Крепче браслетов (СИ) - Пожидаева Ольга

- Когда тебе нужно быть в Штатах?

- Чем раньше, тем лучше.

- Понятно, - я слышал свой голос, словно со стороны, - Я посмотрю, есть ли билеты на ближайший рейс.

Она вцепилась в меня, прежде чем я успел подняться. Я крепко обнял ее в ответ, все еще не веря, что отпускаю. Что все заканчивается.

- Дана. - Я расцепил ее руки, заключил ее растерянное лицо в свои ладони. - Ты бы осталась со мной? Если бы не было звонка.

- Да, – просто ответила она, не задумавшись ни на секунду.

- Спасибо, - брякнул я, тоже не обременив мозги работой.

Я встал, потянул ее за собой.

- Пошли посмотрим билеты, - мой бодрый тон. Вот я актерище, завыть бы в пору.

Я совершенно по-скотски желал забастовки в аэропорту, отмены всех рейсов. Но как на зло...

- Через четыре часа. Успеем. Иди собирайся, я все заполню.

Я словно в тумане вбивал ее данные в форму. Закрыв ноут, я осознал. Она уезжает. Я ее отпускаю. Ей нужно домой. Это совершенно неуместно и не вовремя, но ей нужно.

Так хотелось психануть. Сильно, как в детстве, когда мне нравилась игрушка в магазине, но мама говорила, что у меня и так вся комната забита ими, и я не играю. Так близко, но так далеко. А сейчас сам могу себе все позволить, только Дана не игрушка. Топнуть ногой, схватить, пристегнуть к кровати наручниками? О, да, это так заманчиво, но что дальше? Она любит то, чем занимается. Я не могу всё сломать. Не имею права.

Ступор. Грёбанный ступор знаком каждому. Бывает от счастья, но мне так не повезло. Не в это раз. Как же бесит. Сильнее всех ее Ников и ста литров колы на лице. Мозг работает на автопилоте – делает то, что его просят, не анализируя. Хотел бы я принять всё это или послать к черту.

Её глаза должны светиться. А кто я? Что я могу? Мечтать о ней, хотеть её, желать ей счастья. Купить билет в первый класс, молча отвезти в аэропорт. И сказать:

- Спасибо тебе, Дана.

- За что?

- Ну…за самый вкусный торт, который я когда–либо пробовал, - я посмотрел ей прямо в глаза. Господи, что я несу?

- Пожалуйста, Келлан.

- Эмммм…Надеюсь с работой всё будет в порядке и твои ожидания оправдаются.

- Взаимно. Спасибо, Кел.

Всё было так нелепо. Где этот чертов конец света, внезапный дефицит авиатоплива, забастовка работников, извержение вулкана, кирпич на мою голову – я на всё согласен, лишь бы она осталась. Так бездарно потратить время на пустые разговоры, ругань и нелепое воздержание, а в последний момент запаниковать, что ничего не успел.

Объявили посадку.

- Можнояпозвоню? – пробарабанил я быстро, сливая слова.

Дана усмехнулась, погладила меня по щеке.

- Зачем? – усмехнулась она, качая головой, - Не говори глупостей.  Мне пора.

Дана взялась за ручку чемодана, давая понять, что не будет стоять тут со мной до упора, размазывая прощание слезами по лицу. Наверно, так будет лучше. Улыбнуться друг другу. Отпустить.

- Да, конечно.

Я наклонился и поцеловал Дану в  щёку. На её губы я не смел претендовать. Она кратко прижалась ко мне, нежно провела рукой по моим волосам и ушла, не оглядываясь.

ТРУС.

Едва Дана скрылась из виду, мне захотелось рвануть за ней. На полном серьезе прикидывал, что успею взять билет. В первом классе точно остались места. Полечу с ней домой. Машину отгонит Винченцо, шмотки мои тоже отправит в Штаты без проблем. Один звонок. Одно решение.

Меня остановил ее вопрос: зачем?

Это был отличный отпуск. Мы классно провели время. А все остальное – «не говори глупостей». Она оказалась намного умнее меня. Пожалуй, я должен быть счастлив, что моя сладкая фанатка не будет преследовать, названивать, навязываться. Сколько таких девочек доставали меня после случайных ночей? Утомляли и раздражали. Дана не будет. Умница.

Я отправился на парковку, включив автопилот, сел в машину и порулил к дому. Дом? Меня встретили стены и звенящая тишина. Но на кухне все еще пахло выпечкой. На плите все еще стоял наш с Даной обед, который она так нервно готовила. Похоже какой-то пирог с мясом. В животе заурчало, но одна мысль о еде вызвала тошноту.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я отправился курить.

Пять сигарет за час. Легкие уже болели, но руки продолжали поджигать. Стоя на веранде арендованного дома, я наблюдал, как сгущаются сумерки. Как медленно, подкрадываясь, давая немного время привыкнуть, темнота поглощала мир вокруг и меня в этом мире. Как тихо замирала жизнь до следующих лучей света. Замерло всё и внутри меня.

Я курил и думал, что в этом мире всё до безобразия относительно: красота, успех, здоровье, счастье. Находясь в одном из самых красивых уголков планеты, я впервые осознал, насколько оно уродливо. Песчаные пляжи, словно пустыня в моей душе – почти ни одного признака жизни.

Скалистые берега, огромные роскошные валуны, которыми я восхищался еще вчера, теперь напоминали ком в горле – ни вдохнуть глоток кислорода, ни проглотить свою обиду. Синяя морская глубина была темна, как ад, и отпугивала, как петля сатаны. Солнце раньше купало нас в мягком свете и тепле, теперь могло только испепелить.

Как я мог считать всё это красивым, после того, как смотрел в шоколадные глаза этой чокнутой девчонки с невероятным кровосмешением, чистой душой и водоворотом нежности? Она являлась самым красивым созданием, которое я видел когда-либо.

Я был затянут в омут её глаз, как в темницу, а сверху щёлкнул замок из пушистых ресниц.

Я, грёбанный трус, бегал не от секса. Это уже давно был не просто секс. Это было что-то больше, намного больше. В то время как мой язык нёс ахинею, тело, пользуясь моментом природного инстинкта, говорило больше, чем тысяча слов. Мои инстинкты буквально орали о моих чувствах, безжалостно выуживая из подсознания страшную правду. И даже член, сговорившись с яйцами, пытались уберечь великого актера Кела Соммерса от глупости, от ошибки, от самого себя.

И что в итоге? Похоже, если я еще раз затянусь, то меня вывернет желчью. Или от самого себя стошнит.

Голова просто раскалывалась.

Жуткое ощущение: цел физически, но, так больно, словно меня били долго и сильно. Сломанные носы, ребра, растянутые мышцы моей задницы (да, ягодички тоже можно потянуть, узнал на съемках во время простейшего трюка) я мог поклясться, что если бы страдал всем этим одновременно, то боль была бы меньше. Вот бы еще Дану в роли медсестры, чтобы лечила меня тортами и прелестями. Как минимум я бы станцевал нижний брейк на своих сломанных в трёх местах ногах.

Правда жизни.

Успешен? Был. При стабильно развивающейся карьере, имея на руках блестящие перспективы, я почувствовал себя неудачником, как только она вышла за порог. Этой спальни. Этого дома. Моей жизни.

Пустой коттедж с одиноким привидением, которое не выпускает из рук сигарету и мечется из угла в угол. Я не буду спать в этой постели. Я ненавижу этот дом. Я убираюсь отсюда. Сейчас же.

Куда?

Провидение послало мне ответ в виде звонка мобильного.

Швыряя вещи в сумки, я отвлёкся на звонок. Рванул к уху, не глядя, озвучил самое желанное:

- Дана?

- Кто такая Дана?

- Сэм.

Я был рад его слышать. Старый друг – это всегда классно. Возможно, не так круто, как Дана, но все же.

- Понятно. Слушай, Кел, я в Торонто еще три дня буду. Давно не виделись, а у тебя скоро съемки…

- Я прилечу завтра, - отрапортовал я, - Встретимся в аэропорту. До связи.

Наше общение отличалось лаконичностью до первой рюмки. Сэм Фостер знал меня, как пять своих пальцев, и это было взаимно. Ближе мне был, пожалуй, только Крис. Не отказался бы сейчас и его увидеть. Оставалась еще неделя до съемок. Как раз самое время, чтобы надраться и расслабиться. Утром сброшу Сэму рейс и время. Пусть встречает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Конец первой части

II часть.

Глава 1. Возвращение

Когда хочешь уйти от того, что причиняет боль, кажется, будет легче, если повторишь вспять уже раз пройденную дорогу.