены к охоте в степи. В этом случае неандертальцы тем не менее должны были конкурировать с леопардами, пещерными гиенами и в некоторой степени с красными и обыкновенными волками.

Другой стратегией снижения степени конкуренции является изменение времени ведения охоты: например, ночная охота вместо вечерней или утренней или дневная вместо ночной. Подобный сдвиг во времени ведения охоты был зафиксирован в Непале, где плотность распространения людей и тигров в пределах и в окрестностях Национального парка Читван удивительно высока. Явным следствием шума и беспокойства, связанных с деятельностью человека, стало то, что тигры Читвана проявляют активность в течение дня гораздо реже, чем тигры в аналогичных условиях Малайзии и Индонезии. Это позволяет читванским тиграм успешно сосуществовать с людьми{161}.

Млекопитающие хищники, скорее всего, обладали более хорошим ночным зрением, чем современные люди или неандертальцы, которые, вероятно, были дневными охотниками. Остается под вопросом, являлась ли дневная охота способом, с помощью которого гоминины избегали серьезной конкуренции, поскольку современные львы, гиены, обыкновенные и красные волки охотятся и днем и ночью.