Няня для военного (СИ) - Вишневская Виктория

Я на него почти не смотрю. Мне важнее другое, его душевная натура, о которой я почти ничего не знаю. Вот за что он мог мне понравиться? Внешность, голос? Возможно. Характер? Если да, то я полная мазохистка.

Нужно срочно проветриться, иначе не смогу уснуть. Подъём уже через шесть часов, а сна нет ни в одном глазу, а всё из-за Генеральского, который всю неделю на давал мне спокойно жить. И даже ночью, пробираясь в мои мысли, не давал мне нормально отоспаться.

Встав с кровати, надела тапочки и халат. После того происшествия на кухне, по дому в шортах больше не ходила. Было неловко, а ещё больше жарко. Потому что каждый раз, представляя у себя в голове картинку, как мой начальник смотрит на мои ягодицы в коротких шортах, заставляет меня гореть от стыда.

Поэтому теперь одеваюсь.

Хотя, думаю в двенадцать часов ночи и вовсе никого не встречу на своём пути.

Аккуратно выйдя из комнаты, чтобы не разбудить детей своими шагами, поднялась на второй этаж, направляясь к массивному большому балкону.

Его было видно ещё за пределами ворот, но я ни разу там не была, хоть и сильно хотелось. Не знала, можно ли была туда заходить, да и времени у меня не находилось. А сейчас как раз была хорошая возможность.

Думаю, оттуда будет красивый вид.

Аккуратно поднявшись на второй этаж, прошлась по коридору  мимо дверей, за которыми были незнакомые для меня комнаты.

Подойдя к закрытому балкону, взялась за ручку и дёрнула на себя, открывая двери с прозрачными стёклами. Зашла внутрь, сразу же подбегая к каменным перилам и смотря вниз.

Здесь было не так высоко, но отсюда вид на сад, которым каждый день занималась Елена, был восхитительным. То высокое дерево, под которым мы несколько дней назад сажали с детьми цветы, казался с этого ракурса ещё более громадным и красивым.

Вдохнув запах свежести, заправила выбившуюся прядь волос за ухо, чувствуя, как под майку забирает прохладный ветерок, вызывая мурашки.

Невольно посмотрела вдаль, понимая, почему Александр выбрал жить именно за городом. Здесь же было так красиво, чисто и главное, тихо, даже несмотря на лёгкий ветер, слышимый в ушах.

На мгновенье залюбовалась тёмным небом и молодым полумесяцем, который притягивал к себе всё внимание.

Кажется, я начну похаживать сюда почаще, потому что мне здесь очень понравилось. Интересно, если кинуть с этого балкона шарики с водой, они не разобьются? Нужно будет как-нибудь проверить и скинуть на моих дьяволят пару штук. Что-то наподобие утреннего душа, который зарядит их энергией на всё утро.

– Рядовая Разумовская! – услышав громкий и суровый крик, взвизгнула, подпрыгивая на месте и цепляясь пальцами в каменные перила. Да так сильно, что костяшки побелели, а ладони мгновенно заледенели. Сердце ушло в пятки, и я резко развернулась, вставая по стойке смирно.

Когда услышала эти слова, надеялась, что его обладатель окажется моей дурной фантазией, иллюзией или галлюцинацией. И это, к сожалению, оказалось не так. А я на что рассчитывала?

– А вы чего не спите? – решила напасть первая, чтобы Александр растерялся. Хотя… Генерал и это слово вообще несовместимы. – Отбой в десять был!

Мужчина нахмурился, и, кажется, на мгновенье завис. Что, система перезагружается, да? Ошибку выдала?

В душе ликую, засчитывая эту маленькую победу в свою пользу. Поэтому решила не останавливаться, продолжая:

– Чего молчите? Стыдно, да? – ставлю руки по бокам и чуть наклоняюсь корпусом вперёд, недовольно качая головой и цокая. – Устав нарушили, Александр Николаевич. А за это наряд вне очереди дают, на минуточку.

Он снова не находит что ответить, смотря на меня в упор.

Не выдержав, рассмеялась, хватаясь за живот. Господи, как же забавно это смотрится!

Чувствую, если бы мы вдруг сошлись с Генеральским один на один в бою, он сразу бы пал, несмотря на свои габариты и мощь. Потому что моя сила – мои слова! Хоть порой и тупые, бессмысленные и вообще неуместные.

Но главное не путь к победе, а сама победа! Вот это мудрые слова!

– Плюс пять кругов на завтрашней пробежке, – услышала сквозь смех и сразу же прекратила, чуть ли не давясь воздухом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– А это ещё за что? – возмущённо вскликиваю, недоумевая.

– Как за что? – пародирует мои эмоции Генеральский, жестикулируя руками. Вот, гад, опомнился. – За несоблюдение режима. Я, значит, сейчас в наряде по балкону был, прихожу, а тут нарушители. Непорядок, Юлия Филимоновна. Уже второй раз вас ловлю на этом.

– Да ну вас, – буркаю, отворачиваясь. Несмотря на то, что меня поймали с поличным, уходить не собиралась. Завтра с утра и так пять кругов бегать, зря, что ли?

Только вот слова свои сказала от обиды, не подумав, что передо мной стояло моё начальство. Опомнившись, развернулась, чтобы попросить прощения, но сразу же не захотела этого делать, потому что увидела улыбающегося Генеральского. Если, конечно, это вообще можно было назвать улыбкой. Но уголки губ дрогнули, я видела!

И тут до меня дошло. Прищурившись, обратилась к мужчине:

– Издеваетесь, да?

– Никак нет, – эти слова он произносит, отворачиваясь. Еле сдерживает улыбку, а потом снова возвращает свой взгляд на меня, чуть лукаво произнося: – Только если немного.

Но вмиг он становится серьёзным, сурово произнося:

– Но пять кругов вы отбегаете.

Спасибо, жизнь, что ты так ко мне несправедлива.

Громко вздохнув, всё-таки решила спросить у этой ходячей проблемы, которая уже как несколько дней не даёт мне спокойно жить, что она тут делала.

– Вы чего не спите-то?

– Я лёг, потом услышал топот, – начал, присаживаясь на плетёный стул. Так, а это мне уже не нравилось. Он здесь что, задержаться решил? Я тут как бы пытаюсь о нём не думать, а он сам лезет! – Сразу же подумал, что это моя неугомонная няня ночью не спит. А с её везением и умением собирать шишки на ровном месте, решил перестраховаться. А то если сама не уйдёт, на скорой увезут.

Чего-чего он там говорит? Я просто после фразы «моя неугомонная няня» слушать перестала. Потому что, кажется, после этих слов влипла окончательно.

Глава

51

– Вы плохого обо мне мнения, – поджимаю губы, опомнившись. – И вообще, я умею быть серьёзной.

– Правда? – он вопросительно приподнимает бровь, не веря моим словам. Становится обидно, потому что меня не воспринимают всерьёз. Ну и ладно! Не для него мама ягодку растила.  – Не заметил. Но раз вы пошли работать в столь юном возрасте, значит, капля серьёзности в вас всё-таки есть.

Да, давайте пройдёмся по моей больной мозоли. Потому что всё, что касается моей личной жизни, и работы меня раздражало. И сейчас было не исключением.

– Есть, – говорю твёрдо, засовывая всё своё ребячество куда подальше. – Её много. Просто она не для всех. Я могу быть серьёзной в любой момент, но не хочу. Почему? Объясняться не намерена.

Потому что тема не из лучших. И так перестала думать об этом, делая вид, что всё нормально. Но на самом деле ничего нормального в этой жизни у меня нет.

Вместо того чтобы пойти учиться на того, кого мне хочется, мне приходиться работать, потому что гулящий папаня ушёл к другой семье. И разве у меня был выбор, кроме как пойти работать сразу после школы?

Я хотела бы, чтобы всё пошло по-другому, но что сделано, то сделано.

– Удивлён, – отвечает мне Генеральский, откидываясь на спинку стула. – Беру свои слова обратно.  Не капля, больше.

Усмехаюсь, запахивая халат. Стало прохладно от ветра, но уходить совсем не хотелось. Но придётся. Потому что моё настроение уверенно покатилось вниз, махая мне со дна рукой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Рада, что вы поняли, – говорю чисто для галочки. Было немного неприятно, даже обидно, но мужчину понимала. Со стороны я выглядела такой, какой он меня посчитал.

Порой, когда скрываешься за маской, начинаешь к ней привыкать. Становиться другим человеком, играя другую, неотведённую тебе роль в жизни. И порой я забывалась, продолжая быть взрослым ребёнком.