Разделяя миры - Ирина Лунгу

— Нет, Энн. В этом случае я верю своей будущей жене, а не вам. И я искренне надеюсь, что вы просто заблуждаетесь в отношении Айрин, потому что не далее как послезавтра она станет виконтессой Хенстоун и я буду крайне недоволен, если о ней поползут отвратительные слухи!

— Ну что же Эндрю, я не хотела бы, чтобы это так заканчивалось, и не спрашивайте, откуда у меня эти сведения, но я знаю, что в этот самый момент будущая виконтесса Хенстоун находится в своём доме со своим любовником, Сэмюэлем Питерсоном!

Эндрю буквально вцепился взглядом в лицо Энн, ища в нём признаки лжи, но в ту же секунду Энн взмолилась:

— Езжайте в дом графини сейчас же, и вы убедитесь в этом сами, в противном случае вы можете порвать дружбу со мной навсегда, но прежде я принесу вам и вашей невесте свои извинения!!

Эндрю ещё минуту постоял, а потом быстро выскочил из кабинета, даже не попрощавшись с Энн. Но девушка была не в обиде. Её план удался как нельзя лучше. Теперь оставалось только ждать, пока утихнут разговоры по поводу несостоявшейся свадьбы и вновь потихоньку начинать обольщение виконта. Если Энн и успела на сто процентов что- то узнать о виконте за двадцать лет, так это то, что Эндрю не прощает предательства. Поэтому Энн была спокойна по поводу того, что свадьба не состоится. Лишь бы Сэм был вместе с Айрин в её доме, но и в этом Энн почти не сомневалась. Сэм был влюблён в Айрин, это было очевидно. Поэтому сейчас он ни в коем случае не бросит её в таком состоянии. Успокоенная этими мыслями Энн решила сейчас же ехать к Натали, чтобы рассказать Филиппу о том, что их план удался.

Карета, в которой приехали к «Эдему» Айрин и Сэм, лихо подкатила к крыльцу и остановилась. Кучер, наученный внезапным порывом графини выскакивать из кареты чуть ли не на самом ходу, мигом соскочил с козел и быстро открыл дверцу. Потом помог заплаканной девушке выйти из неё и после того, как барон Стэпфорд сошёл на землю следом за ней, захлопнул дверцу и проводил пару взглядом. «Надо же! — подумал он, — такая молодая и такая несчастная!». Потом, отругав себя за то, что лезет не в своё дело, кучер забрался на своё место, чтобы как всегда дожидаться хозяина.

Айрин быстрым шагом прошла в кабинет и, встав ко входу спиной, принялась бесцельно смотреть в окно. По щекам её беспрерывно катились жгучие слёзы, и хоть Айрин говорила себе, что она, по сути, обвиняет Эндрю заочно, но интуиция подсказывала ей, что Эндрю оказался в доме Энн неспроста. Айрин знала, что Сэм тоже вошёл в кабинет следом за ней, но ей сейчас меньше всего хотелось быть в чьём- либо обществе. Даже Сэма. Даже Эндрю. Но приличия оставались приличиями, и Айрин просто не могла себе позволить выгнать Сэма, тем более, что тот так помог ей сегодня. Сэм, не в силах больше терпеть безмолвие, нарушил тишину:

— Айрин, — обратился он к девушке, — я понимаю, что вам сейчас меньше всего хотелось бы говорить на эту болезненную для вас тему, однако я хочу помочь вам. Возможно, высказав мне ваши опасения и мысли по поводу того, почему Эндрю оказался в доме Энн Бейкед, вы услышите от меня разумные объяснения сложившейся ситуации.

Айрин вскинула на Сэма вновь наполнившиеся слезами глаза и тихо, но очень отчётливо произнесла:

— Это ВЫ хотите дать мне объяснения, почему мой жених оказался в доме своей любовницы сегодня днём, хотя не далее как вчера обещал не посещать дом этой женщины до нашей свадьбы? Может быть именно ВЫ дадите мне РАЗУМНЫЕ объяснения, зачем нужно было делать это, тем самым ставя своё слово в один ряд со всем мужским враньём и ложью на свете? И наконец, — голос её сорвался на пронзительный крик, — может быть, ВЫ объясните мне, чего во мне нет такого, что есть в Энн Бейкед? Что заставляет моего без пяти минут мужа бежать к ней, когда рядом есть я, и в наших с ним отношениях я даю ему всё: безграничную любовь, понимание, уважение, наконец, физическое удовлетворение! Может быть, эта первая любовь никак не изгладится из его сердца и не мне тягаться с Энн? Может быть я недостойна Эндрю? — последние слова вырвались из груди Айрин истерическим воплем.

Сэм не смог больше терпеть этого неимоверного страдания, хоть и знал, что по сути, причин тому нет, но и оставлять девушку в таком состоянии он не мог. Поэтому он сделал то, что ему подсказало сердце- просто подбежал к Айрин и прижал её к груди. Он крепко обнял её, гладя по голове и баюкая как ребёнка. Он шептал ей успокоительные слова, а потом вдруг приподнял её подбородок и взглянув в эти прекрасные глаза полные слёз, которые, казалось, полюбил с первых секунд, прошептал:

— Айрин, милая, я отдал бы всю свою жизнь за одну слезинку, скатившуюся из ваших глаз, я был бы с вами всегда, ни одна женщина не заинтересовала бы меня никогда в жизни, будь вы со мной! Я люблю вас, Айрин! — и прежде, чем Айрин успела хоть что- то сообразить, припал к её губам в нежнейшем поцелуе. У Айрин кружилась голова, но не от страсти, и тем более не от любви, у неё кружилась голова от того, что она не понимала сейчас, что с ней происходит, и происходит ли на самом деле. Из раздумий её вывело внезапное окончание их с Сэмом поцелуя, которого кто- то или что- то резко дёрнул назад. Потом Айрин услышала полный гнева голос Эндрю «Ах, ты, подонок! Не смей даже касаться её!» и увидела как сам обладатель этого голоса, с разъярённым лицом заносит кулак для удара и со всей силы бьёт Сэма в скулу. Голова Сэма мотнулась в сторону и прежде, чем он бросился бы на Эндрю, и началась бы драка, Айрин подбежала и встала перед ним с криком «Не надо!». Эндрю изумлённо воззрился на неё, но потом губы его растянулись в издевательской ухмылке:

— А! Графиня де Гиневальд! — воскликнул он, — Боитесь, что распрекрасное лицо вашего любовника могут украсить несколько синяков?

— Эндрю, — взмолилась Айрин, — прекрати! Это не то, что ты подумал!

— Ну да, ну да! — рассмеялся Эндрю, — Конечно же! Что же это могло быть? Дайте- ка я попробую угадать! Возможно, у меня вдруг стало совсем плохо со зрением? Или может, вы решили пойти служить в театр и репетировали сцену, скажем, из «Ромео и Джульетты»? Или вы скажете какую-нибудь банальность вроде того, что это был просто дружеский поцелуй? — он воззрился на Сэма и Айрин с таким неподдельным интересом, будто для него сейчас в ответе на этот вопрос заключался весь смысл жизни.

Первым подал голос Сэм. Он повернулся к Айрин и тихо проговорил:

— Я очень сожалею, что так всё вышло, Айрин! Приношу вам свои глубочайшие извинения. Но я считаю, что сейчас мне лучше уйти. Вам с виконтом Хенстоуном необходимо поговорить с глазу на глаз!

Не успела Айрин поблагодарить его за предоставленную возможность, как вновь услышала язвительный голос Эндрю: