Мусульмане в Европе: Сосуществование, взаимодействие, межцивилизационный диалог - Роман Николаевич Лункин

Турции, посвящая ей заметную часть заседаний своих саммитов, в надежде придать ей функции так называемого «буфера и аккумулятора беженцев», которые в 2015—2017 гг. использовали турецкую территорию как плацдарм для массированного наступления на «богатую Европу».

Очевидно, что обещания уступок стране, которую многие в Европе считают «неевропейской», вряд ли были бы возможны, если бы тяжесть бремени беженцев не ощутили ведущие страны ЕС, вынужденные принимать не только сирийцев. Позицию ЕС достаточно красноречиво в своё время озвучил тогда ещё будущий, а ныне уже бывший председатель Европейского совета Херман Ван Ромпёй. Ещё в 2004 г., когда турецко-европейское сближение достигло своего пика, он заявил: «Турция — не часть Европы и никогда не станет её частью. Расширение ЕС за счёт Турции не может быть приравнено к любым расширениям, имевшим место в прошлом. Универсальные ценности, которые воплощают могущество Европы и которые являются фундаментальными ценностями Христианства, потеряют силу с присоединением большого исламского государства — такого, как Турция»[206]. Высказывания о нежелании примкнуть к ЕС исходят и от самих турок: в январе 2015 г. президент Р.Т. Эрдоган заявил, что уже неважно, примут ли его страну в ЕС или нет, добавив, что Турция не та страна, которая будет умолять о том, чтобы её приняли в Европейский союз[207].

Глава 11. Ислам в социальной сфере Германии

Для современной общественной жизни Германии характерно множество конфликтов и проблем, вызванных миграционными процессами. В их эпицентре мусульманское сообщество. Его фрагментированность и многообразие бросают серьёзный вызов социальной политике ФРГ, в основе которой лежит кооперационная модель взаимодействия с негосударственными акторами. Однако организации, представляющие исламскую часть немецкого общества, сталкиваются с мощными культурно-идеологическими и институциональными барьерами в своих безуспешных попытках интегрироваться в существующую систему. Определить факторы успешного сотрудничества мусульманских ассоциаций с правительствами земель и федеральным правительством — одна из важнейших задач в поиске путей трансформации системы. Особое внимание в этом контексте стоит уделять проектам в образовательно сфере ФРГ.

Современное общество Германии

ФРГ на сегодняшний день имеет одну из самых развитых систем социального обеспечения в мире. Как и в других европейских странах того же уровня развития, социальная статья бюджета является крупнейшей. В 2018 г. на выполнение социальных программ было потрачено почти 996 млрд евро (25,1% ВВП страны)[208]. Однако мощные миграционные процессы подвергают сильному давлению власти страны и ставят под сомнение их способность давать адекватные ответы на диверсифицированные и многоуровневые запросы различных групп населения.

Для современного германского общества характерна высокая степень фрагментарности и поляризации, что объясняется болезненными и непростыми интеграционными процессами. В их эпицентре мусульмане. Немецкие исламские общины стали формироваться после окончания Второй мировой войны, когда ФРГ стала проводить политику привлечения рабочей силы из-за рубежа, в основном из Турции. К 2015 г. количество мусульман составило примерно 4,5 млн человек. Подавляющее большинство из них — сунниты, ранее проживавшие в Турции.

Начало миграционного кризиса ознаменовало перемены в демографическом составе этой группы населения. Согласно докладу федеральной службы по делам миграции и беженцев (BAMF), доля выходцев из Турции уменьшилась до 50,6% в декабре 2015 г, а доля мусульман из ближневосточных стран (Сирии, Ирака) существенно возросла до 17,1%. Согласно отчёту бывшего министра внутренних дел ФРГ Томаса де Мезьера за 2015, 2016 и 2017 гг. в Германию прибыло 900 тыс., 300 тыс. и 190 тыс. человек соответственно, и это только зарегистрированные беженцы. Больше всего мусульман прибыло из Сирии: почти 48 тыс. чел. в 2017 г. Следующими по численности группами оказались выходцы из Ирака, Афганистана и Эритреи, а также Турции. Другая новая тенденция — увеличение количества искателей убежища из Тропической Африки. Результатом «арабской весны» стало устранение барьеров для массовой миграции жителей этого континента[209].

В настоящее время проводится много исследований, пытающихся предсказать ход развития миграционных процессов в Европе. Особенно интересными они представляются в контексте влияния пандемии на уровень жизни и благосостояния как европейских стран, так и традиционных источников миграционных потоков, а также санитарных и логистических возможностей приёма новых беженцев. Исследование Pew Research Center рассматривало сценарий близкий к тому, который воплощается в жизнь сейчас — сценарий «нулевой миграции». Но даже в нём мусульманская часть населения Европы к 2050 г. должна с нынешнего уровня в 4,9% вырасти до 7,4%. Это объясняется большей рождаемостью и тем, что в среднем мусульмане моложе европейцев почти на 13 лет. «Средний» сценарий предполагал, что потоки беженцев прекратятся с середины 2016 г., но регулярная миграция в Европу сохранится. В этих условиях в 2050 г. мусульмане могут достичь 11,2% населения Европы[210].

Мусульмане в Германии уже сейчас — значительная часть населения, потребности которой невозможно игнорировать во всех сферах жизни (политической, культурной и социальной), нормативный идеал которой — общество всеобщего благосостояния. Как ориентир и цель он появился во времена индустриализации Германии во второй половине XIX в. и ассоциируется с личностью канцлера Отто фон Бисмарка. Именно он первым ввёл обязательное медицинское страхование для рабочих в 1883 г. и проложил курс в социальном законодательстве на достижение общества всеобщего благосостояния, принцип которого закреплён в ст. 20, параграфе 1 и ст. 28 Основного закона ФРГ[211]. Регулирование социальной сферы — постоянный процесс поиска компромисса по различным вопросам с соблюдением принципов нейтральности государства и паритета между политическими партиями и негосударственными акторами, в число которых входят некоммерческие и религиозные организации. Одна из характерных черт данного взаимодействия — продолжительное и несправедливое нарушение этих принципов в отношении организаций, представляющих интересы мусульман, которых в Германии более 6 млн.

Исламские организации ФРГ

Турецко-исламский союз — 40,4; 40%

Объединение исламских культурных центров — 13,8; 14%

Исламское сообщество — Милли Гёрюш — 10,1; 10%

Алевитское сообщество Германии — 3,5; 3%

Прочие — 13,3; 13%

Не участвующие — 9,6; 10%

Нет данных — 9,6; 10%

Источник: Islamisches Gemeindeleben in Deutschland im Auftrag der Deutschen Islam Konferenz. BMF 2018. URL: https://www.bmi.bund.de/SharedDocs/downloads/DE/publikationen/themen/heimat-integration/dik/islamisches-gemeindeleben-in-deutschland-kurzfassung.pdf?__blob=publicationFile&v=2 (дата обращения 10.02.2021).

Удовлетворением запросов такой большой части общества занимается множество исламских религиозных организаций, которые призваны объединять мусульман, но одновременно оказываются причиной их разобщения. Одной из первых ассоциаций мусульман, появившихся на территории ФРГ, была Исламская община в Германии (Islamische Gemeinschaft in Deutschland). Она представляет собой объединение исламских центров в более чем 10 немецких землях. Основные источники финансирования — пожертвования, взносы и продажи публикуемых материалов. IGD была инициатором формирования форума всех мусульман Германии — Центрального совета мусульман в Германии (ZMD). В него входят 35 организаций и почти 300 мечетей[212], хотя он и не выполняет свою функцию репрезентации интересов всех мусульманских групп. Деятельность IGD затронула и сферу образования, в которой ключевую проблему подготовки имамов и преподавателей религиоведения было предложено решить посредством учреждения