Петля времени. Сборник - Олег Горн

— Давайте посмотрим кое-что из этой области.

Они подошли к одному из отдельно стоящих домиков и поднялись по ступенькам.

Тяжелая зарешеченная снаружи дверь сама отъехала в сторону. За нею оказался ярко освещенный узкий проход, упиравшийся в массивный турникет. Из окошка перед турникетом хмуро выглянул охранник. Выпрямился, увидев начальство, заторопился нажать на невидимую педаль.

Они подошли к одной из дверей, видневшихся по бокам длинного коридора.

— Это, так сказать, класс реабилитации для наших... э-э... учеников, — добродушно осклабился Мартин, пропуская Игоря перед собой в распахнутую дверь.

Класс был похож на обычные классы для взрослых. За отдельными столиками сидели шестеро разного возраста людей. Из них две молодые женщины со смазливыми крашенными личиками.

Глаза учеников — это было первое, что привлекало к себе внимание. Взгляд их был неосмысленным.

Учитель в голубом фирменного цвета костюме прервал объяснения.

— Вот здесь, — Мартин не обратил внимания на учителя, — кое-чему приходится обучать заново. И сейчас они в так называемом учебном состоянии. В остальное же время это обычные человеки с разными характерами... Но давайте-ка я продемонстрирую вам фокус. Так сказать, образчик крупного оперативного калибра. Для одного из важных заказчиков.

Он подозвал к себе девицу с эффектной фигурой и хитро посмотрел на Игоря.

— Как вы думаете, во сколько бы вам обошелся тет-а-тет с этой фифой?..

Конечно, если бы она — будучи в норме — на него согласилась...

Игорь пожал плечами.

— А теперь смотрите...

Мартин повернулся к девице.

— Висла-пять! Раздеться!

Неожиданно девушка быстрым движением скинула с себя одежду. Спокойно выпрямилась, совершенно обнаженная.

Никто из сидевших в классе не обратил на это внимания. Все с тем же безразличием они поглядывали на вошедших. Девушка тоже стояла и равнодушно смотрела на них.

— Ну вот, — удовлетворенно проговорил Мартин. — Это простенькая демонстрация того, насколько неплохо нами освоена эта стадия подготовки. Как видите, у них при звуках ключевой фразы отключается то, что мы захотим. В том числе и важнейший из природных рефлексов — рефлекс размножения... Висла— пять! Можешь одеваться!.. Ну, продолжим нашу экскурсию?

Большую часть соседнего коттеджа занимал спортивный зал. Половина его была заставлена тренажерами. На второй половине пятеро жлобов под руководством щуплого с виду "черного пояса" слаженно повторяли экзотические движения.

Мартин постоял, наблюдая за ними. Повернулся к Игорю и спросил странно прищурившись:

— Нравится вам кто-нибудь из них?

Игорь посмотрел на лоснящиеся от пота, такие же тупые лица.

— Я бы не сказал.

Мартин продолжал таинственно улыбаться.

— Ну, тогда я вам помогу сделать выбор...

Игорю показалось, что Мартин окинул его оценивающим взглядом.

— Как вам например тот здоровяк?.. Или лучше вот этот красавец со шрамом на подбородке. Да, пожалуй, этот ничего! Шрамы красят мужчину...

Игорь снова пожал плечами, не понимая, что от него требуется.

— Ну вот, — выходя из зала, сказал Мартин, — мы выполнили одну маленькую формальность. Теперь поговорим о вашем деле...

Игорь так и не понял, о какой формальности шла речь. Перед глазами всплыла высокая набыченная фигура с небольшим бледным шрамом на подбородке. Сердце вдруг сжалось. Словно вновь дохнуло — на этот раз холодом...

Они шли мимо спортивной площадки. Под возгласы болельщиков две команды гоняли мяч по траве.

— То, что вы только что видели — это все-таки вчерашний день. Долгая, кропотливая и малоэффективная работа. День сегодняшний требует от нас большего кпд и меньшей зависимости от конкретного исполнителя. И вот этих-то двух целей нам, похоже, удается достигнуть...

— Но об этом мы с вами поговорим уже завтра, — сказал Мартин, останавливаясь около коттеджа, в котором Игорь обнаружил себя утром. — Вас вызовут ко мне.

Он стоял, глядя Игорю в спину, пока тот не скрылся за входной дверью.

Утром мужской голос из динамика телевизора назвал Игорю время и место, куда он должен был явиться. Экран при этом оставался темным. Но у Игоря было ощущение, что он отнюдь не слеп.

Он шел по мощеной дорожке, припорошенной сосновыми иглами, когда его трусцой обогнал некто в тренировочном костюме. Оглянулся, увидел незнакомое лицо и замедлил бег.

— Новый, — мрачно констатировал он. — Русский?.. Когда привезли?

— Вчера, — неприветливо ответил Игорь. Тон бегуна ему не нравился.

— Тоже на мушке, — все так же мрачно пробормотал бегун. — Все, кто попадает сюда, — на мушке... На каждого — своя личная стрела. Остается спустить тетиву... И ее спустят. Каждому — свое время...

Не дожидаясь реакции, он затрусил вперед.

Игорь злобно стиснул зубы. Еще один "нервный срыв", о которых упоминал Мартин?.. Или провокация?.. На всякий случай надо запомнить этого субъекта. Не помешает доложить о нем при случае...

На этот раз беседа проходила в просторном кабинете. Стены его были увешаны гравюрами Эшера. На столе — несколько телефонов, половина из них — прямой связи: без дисков. Тут же три небольших экрана. Когда Игорь вошел, Мартин сразу выключил их.

Он был приветлив и деловит, быстро перешел к делу.

-... Есть такой раздел в древних философиях: искусство смертельного касания. Слышите? Уже в названии заложен важный принцип: к разрушению и гибели может привести даже одно точечное воздействие... Изменить одну молекулу — и превратить могучий организм в безнадежно больной!.. Бросить с вершины маленький камешек или издать в нужном месте негромкий звук — и вызвать этим всесокрушающую лавину!.. Вы понимаете грандиозность этого феномена?! Самое незыблемое на вид сооружение можно разрушить, если найти единственный нужный для такого результата кирпичик...

Глаза Мартина блестели.

— Представляете, какое это искусство?! Сложное, виртуозное искусство!

Суметь найти эту единственную точку... Однако, этого умения еще недостаточно. Прислушайтесь еще раз: искусство смертельного касания... Касания! Не удара, не подрыва — касания. И это вторая сторона этой древней медали. Умение воздействовать! Кончиком пальца. Каплей воды. Сфокусированным лучом. Или взглядом. Или мыслью. Да! Сфокусированной мыслью!..

Подавшись вперед, с широко раскрытыми потемневшими глазами, Игорь завороженно слушал. Старался не упустить ни одного слова. Его прежние мысли и чувства казались всего лишь эхом, слабым отзвуком того великого, желанного, что он слышал сейчас.