Темное наследие. Беззвездная ночь. Нашествие тьмы. Путь к рассвету - Роберт Энтони Сальваторе

не являются; королей дворфов, которые накапливают сокровища сверх всякой меры, в то время как даже крошечной частицы их богатства хватило бы, чтобы улучшить жизнь окружающих, а королям, в свою очередь, помогло бы уменьшить свои вечно находящиеся в боевой готовности войска и избавиться от паранойи накопительства; надменных эльфов, отводящих глаза от страданий тех, кто эльфами не является, полагая, что «низшие расы» могут каким-то образом заразить их своей болью.

Я бежал от этих людей, шел мимо них и слышал бесчисленные истории о них от путешественников из всех земель. И я знаю, что должен бороться с ними, но не с помощью оружия, а просто не отступая от того пути, который мое сердце признает верным.

Милостью богов, я не одинок. Когда Бренор отвоевал свой трон, он пообещал, что сокровища дворфов Мифрил Халла улучшат жизнь обитателей окружающих земель. Кэтти-бри верна принципам не меньше меня, а Вульфгар показал своему народу, насколько лучше идти по пути дружбы и согласия.

Они — моя опора и моя надежда на то, что в грядущем мир изменится к лучшему.

И когда пути таких, как Энтрери, вновь пересекаются с моими, я вспоминаю Закнафейна, родного мне по крови и духу. Я вспоминаю Монтолио и верю, что есть и другие, познавшие истину, и, если я буду уничтожен, мои идеалы не умрут вместе со мной. Благодаря друзьям, которых я нашел, благодаря многим достойным людям, встреченным мною, я знаю, что я не одинокий борец за свое дело. И когда я умру, все, бывшее для меня столь важным, будет продолжать жить.

Это мое наследие — милостью богов, я не одинок.

Дзирт До'Урден

Глава одиннадцатая

СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО

Одежда, безделушки, различное оружие взлетали в воздух и, кружась, падали вниз, иногда ударяясь о спину Бренора. Дворф, рывшийся в своем личном сундуке, ничего этого не замечал и даже не выругался, когда, на мгновение выпрямившись, получил удар метательным топором, плашмя хлопнувшим его по однорогому шлему, отчего тот съехал набок.

— Он здесь! — упрямо бурчал дворф, перебрасывая через плечо наполовину сплетенную кольчугу и едва не убив ею стоящих позади. — Клянусь Морадином, эта чертова штуковина должна быть здесь!

— Что, Девять Про… — начал Тибблдорф Пвент, но его прервал победный вопль Бренора.

— Я же знал! — объявил рыжебородый дворф, выпрямляясь и отворачиваясь от разворошенного сундука. В его руке был маленький закрытый медальон в форме сердца, висевший на золотой цепочке.

Кэтти-бри тотчас узнала подарок, который Госпожа Серебристой Луны Аластриэль вручила Бренору, чтобы он мог найти своих друзей, ушедших в южные земли. Внутри медальона находился крошечный портрет Дзирта. Волшебная вещица могла дать своему владельцу общие сведения о том, где находится темный эльф.

— Он приведет нас к Дзирту, — объявил Бренор, держа медальон перед собой.

— Тогда дай его сюда, мой король, — потребовал Пвент, — и разреши мне найти этого твоего… странного друга.

— Я и сам неплохо справлюсь! — рявкнул в ответ Бренор, сдвигая свой однорогий шлем на макушку и поднимая топор со множеством зарубок и золотой щит.

— Но ты — король Мифрил Халла! — возмутился Пвент. — Тебе не пристало уходить в неизвестные и опасные туннели.

— Молчи, берсерк! — ответила Кэтти-бри, прежде чем Бренор успел открыть рот. — Мой отец скорее отдаст пещеры гоблинам, чем оставит Дзирта в беде.

Коббл сжал плечо Пвента (при этом сильно порезавшись об одно из многочисленных острых ребер на его панцире), как бы подтверждая слова молодой женщины и предостерегая берсерка от дальнейшего обсуждения этой темы.

Но Бренор и не стал бы больше слушать. Рыжебородый король дворфов, с загоревшимся в глазах огнем, выбежал из комнаты, и все остальные поспешили за ним.

* * *

Сознание возвращалось к Дзирту, и он медленно выплывал из небытия. Полностью придя в себя, он увидел склонившуюся над ним свою сестру Вирну.

— Лиловые глаза, — сказала жрица на языке Дроу.

Он вспомнил, что подобная же сцена повторялась уже сотню раз, когда он был ребенком, и это странное ощущение ошеломило плененного эльфа.

Вирна! Единственная из членов его семьи, кроме погибшего Закнафейна, к которой Дзирт питал добрые чувства, стояла сейчас перед ним.

Она была воспитательницей Дзирта, выбранной, чтобы вырастить его в соответствии с положением принца Дома До'Урден и ознакомить с обычаями общества дроу. Позже, вспоминая то время, Дзирт пришел к убеждению, что Вирна отличалась от других, — в ее душе была какая-то нежность, надежно сокрытая под жестоким обличьем жрицы Паучьей Королевы.

— Сколько же времени прошло, мой беспутный брат? — спросила Вирна по-прежнему на языке темных эльфов. — Почти двадцать лет? Ты так далеко ушел, и все же как близок ты снова к тому, откуда начал, откуда ты родом.

Взгляд Дзирта стал ледяным, но он не стал ничего отвечать. Его руки были связаны за спиной, а дюжина солдат-дроу неспешно двигалась по маленькой комнате. Энтрери тоже был здесь, он разговаривал с совершенно необычным темным эльфом, на котором была шляпа с неимоверным плюмажем и короткая рубаха с открытой грудью, обнажавшая рифленые мышцы торса. Волшебная маска висела на поясе убийцы, и Дзирт испугался, представив себе, что тот может натворить, вернувшись в Мифрил Халл.

— Как ты смотришь на то, чтобы отправиться в Мензоберранзан? — спросила Вирна Дзирта, и, хоть она и не ждала ответа, все его внимание сосредоточилось на ней.

— Как заключенный, — ответил Дзирт. — И когда я окажусь перед Ма… перед злобной Мэлис…

— Матерью Мэлис! — зашипела Вирна.

— Мэлис! — с вызовом повторил Дзирт, и Вирна с силой ударила его по лицу.

Некоторые из эльфов оглянулись, чтобы посмотреть, что происходит, и с тихими смешками вернулись к своим разговорам.

Вирна разразилась громким долгим хохотом. Она откинула голову назад, и волнистые пряди белых волос рассыпались по ее спине.

Дзирт молча наблюдал за ней, не понимая, что именно вызвало такое бурное проявление чувств.

— Мать Мэлис мертва, глупец! — вдруг сказала Вирна, резко наклонившись к нему.

Дзирт не знал, как себя вести. Ему только что сообщили о смерти матери, но он не представлял себе, какие чувства при этом должен испытывать. Он ощутил легкую тоску, но тут же отмел ее, понимая, что она вызвана тем, что он никогда не знал материнской любви, а вовсе не утратой Мэлис До'Урден. Раздумывая над этим известием, Дзирт оставался спокойным. Она действительно являлась его биологической родительницей, но, в представлении Дзирта До'Урдена, ее смерть была не таким уж плохим событием.

— Ты даже не знал, правда? — смеясь поинтересовалась Вирна. — Как же долго тебя