Три жизни Тани (СИ) - Елисеева Валентина

Таня сглотнула и не посмела ослушаться. Да и куда бы она побежала? Прятаться под бочок Люка? И что дальше? Отсидеть под этим надёжным бочком оставшиеся месяцы, а потом убежать в лес и сгинуть там в зубах зверей, как мелкий тренировочный кролик?

«Пора признать, что Тьерр единственный, кто может вступиться за меня, когда спадёт действие приворота. Люк меня прогонит с глаз долой, а вот Тьерр точно не даст выгнать меня на улицу: он не из тех людей, что бросают на произвол судьбы своих собак, когда они надоели или пропала нужда в них. Тьерр явно любит собак и чувствует привязанность к тем, кого отдали под его покровительство. Почему-то в ответственности и благородстве Тьерра я уверена больше, чем в тех же качествах Люка», - думала Таня, послушно сидя у ног кривоносого желтоглазого брюнета.

Досмотрев запись до конца, Тьерр хмыкнул и посмотрел на Таню с откровенной насмешкой. Постучал пальцами по браслету, в который свернулся экран, прищурился при виде прижавшихся к голове ушей Тани и её виноватой морды.

- Что ж, попробуем ещё раз.

После небольшого отдыха Таню вновь поставили на старт в ряду ещё четверых собак. Бидла среди этих собак не было.

Перед каждой собакой поставили клетку с кроликом и дали его обнюхать. Глядя в решительные глаза Тьерра, Таня не усомнилась, что метод воспитания «оставить без ужина» не замедлит дополниться методом «оставить без завтрака» и ходить ей голодной, пока она не поймает хоть одного кролика. Дело было ясное, что ситуацию придётся как-то корректировать.

Из поставленной перед Таней клетки выпустили белого ушастого милягу. Кролик поставил уши торчком и помчался к ближайшим кустам. Тьерр скомандовал, и решительно настроенная Таня понеслась вослед. Догнав кролика, она хлопнула его лапой, прижала к земле и аккуратно ухватила за шкирку. Притащила смертельно испуганного, но живого кролика обратно и сунула его назад в клетку. С вызовом посмотрела в яркие прищуренные глаза Тьерра, и тот без долгих объяснений понял её позицию по поводу умерщвления невинных животин.

- Ладно, засчитано, - медленно произнес Тьерр. - Будешь использоваться только для выслеживания и гона.

Хорошо, когда тебя понимают!

На следующий день Тьерр лично повёл пять новых, недавно купленных собак в лес, постиравшийся невдалеке от дворца. Поскольку главный кинолог отправился с собаками один, а из оружия на нём висел лишь бластер наподобие того, которым убили бездомного пса на давней ярмарке, Таня с облегчением сделала вывод, что охотиться на диких зверей её не заставят. В лесу они действительно просто ходили по дорожкам, принюхиваясь, знакомясь с окрестностями опушки и запоминая дорогу до дома. Собаки не рисковали отходить далеко от человека в незнакомом лесу, и всей ватагой дружно шагали рядом с

Тьерром, опасливо поводя носами: в воздухе носились тысячи незнакомых им ранее запахов, причём от некоторых даже у Тани инстинктивно вставала дыбом шерсть.

Они уходили всё глубже в чащу, собаки всё теснее прижимались к ногам человека, нотка одного запаха становилась всё отчётливей: это был запах сильного и опасного зверя. Собаки вокруг Тани чуяли опасность не хуже её и начали хором поскуливать и подвывать, две собачки даже рискнули остановиться, не двигаясь вслед за главным своим дрессировщиком. Тьерр оглянулся, усмехнулся и двинулся дальше, а Таня первая подскочила к его ногам, шагая вровень с ним: мощное оружие на боку мужчины внушало ей спокойствие, которого не было в одиночестве лесной тропы. Другие собаки быстро поджали хвосты и тоже решили довериться всемогуществу «царя зверей», а не собственной силе.

