Сумерки Кланов-8: Соколиная заря - Роберт Торстон

Марта Прайд пообещала Джоанне, что, если она возвратится в родные миры для подготовки Дианы, то не потеряет своей должности боевого офицера в оккупационных войсках Нефритового Сокола. Ей было обещано, что её не переведут в звено солама в родных мирах, но с каждым днём, проведённым вдали от передовой, беспокойство Джоанны росло — тем более что Равиль Прайд был здесь, на Айронхолде.

Равиль очень хотел выжить Джоанну из Гвардии Сокола, которой он руководил, и не скрывал этого. Не прояви Джоанна себя с наилучшей стороны во второй битве за Туаткросс, её давно бы выслали куда подальше, на какую-нибудь отдалённую жалкую планетку.

— Ну вот и все, — внезапно сказал Равиль.

Джоанна поняла, что просмотрела весь финал Большой Свалки. Проигравшего воина уже уносили на носилках. Насколько было видно Джоанне, нога бойца была серьёзно повреждена, а живот распорот так, что вывалились сизые внутренности.

Наставница не могла отделаться от мысли, насколько это было уродливее, чем внутренности боевого робота, где все было красиво и эстетично.

— Что скажете, Джоанна?

— Неважное выступление. Эти воины недостойны служить Клану Нефритового Сокола.

Равиль кивнул:

— Вполне с вами согласен. Надеюсь, что с этого момента будет поинтереснее.

Джоанна недоумевала. Неужели тщательно спланированная евгеническая программа Клана имела результатом все более и более слабые генерации воинов? Доказательство стояло перед ней: Равиль Прайд — своего рода генетическая мутация среди Соколов. В нем смешались гены Сокола и Волка.

Конечно, Равиль был довольно храбрым воином, но что-то в нем было не так, присутствовала некоторая испорченность. Какой-то он был не такой…

Правда, остальные этого как будто и не замечали.

Почему же все реже встречались эйдены прайды и все чаще такие вот равили? Несколько лет назад глава Стражи, Каэль Першоу, поручил Джоанне расследовать некие злоупотребления в области генетики, обнаруженные его тайной агентурой. Джоанне удалось выяснить, что каста учёных постоянно проводит незаконные опыты, иногда даже скрещивая гены представителей разных Кланов.

Наставница пришла к выводу, что слишком много было потеряно воинов в дорогостоящих и опустошительных войнах во время вторжения во Внутреннюю Сферу. Армия была ослаблена. Странные танцы вокруг генетических программ не играли роли.

Диана не была бы допущена к состязаниям, если бы не нехватка подходящих воинов. На взгляд Джоанны, и нынешняя ситуация была драматичной. Если бы она в своё время столкнулась с таким составом участников в состязаниях, путь к родовому имени был бы для неё лёгкой прогулкой. Джоанна вполне заслуживала родовое имя, и никто это не знал лучше её самой.

Но сейчас речь не об этом. Самое главное теперь — остаться воином и возвратиться на поле боя. Я использую свой шанс, когда вторжение возобновится.

Равиль Прайд продолжал что-то бубнить, но Джоанна не слушала его.

— Мне нужно идти и поздравлять победителя Большой Свалки. Хотя это было настолько неприглядное зрелище, что слова наверняка застрянут у меня в горле… — произнёс Глава Дома и ушёл.

Когда он скрылся, к Джоанне подошёл Жеребец.

— Интересные слухи, — сказал он. — Говорят, что на Стране Мечты Марта Прайд проводит учебные бои, имитирующие вторжение во Внутреннюю Сферу. Учения призваны устранить ошибки, допущенные во время первой нашей атаки. Марта, как говорят, гоняет своих бойцов до изнеможения — как мы не даём послаблений Диане. Да, ещё Саманту Клис непременно вскоре отзовут.

— Я не стану скучать по ней, — пожала плечами Джоанна.

Сейчас ей хотелось только поскорее убраться отсюда и заняться тренировками Дианы всерьёз, доведя её до пика формы, — ведь схватки за родовое имя наконец-то начались.

Если в скором времени Кланы не предпримут что-нибудь серьёзное во внешней политике — вроде широкомасштабного вторжения в пределы Внутренней Сферы, — то кто-нибудь может снова попытаться перевести её в звено солама. Но в планы Джоанны совершенно не входило стать солама: с гораздо большим желанием она погибла бы в бою на передовой.

— Завтра поединок, в котором участвует Диана. У нас есть ещё остаток дня, чтобы задать ей как следует перцу…

XVI

Рыночная площадь Гирфалкон

Айронхолд-Сити

Айронхолд

Кластер Керенского

Пространство Кланов

27 февраля 3060 года

Обычно на знаменитом рынке Гирфалкона все было тихо и спокойно — торговцы выставляли свои товары, покупатели спокойно занимались своим шопингом, совершенно уверенные в высоком качестве товара. Но когда в городе стали проводиться схватки за родовое имя, появились какие-то левые торговцы с товаром не всегда хорошего качества.

В итоге между конкурентами вспыхивали стихийные потасовки. Как правило, их устраивали торговцы-аборигены, которые нападали на кого-то из чужаков с желанием набить морду и уничтожить нелицензированные товары.

Пришлые появлялись на рынке со своими телохранителями — как подозревали, телохранители эти были из касты уголовников, поскольку куда-то пропадали при одном появлении блюстителей порядка.

Пери вряд ли знала об этом, когда перебирала пальцами платочки из газа, разложенные торговцем на прилавке. Узор приглянувшегося ей платка был неказист, но строчка была плотной, и трудно было сказать, где один цвет нити переходил в другой.

Продавец начал было называть ей цену, но она положила ткань и быстро отошла. Пери не столько хотелось что-нибудь купить, сколько нравилось бродить по рынку

Это успокаивало её, и она с удовольствием внимала звукам, запахам, ярким краскам, которых имелось в совершённом избытке.

Пери остановилась у лавочки, где торговали мебелью из дерева, выполненной под старину, и долго разглядывала дубовый стол, который она с удовольствием поставила бы у себя в кабинете. Только теперь у неё не было кабинета.

Имея в виду враждебное отношение к ней Этьена Бальзака и стремление касты учёных удалять своих несговорчивых и непокорных членов на самые задворки периферии, Пери понимала, что не было смысла засматриваться на такую изящную вещь, как этот стол. Ходили слухи, что Бальзак снова был готов заслать её куда-нибудь подальше от Айронхолда с новым назначением. Да и стол был ей не по карману. Дубы были очень давно привезены с далёкой Терры и считались редкостью в мирах Кланов.

Чтобы не ввязываться в торг с продавцом, Пери выглянула из тёмной лавки на ярко освещённую улицу. Привыкнув к свету, она увидела чью-то фигуру, показавшуюся ей смутно знакомой.

Пери шагнула ближе к порогу лавки и прищурилась.

Это была её дочь, Диана, задумчиво изучавшая прилавок с разложенным на нем оружием странного вида.

Пери было известно, что Диана состязается на Айронхолде за родовое имя, и поэтому она решила не беспокоить её своим присутствием. Она помнила Диану плаксивым и всем недовольным ребёнком, а потом смышлёной любознательной девочкой, которой Пери прочила карьеру учёного, однако слишком сильно дали о себе знать гены Эйдена Прайда.

Тем не менее как мать Дианы, даже несмотря на то, что её вернорожденность не способствовала проявлению глубоких материнских чувств, Пери гордилась успехами Дианы, в чьём характере, как в зеркале, отражался героизм её отца. Пери восхищалась смелостью Дианы и была рада тому, каким замечательным воином стала её дочь, но все же ей было неловко при мысли о том, что вольнорожденная претендует на родовое имя. Она испытывала довольно противоречивые чувства по этому вопросу, считая, что Диане не следовало бы состязаться, хотя и желала ей победы.

Пери сочла за лучшее не видеться со своей дочерью, пока шли состязания. Она так и простояла в тёмной лавке, пока Диана наконец не ушла, со знанием дела выторговав у продавца оружия нож с ручкой из слоновой кости.

Как давно это было, когда они получали друг от друга весточки? Все эти годы мать и дочь посылали друг другу сообщения, столь же холодные и безучастные, как экран, на котором они высвечивались. Диана обычно выглядела замечательно — высокая, сильная и красивая. Огонёк в её взоре был точно таким же, какой светился в глазах её отца. Этот огонёк был всегда, вопреки всему — горечи, подавленности, отчаянию, даже в самые тяжёлые моменты жизни он горел — лучик света в беспросветной темени.

Хватит думать об этом. Слишком много глупой сентиментальности, всякой нежности и так называемой доброты. Чувства вообще таят в себе большую опасность…

Вдоволь нагулявшись по рынку, Пери захотела вернуться в свой номер в гостинице, которую каста учёных содержала для своих командированных членов или официальных гостей. Там у неё была крошечная комнатёнка: Пери попросила дать ей самый маленький номер из имевшихся, и кастелянша постаралась в точности исполнить её просьбу.