Клуб победителей (СИ) - Татьяна Лисицына

Так уж получилось, что возникшие в новой жизни люди доверия не внушали. Кишка вылилась в просторное помещение с небольшим белым экраном. Кинотеатр? Выстрелившее в памяти слово заставило Евгения задуматься. Вспомнился фильм «Девять ярдов». Ага, оказывается, некоторая память имеется.

Пара десятков круглых столиков, небольшая сцена, на которой царственно возвышался рояль. Черт, черт, черт. Умею ли я играть? Забрался на сцену и откинул коричневую крышку. Бело-черный ряд клавиш вызвал у Евгения неотвратимое желание погладить их пальцами. Опустился на табурет. Печальные звуки ноктюрна Шопена заполнили помещение. Оказывается, музыкой он когда-то занимался. Доиграв до конца, захлопнул крышку и спустился со сцены. Новое знание подарило надежду. Навыки и умения остались. Значит, не все так уж и плохо. Евгений двинулся дальше, внимательно глядя по сторонам. Отвратительный дневной свет наполнял зеленоватую кишку с рядом дверей, на которых значились цифры. Первый номер заставил мужчину встрепенуться. Перед ним по левую руку зал, за столиками сидели люди и что-то ели. Лычкин вошел и замер, неприлично, заглядевшись на поднос, который нес рыженький парень. Яичница-глазунья, кофе с молоком, белый хлеб.

— Завтрак! — машинально произнес Евгений, почувствовав чувство голода.

— Это не завтрак, — отозвался рыженький, — даже сосисок нет.

— Я бы съел яичницу, — сказал Лычкин.

— Ты что, новенький? Иди и возьми, — парень кивнул в сторону, где на полках располагались тарелки. — Платить не надо. — Лычкин отправился в указанном направлении. Чувствовал, что попал в очень знакомое место. Черт! Он мог бы приготовить любое блюдо из того скудного набора, что были здесь представлены и сказать сколько потребовалось бы продуктов. Машинально взял первую попавшуюся тарелку и уставился на нее. Итак, чтобы приготовить салат на сто человек потребуется пять килограмм соленых огурцов, шесть кило картошки, мяса можно положить поменьше. Еще морковь, консервированный горошек. Появившаяся у стойки девушка в белом колпаке, из-под которого торчала густая темная челка, застала Лычкина врасплох.

— Жень, привет! Яичницу будешь?

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Ты че? Забыл? Не появлялся месяца три и все?

— То есть мы знакомы?

— Не могу сказать, что близко, но…

— Ты меня знаешь?

— Я знаю, как тебя зовут и это все. — Девушка обиженно скривилась. — Разве твоя Эвелина даст кому-нибудь с тобой поболтать?

Предохранитель в мозгу Лычкина щелкнул, он почувствовал, что мозг раскалился, а разгадка приблизилась.

Лычкин оставил поднос и заметался в поисках входа на кухню. Девушка с челкой накладывала салат на желтые тарелки.

— Что-то не так с оливье, — заметил Женя, глядя на нее так, словно от ее ответа зависела вся жизнь.

— Колбаса тухлая, — бросил проходящий мимо парень в фартуке.

Лычкин не услышал ответа, вертя головой во все стороны. Запахи, звуки, действия персонала, кроме Челочки, здесь еще работали два парня, казались удивительно знакомыми. Даже жара была привычной. Вытер пот со лба и почувствовал себя дома.

— Не обманули! — радостно заметил он.

— О чем ты? — нахмурилась девушка.

— Слушай, ты можешь выйти минут на двадцать, разговор есть?

— С ума сошел? Статистика упала! Денег ни на что не хватает после всех этих вычетов. И какая же я успешная? Живу в келье, пашу в столовой и даже чаевых никто не дает.

— Как тебя зовут?

— Ну ты даешь! Совсем зазнался. Или у тебя амнезия?

— Вроде того.

— Катя меня зовут. Ка-тя! — на всякий случай произнесла по слогам девушка.

— Женя.

— Я помню, что ты Женя. Нам даже ставили тебя в пример. Ты директор ресторана, у тебя и твоей жены все о'кей, в отличие от некоторых.

— Эвелины?

— Ну, а кто еще? Если есть другая, я об этом не знаю, — Челочка вытерла лоб и уже дружелюбнее посмотрела на Лычкина. — Так и бывает: мужики выбирают высоких и худых, а женщины с формами, — девушка достаточно артистично провела рукой по крутым бедрам, — остаются одинокими.

— Катя, ты красивая.

— Говори-рассказывай. Я красивая, но жить ты будешь с другой в приличных условиях, а я задыхаться на одноместной койке без любви и целыми днями впахивать здесь. И вообще, не мешай мне. Как ты сюда попал?

Лычкин вышел. Информацию, которую выплеснула Катя, следовало обдумать за завтраком. Пока разговаривал, яичница закончилась, осталась только каша. Взял тарелку, нашел свободный столик. Машинально положил ложку в рот и еле заставил себя проглотить густое варево. Отрава! Отодвинул тарелку и, заметив автомат с кофе, налил себе чашку капучино. Потягивая вполне приличный напиток, наблюдал за Катей. Надо как-нибудь поговорить наедине. Сегодня он узнал две вещи: он умеет играть на пианино и работать на кухне. Директор ресторана? Вполне возможно. Выйдя из столовой, наткнулся на Эвелину. Волосы кое-как собраны, на испуганном лице полное отсутствие макияжа. Впрочем, без косметики жена его выглядела моложе.

— Куда ты делся? Я проснулась, а тебя нет.

— Вышел прогуляться, — с досадой заметил Женя, понимая, что она больше не отцепится. — А что это ты так перепугалась?

— Но ведь ты нездоров, — она по-хозяйски взяла его под руку. — Ты уже позавтракал?

— Если то, что здесь подают, можно назвать завтраком, то да.

— Пойдем домой, я приведу себя в порядок, и мы выпьем вместе кофе.

— Ладно, — согласился Лычкин, решив не вызвать подозрений. Снова пригляделся к девушке, включив на полную мощность единственное чувство, которому доверял. Интуиция завопила, что она ему не жена.

В комнате Эвелина приняла душ и накрасилась. Потом подошла к нему в светлом платье с незастегнутой молнией на спине. Призывный взмах пушистых ресниц.

— Поможешь?

Лычкин взял замочек, пристально разглядывая спину девушки. Две родинки по бокам от позвоночника показались удивительно знакомыми. Быстро застегнул молнию до конца, от волнения, захватив светлую прядь волос. Эвелина пискнула, он извинился за неловкость и сделал вывод: скорее всего, она была его бывшей любовницей, потому что такое чувство могло возникнуть только по отношению к надоевшей женщине. День только начался, а открытий было уже так много, и Катя, наверное, может ему помочь. Надо только усыпить бдительность Эвелины, чтобы встретиться с ней. Оказывается, кроме него, здесь тоже есть недовольные. Улыбнулся. К Челочке он чувствовал искреннюю симпатию.

Глава 29

Карина с трудом заставила себя дождаться понедельника, чтобы узнать, видел ли Максим Асю. Молодой человек снял трубку после первого гудка, голос звучал отрывисто, словно, ему помешали.

— Здравствуй, Максим. Это Карина, — женщина не стала добавлять отчество. — Хотела узнать, съездил ли ты в Калугу.

— Здравствуйте. Не могу говорить, занят. Перезвоню позже.

Карина ругнулась. Вот ведь, не мог просто сказать, ездил или не ездил. У молодежи всегда так. Они сильны во всякого рода технике, но что касается общения, деградируют. Бросил бы пару слов, вроде: нашел Асю, поговорили, подробности позже. Или Асю не видел, тогда и разговору конец. Бывшая чемпионка вошла в раздевалку и, открыв свой шкафчик, вытащила салатовые брюки и такую же куртку. Сняла платье через голову. Большое зеркало на стене отразило ее все еще спортивную фигурку. Внезапно зазвонивший телефон подал надежду, что ожидания не понадобится. Натянула футболку с длинными рукавами и взяла трубку. Максим сказал, что на выходных видел Асю. Карина затаила дыхание. Оказалось, что встреча прошла хорошо, а когда заговорили об отце, девушка расплакалась и призналась, что скучает и хотела бы с ним встретиться. В свою очередь Карине пришлось поведать Максу о неких неприятностях, произошедших с Лычкиным, о которых неудобно говорить по телефону. Молодой человек предложил встретиться в Макдональдсе на Пушкинской в семь вечера. Карина не стала спорить, хотя и понимала, что это не самое лучшее место для серьезного разговора. Возможно, у парня нет денег, и это заведение как раз то, что он может себе позволить. Позже оказалось, что выбор был предопределен свыше.

Проходя по переходу от метро, Карина услышала знакомые слова:

— Не проходите мимо! Измените свою жизнь!

Вздрогнула и заметила того же самого рыженького парня с листовками. На всякий случай взяла предложенную листовку и, не вступая в разговор, направилась к закусочной.

Из Макдональдса доносился характерный запах. Здесь, как всегда, было людно: маленькие дети, выпрашивающие хэппи милы, школьники, студенты. Все гомонили, жевали булки с котлетами. За прилавком деловито суетились молодые ребята в красной униформе, то и дело выкрикивая «свободная касса». Убедившись, что Максима внутри нет, вышла на улицу. Оказалось, они разминулись, и молодой человек уже устроился за столиком и с аппетитом, присущим молодости, поедал двойной чизбургер. Видимо, пришел пораньше, чтобы успеть перекусить. Парень произвел на Карину приятное впечатление. Спускающаяся на лоб челка, мягкие русые волосы, мелковатые, но приятные черты лица. Поздоровавшись, Карина отправилась за коктейлем. Макс уже расправился с чизбургером и потягивал кока-колу, когда она вернулась. Столик располагался в тени в отдалении от других, что придавало некую уединенность. Карина сделала глоток холодного ванильного коктейля и начала свой рассказ. Так же как и от бывшего одноклассника, почти ничего не утаила. Кроме факта существования близких отношений. Максим слушал внимательно, время от времени, прихлебывая колу. Серые глаза с длинными ресницами отрывались от ее лица лишь изредка, как и положено воспитанному человеку. Прервал он ее один раз, когда Карина упомянула про парня, раздающего листовки.