Зверем оказался ширококостный, мохнатый черный монстр, похожий на медведя. Стоя на четырёх лапах, он имел около полутора метров в холке, а при виде человека со сворой собак зверь поднялся на задние лапы, и роста в нём оказалось чуть ли не три метра! Собаки при грозном движении зверюги взвыли и бросились в кусты, даже белый Бидл, а Таня припала к земле и переводила тревожный взгляд с Тьерра на медведя, недоуменно отмечая, что её вечный мучитель-дрессировщик вид имеет не испуганный, а весьма довольный. Причина его довольства быстро прояснилась: медведь попробовал атаковать врага, но вокруг него замерцала разноцветная прозрачная пелена, раздался треск разрядов, в воздухе пахнуло озоном и палёной шерстью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Великолепный образец попался! - приговаривал Тьерр, обходя ловушку. - В последнее время постоянно ловились одни волки, а тут такая удача! Не рычи, никто тебя не убьёт, ты относишься к виду, охраняемому законом, но прежде чем отпустить тебя на волю в заповеднике далеко-далеко от дворца, познакомлю с повадками твоего вида моих собачек. Если они научатся не бояться тебя, то другие хищники местных лесов их точно не устрашат.

То, что зверь надёжно заперт в ловушке, мигом смекнули все собаки, вернулись из кустов и принялись остервенело лаять на пленника ловушки, стараясь хоть так отплатить хищнику за свой страх. Тьерр не мешал псам надрываться, он отошёл в сторонку и сел на пень, словно чего-то ожидая. Тане было скучно торчать посреди беснующейся своры, и она составила компанию Тьерру, улёгшись у его ног и лениво смотря, как собаки прыгают у светящейся вокруг зверя черты, как бегают по небольшой поляне, обнюхивая все следы на ней. Тьерр что-то сказал, обращаясь к Тане, но то не были слова стандартного приказа и она, к глубокому своему сожалению, их не поняла. Ей даже показалось, что слова эти были произнесены не на языке мира Маэль. Широкая ладонь погладила её между ушей, и Таня повернула голову, сталкиваясь взглядом с человеком, которому вначале не доверяла и чей запах до сих пор не нравился её собачьим инстинктам.

«Ты же не предашь меня, когда от меня откажется Люк? Не выгонишь бездомной на улицы мегаполиса, что я видела по прилёту в этот мир?» - хотела бы спросить Таня, обладай она даром речи. Возможно, что её глаза справились с этой задачей не хуже языка, поскольку следующие слова Тьерра она поняла:

- Всё будет хорошо.

«Остаётся верить, что так и будет», - вздохнула Таня, и её снова погладили по голове.

Наблюдать за собаками надоело. Таня лежала у ног Тьерра, смотря на человека, на то, как солнечные лучи перекрашивают чёрные пряди его волос в глубокий шоколаднокаштановый цвет. Лицо Тьерра, состоявшее, казалось, сплошь из острых углов и линий, с необычными жёлтыми глазами в окружении смоляных ресниц, не соответствовало классическим канонам красоты, но казалось Тане привлекательней совершенного лица Люка. Ей импонировало в этом мужчине буквально всё: его невозмутимое спокойствие, непоколебимая уверенность в собственных силах, ответственное отношение ко всякому порученному ему делу, даже такому неблагодарному, как обучение очень странной собаки лорда.

«Будь я в собственном, родном теле влюбилась бы в него без оглядки, - лениво подумалось Тане. - В Люка - вряд ли, несмотря на всё его великолепие и ласковое ко мне отношение, а вот в невыносимого дрессировщика - запросто».

Над их головами застрекотала какая-то птичка и опустилась прямо на раскрытую ладонь Тьерра.

«Он и птиц дрессировать умеет?» - изумилась Таня, но принюхалась и поняла, что птичка-то металлическая!

«Чудны дела творятся», - ошарашено размышляла Таня, забыв о лени и смотря, как Тьерр вытаскивает из «птички» короткий стерженёк, вставляет его в свой браслет и на развернувшемся экране начинает просматривать какие-то тексты, видео и таблицы данных. Четверо других собак уже освоились в лесу и осматривали кусты вблизи поляны, а Таня замерла рядом с Тьерром, чутко поводя ушами на его тихие слова: мужчина обращался к ней, разговаривая сам с собой:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Что-то странное вокруг тебя творится, Мия. Мои люди сумели раскопать сведения, что твой бывший хозяин Хас Набарр пару раз тайно встречался в городе с любовницей лорда Каритой: до того, как во дворце появилась ты. Спрашивается: зачем они встречались? Ещё один вопрос без ответа...

При имени мага Таня грозно зарычала, горько сожалея, что в остальных речах ничегошеньки не поняла, а Тьерр тем временем бормотал: