Принадлежать демону - Лика Ви

не важно, что они знают, как меня убить. Я наследник правителей Бессмертных земель, я обязан во всем разобраться и покорить свою строптивую избранную, чего бы мне это ни стоило.

Глава 11 — Тайна его истинной

*Марта*

Усталость на меня свалилась так внезапно, что я мгновенно осела и уже даже не сопротивлялась. Разрешила отнести себя в постель и накрыть одеялом. Не знаю, отнес он меня или нет, но сон мне снился странный.

Я точно знала, что сплю. Все происходящее видела при этом как в дымке и совсем не могла влиять на события, словно это не сон, а нелепое кино от первого лица.

Я стояла в этом сне на коленях перед деревянным распятием и молилась на непонятном мне языке. Я вообще ни в какие религии не верю и мне было очень неприятно от этой картины, так и хотелось пнуть себя и крикнуть: «эй, вставай, поди отсюда!»

Но я не могла никак влиять. Я просто молилась, пока не распахнулась дверь и не вошел мужчина в черной сутане. Я тут же вскочила на ноги и попятилась. В голове возникла лишь одна мысль: этот человек инквизитор.

Я это точно знала, а еще из этого следовало две вещи. Во-первых, он опасен. Во-вторых, я обязана его слушаться.

— Время пришло, Марта. Богу нужна твоя жертва.

— Да, магистр, — ответила я, опуская глаза.

Нет, ну что за бред? Можно сменить сон? Меня раздражает эта история! Но это тоже мне неподвластно!

— Ты должна будешь принять дар от демона, — сказал инквизитор.

Я содрогнулась. Это было неприятно и очень страшно. Меня прошибло холодным потом. Я вдруг сама ощутила ужас, хоть и понимала, как нереальна эта картина или реальна, но уже неисправима?

— Нет! — воскликнула я и упала на колени перед мужчиной. — Я не могу. Умоляю, я не хочу быть такими как они, я…

— Не бойся, дитя мое, — протяжно сказал инквизитор и погладил мои волосы. — Твоя душа вернется к всевышнему. Я очищу ее мгновенно. Помнишь, ты говорила, что готова на все во имя нашей миссии?

Я всхлипнула.

— Помню, магистр, но я… я думала…

— Марта, ты должна. Одна ты можешь принять дар. Ты одна невинна в нашем ордене.

Мне хотелось истерично хохотнуть, но нет, я понимала, что речь тут не о церкви, а о чем-то другом, здесь в ее тени существующем, что-то такое же опасное, как демоны, что-то, с чего начиналась сила таких ведьм, как я.

— Доверься мне, Марта, — говорил он. — Твоя душа станет снова чистой, а ОН будет запечатан навечно. Ты ведь понимаешь, что это необходимо?

Я кивнула. Я была согласна. Нет, я и сейчас согласна. Я уверена, что он прав, но страх такой сильный, что ноги дрожат и дышать тяжело.

— Идем.

Он подал мне руку. И я ее приняла. Без нее я не смогла бы ступить и шагу. Меня вывели из комнаты, провели по коридору, помогли спуститься по лестнице, потом еще по одной куда-то под землю. Там женщина дала мне какой-то кубок.

— Пей, о благословенная Марта, — сказала она мне.

Я ей верила. Она была кем-то вроде моей наставницы, почти как мама. Я взяла кубок и выпила все до последней капли. Кончик языка мгновенно онемел. Голова закружилась. Внутри меня что-то замерзло.

— Магистр, я…

Я не могу! Я не хочу! Мне хотелось просто орать все это, бежать, вырываться, но я уже не могла. Что-то во мне сломалось.

— Не бойся, — сказал мне инквизитор, коснувшись моего плеча, но страх становился только сильнее.

Он повел меня куда-то в центр зала, а я косилась на черную книгу в его руках. Эта книга вселяла в меня ужас, но я уже ничего не могла.

Меня поставили в центр пентаграммы, вокруг меня стали люди в мантиях со свечами в руках. Они что-то шептали. Вокруг пентаграммы загорелась печать призыва.

— Нет, не надо. Я не могу, — шептала я и плакала, а сбежать уже не могла. Мне было дурно и плохо, и холодно.

А потом появился он — маленький черный огонек. Или золотой…

Он был то черный, то золотой и все переливался. Он мелькнул над моей головой и спиралью начал неспешно кружиться вокруг. Очень красивый огонек, теплый. Я подставила ладошки, зачарованная им, а он скользнул в них. Как живой потерся о мои пальцы. Он словно здоровался, словно знакомился — робкий, светлый, чистый.

— Красивый, — прошептала я и приложила ладони к груди.

Я просто хотела удержать этот огонечек, а он внезапно пронзил мою грудь. Я ощутила короткую боль, поняла, что что-то прожгло мою одежду, оставив крохотную дырочку, а в следующий миг вокруг возникло золотое сияние.

— Ну вот и все, — сказал магистр.

— Что все? — спросила я, ничего не понимая.

— Он назовет тебя истинной и попадется в мою ловушку, идем, и помни, что теперь ты ведьма и умрешь на костре, если решишь сбежать. Только смерть в ритуале может стать твоим очищением, возвышением и спасением.

Я пошла за ним, как оглушенная, куда-то еще дальше в катакомбы подземелья.

— Жди здесь, — велел мне. — Я позову.

И я осталась. Мне хотелось плакать и бежать, но я осталась и ждала, а потом он позвал.

Я шагнула в другую комнату и увидела Беса. Да, Беса, скованного цепями, только опьянела от этого в первый же миг. Во мне все горело.

Я шагнула к нему, я…

Нет, я не могла понять, что происходило, но я была счастлива. Главными были поцелуй и наслаждение. Жар и блаженство, а потом дикая боль.

Меня пронзил меч.

Я это поняла. Я его увидела. Он выходил из моей груди и врезался в грудь Беса.

Я хотела ему что-то сказать: не то попросить прощения, не то осыпать проклятиями, но вместо этого вскочила с постели в холодном