Золото влюбленных - Кэт Мартин

— Итак, вы все-таки решились? — низким голосом задал Морган страшный для нее вопрос.

— Да, — прошептала Илейн, заворожено глядя в нежные глаза. Почему он так увлек ее? Почему ей так мучительно трудно стоять рядом с ним? Ей надо возвращаться к гостям, найти Чака, любой ценой держаться подальше от этого человека.

— Вы его не любите.

— Нет, конечно. Я его не люблю. — Как она смогла сказать такое? Незнакомому человеку! Потом она вспомнила о проведенном вместе времени, о его руках на ее теле и молча поблагодарила Небеса за темноту.

— Но вы перед ним в долгу. — Морган погладил пальцем ее подбородок, и у нее внезапно ослабли колени.

— Я в долгу перед его семьей. А это одно и то же.

Распахнулась дверь. Она услышала несколько музыкальных аккордов, и веранда осветилась.

— А, вот ты где. Я тебя искал, — послышался от двери резкий, сердитый голос Чака Даусона. Он осмотрел веранду. — Я вижу, ты в опытных руках, имеющего дурную славу, мистера Моргана.

— У мисс Мак-Элистер немного закружилась голова, — мягко вступился Морган, когда Даусон приблизился.

— Да, — подтвердила Илейн. — Я не увидела тебя и попросила мистера Моргана проводить меня на свежий воздух.

— Тогда могу я поблагодарить вас за то, что вы во второй раз рисковали жизнью ради моей невесты? — Даусон произнес эту тираду с оттенком сарказма и совсем не нежно подтолкнул девушку к двери. — А теперь, если вы нас простите, мы пойдем веселить других гостей.

Положив ей на талию мокрую руку, Чак повел Илейн в столовую, в дальний угол.

— Не заставляй меня снова искать тебя, — предупредил он, угрожающе придвигаясь. — Держись подальше от этого Моргана. Ты меня понимаешь?

Илейн кивнула. Выражение его глаз снова не сулило ничего хорошего. Оно не ждало никаких оправданий.

— Да, — прошептала она. Чак автоматически улыбнулся.

— Потанцуем?

Разошлись последние гости, стараясь добраться до дома раньше, чем начнется буря. Некоторые остались в отеле и собирались уехать утром, но большая часть намеревалась спать в собственных постелях. Последними, если не считать нанятых помощников, уходили Чак и Илейн. Он весь вечер много пил, отказываясь уйти с праздника до тех пор, пока не разъедутся гости. Теперь он настойчиво провожал ее до комнаты. Илейн слишком устала, чтобы спорить. Желая поскорее избавиться от Чака, раздеться и скользнуть под простыню, она быстро поднялась по лестнице и отперла дверь.

— Спокойной ночи, Чак, — сказала она, подставляя губы для поцелуя. Его рот властно завладел ее губами, и Чак крепко прижал девушку к себе. В этом объятии не было и намека на нежность. Он мял ее, как вещь. Илейн вырвалась, поблагодарила жениха за вечер и попыталась скрыться в своей комнате. Чак преградил ей путь.

— Не сегодня вечером, Илейн. Я ждал слишком долго.

Ей стало страшно.

— Мы еще не женаты, Чак.

— Я устал от твоих выдумок. Пора показать тебе, чья ты собственность. — Он втолкнул ее в комнату, закрыл за собой дверь и повернул ключ в замке.

— Собственность? Собственность? Я ни твоя собственность и ни чья! Убирайся, Чак, иначе я закричу.

Чак только ухмыльнулся.

— Давай. И кто тебя услышит? Здесь, наверху, только Морган и старик Фарлей. Фарлей плохо слышит. Морган — наш человек. Он не дурак. Он не станет впутываться в семейные дела.

Илейн с трудом проглотила слюну. Она растерялась. Она может закричать. Морган, возможно, придет, а возможно, нет. Неужели придется позволить Даусону заняться с ней любовью? Когда-то ведь придется. Если она уступит сейчас, это, может быть, позволит забыть Моргана, это поможет думать ей о Чаке как о будущем муже. Он надвигался на нее.

Внезапно Илейн решила: стоит попробовать.

Морган чувствовал себя уставшим. Это был трудный вечер, и он знал, почему. Быть рядом с Илейн Мак-Элистер, видеть ее с Даусоном казалось ему бесконечной пыткой. Он пришел в комнату, чтоб забыть о происходящем, постараться отдохнуть, но до сих пор не мог уснуть. Он стащил пиджак, жилет и рубашку и растянулся на кровати в ботинках и брюках. Он немного почитал и уже начал дремать, когда услышал шум в соседней комнате. Имея многолетнюю привычку быть начеку, он некоторое время прислушивался, приподняв голову.

Решив уступить Чаку и его романтическому наступлению, Илейн застыла. Не обращая внимания на ее чувства, он грубо схватил ее и поцеловал мокрыми неуклюжими губами. Она почувствовала сильный запах виски и едкий вкус сигар. Положив ладони ей на грудь, Чак начал грубо мять их через легкую шелковую ткань платья. Илейн испытала приступ тошноты и раздражения. Она немного отвернулась и всхлипнула. Чак неправильно понял ее и принял это за страстный стон.

— Я знал, что ты этого хотела, сука, — неразборчиво пробормотал он ей на ухо. — Под этими красивыми нижними юбками вы все одинаковы.

Эти слова разбили ее прежнее решение. Илейн начала яростно сопротивляться, тщетно упираясь ему в грудь.

Чак крепко держал ее.

— Итак, теперь ты хочешь поиграть? — издевался он. По-волчьи оскалив зубы, он кисло дышал девушке в лицо. — Ничто на свете мне так не нравится.

Он грубо сцепил ее руки за спиной, и Илейн почувствовала страшную боль, как при вывихе.

— Чак, пожалуйста, я не могу, — умоляла она. — Отпусти меня.

Ответом Чака была грубость. Он схватился за вырез платья вместе с сорочкой и сорвал одежду, до пояса обнажив растерявшуюся девушку. Полные груди Илейн выпали из корсета. Ее душили слезы. Доведенная до отчаяния, она сумела вырвать свои руки и начала дико молотить ими по груди Чака.

Чак хохотал как одержимый.

— А я боялся, что ты не окажешь мне достойного сопротивления! — Он снова поймал ее руки, но ей удалось освободиться.

Встав уверенно на ноги, Илейн сжала изящные пальцы в кулак и с силой ударила Чака по лицу. А потом бросилась к двери. Чак преградил ей путь. Улыбка исчезла. Из длинной узкой раны на щеке текла кровь: бриллиант на обручальном кольце поцарапал лицо.

— Это твоя вторая ошибка за вечер. Первую ты совершила, когда строила глазки Моргану.

Чак схватил ее за запястье и больно ударил по лицу. После второго удара Илейн почувствовала слезы и вкус крови на губах. Она увидела дикий взгляд Чака и, наконец, закричала.

Она все кричала, кричала, кричала…

Морган взял свой кольт и через секунду был на ногах. Он выбежал в холл, взвел курок большого револьвера 45-го калибра, из предосторожности подняв его дулом вверх, и прислушался к происходящему в соседней комнате. Дверь комнаты Илейн была заперта, и крики прекратились, но он поднял ногу в тяжелом ботинке и одним махом разбил защелку. Дверь широко распахнулась, громко ударившись о стену. Звуки тяжело дышавшего человека наполняли комнату.