Под крылом у демона (СИ) - Соловьева Елена

— Хочу верить ему, — добавил Влад. — Дружить с ним, как прежде. И чтобы он был моим отцом.

Ирина кивнула, едва сдерживая слезы.

— Вы правы, надо поговорить с ним. Дать ему шанс.

Даер заперся в кабинете и не выходил до самого заката. И лишь с наступлением темноты выбрался в сад.

Ирина эту ночь решила провести в Голубой спальне, вместе с детьми. Владик давно сопел, а вот Ольга смотрела в потолок и тихо вздыхала. Но вскоре задремала и она.

Ирина, точно почуяв, что сейчас особенно нужна Даеру, спустила ноги с кровати и, нащупав домашние туфли, надела их. Накинула шаль поверх тонкого платья и вышла в коридор. Сегодня в замке снова стало неуютно и тускло, словно время повернулось вспять. Ирина могла бы поклясться, что чувствует настойчивый запах плесени, хотя и она, и слуги тщательно следили за чистотой и порядком.

— Это все он, — шепнула она, подкручивая тусклый светильник, который никак не хотел разгораться. — Его переживания заставляют рушиться замок. И мою уверенность...

Глава 39

Ирина сомневалась и, как драгоценности в ларце, перебирала в памяти события последних дней. Сколько они уже здесь? Как давно она перестала считать Даера злобным монстром и влюбилась? Впервые так сильно. Когда-то ей нравился Линус, учитель, нанятый для Ольги. Кажется, и он симпатизировал ей, возможно, у них бы все получилось. Если бы не война. Даже не война, а скорее бойня. Фашия, заручившись поддержкой короля мира Крик и его демонов, беспрепятственно заняла трон Кавилэнда. Те, кто не погиб на месте, бежали. Пытались бежать. Линус был среди них, тех, кто собирался переплыть море. И его тоже убил Даер?

Ирина всхлипнула.

Так долго она пыталась быть сильной, смелой, отважной — ради детей. Забывая порой, что она сама — лишь молодая девушка, волею судьбы оказавшаяся втянутой в дворовые интриги и перевороты. Так хотелось верить, что все страхи остались позади. Что теперь она, Владик и Ольга под надёжной защитой могучего Даера.

Как быстро она привыкла к новым именам.

Почти забыла, что Владик — Вирилад, а Ольга — Оливия. Ещё быстрее Ирина свыклась с мыслью, что демон в душе добр и заботлив. Что все то, что о нем говорят, наговор. Амулет, наверное, сошел с ума или его заколдовали. Не могла герцогиня Давенвуд отправить детей к тому, кто убил ее ближайших друзей и родственников.

Охваченная тяжёлыми размышлениями, Ирина не заметила, как оказалась в саду. Ноги сами привели её сюда. Светильник давно погас, но ей было видно все, как днём. Лунный свет серебрил кусты и травы, выхватывал из серой мглы светлую тропинку, ведущую к Розе. Где ещё мог быть Даер, если не здесь.

Ирина замёрзла и, обхватив себя руками, поежилась, упрямо продолжая идти вперед. К заветному для демона месту. Когда она заметила его, сворачивать с тропинки было поздно. Он сидел на голой земле и не отводил взгляда от пылающего цветка. Тот бросал на его бледное лицо красные блики, казалось, что вся темная массивная фигура хозяина замка посыпана пеплом и искрами.

Он обернулся, уловив её присутствие.

До чего же она хороша. Лунный свет придавал ее лицу необыкновенную утонченность и изящность. Ирина походила на эльфа с тонкой, сияющей кожей. Такая хрупкая и нежная, податливая и отзывчивая. Но в то же время несгибаемая. Когда речь заходила о детях, она из нежного хрупкого создания превращалась в хищницу. Готовую защищать мальчика и девочку до последней капли крови. На такую жертвенность способны не все.

Она была так близко и так далеко. И почему он, Даер, решил, что она поверила ему? Полюбила так же сильно, как он? Демон — не пара прекрасной девушке, давно нужно было понять эту простую истину.

— Ты поверила ей?

Это был не вопрос. Даер утверждал, а не спрашивал, будучи уверен в собственных выводах.

Ирина присела рядом с ним на землю, и он незаметно подстелил ей сплетенное из трав покрывало.

— Я не знаю, что думать, — призналась Ирина, глядя на полыхающий алым цветок. Такой удивительный, источающий призрачное тепло. — Не знаю, кому верить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А что подсказывает сердце?

Даер смотрел на неё, словно впитывая в себя её образ. Только он будет согревать его долгими одинокими днями и бессонными ночами. Когда она уйдёт... Он станет ещё более одиноким и отрезанным от миров, чем прежде. Теперь, познав любовь, невыносимо будет жить без неё.

— Ты. — она коснулась его крыла. — Ты не сказал этой женщине, что она не права.

— Потому что не мог. Она не должна узнать правду, никогда. Пусть верит в то, что я жестокий убийца. А ты, Ирина? Во что веришь ты?

— Люблю. — прошептала она, и это признание шло прямиком из сердца. — Люблю, несмотря ни на что.

Роза засветилась ярче, и на ней яркими угольками вспыхнули три новых бутона. Даер обнял лицо Ирины ладонями нежно, бережно коснулся её губ своими. Он не мог поверить своему счастью. Неужели? Он заслужил такой подарок небес? Он, демон проклятого мира Крик?..

— Я тоже люблю тебя, — сказал он, с сожалением оборвав поцелуй. — Просто верь мне, Ирина. Я не хотел участвовать в войне, но, как подданный мира Крик, не мог отказаться. Всю жизнь старался не вмешиваться в политику, держаться подальше от королевских распрей и раздоров. Мой дар — он может дарить жизнь, но может и уничтожить её. Я действительно старался никуда не вмешиваться. Но на беду оказался единственной надеждой тех, кого приговорили к смерти.

— Ты говоришь о людях из дворца?

Демон кивнул и, коснувшись алой розы, точно она придавала ему сил, продолжил:

— Меня возненавидели люди Кавилэнда, а я отрекся от своих. Не смог убить невинных жертв и избавиться от противника навсегда. Одни прокляли меня как убийцу. Другие как того, кто не выполнил приказ своего повелителя. Обе стороны презирают меня и вместе с тем боятся. Зависят от меня, потому что я владелец единственного месторождения золотого гематита.

— Постой... — сердце Ирины трепетало, как застрявшая в паутине бабочка. — Хочешь сказать... Все эти люди. Они не умерли?

— Сейчас я тебе кое-что покажу.

Он закутал её в свой плащ и отнёс в кабинет. Там, усадив Ирину в кресло, прислонил руку к деревянной панели на стене и произнёс витиеватое заклинание на Хиндирсклм, древнем языке мира Крик. С секунду ничего не происходило. Но вот по панели пошли зеленоватые разводы, и она открылась, явив взглядам аккуратно сложенные стопки писем, печать в форме розы, образцы руды, реактивы. И карту. Её-то Даер и предъявил Ирине.

— Когда-то король мира Крик отрезал этот остров от своих владений и установил над ним непроницаемый купол. Тот, что теперь и сам не сможет открыть. Мне все это досталось за успехи в магических разработках и верную службу. Пустяк для короля: подарить своему слуге ни к чему не пригодный остров, так, небольшая прихоть монарха. Но я сумел превратить этот остров в мир, пригодный для жизни. А, кроме того, обнаружил на нем неиссякаемый запас золотого гематита.

Ирина ещё не слишком понимала, какое отношение остров и рудники имеют к погибшим подданным Кавилэнда, но слушала очень внимательно.

— Тот самый мир, что населен гоблинами, — произнесла она, всматриваясь в карту. — Ведь это их мир, верно?

— Теперь не только, — улыбнулся Даер. — Я никогда не убивал беззащитных. Воинов — да. Но никогда не нападал на беженцев.

— То есть родственники и придворные бывшего короля Кавилэнда не умерли? — догадалась Ирина. — Ты спрятал их здесь, на своём острове?

Радости её не было предела. Радости и стыду. Как могла она поверить совершенно незнакомой женщине, этой герцогине Эвиденс? Почему не решилась поговорить с Даером, а уж после делать выводы?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Всё так, — согласился Даер.

— А как же пожар?

— Аден помог мне. Он сыграл в этом представлении не последнюю роль. Не сжег людей, а всего лишь устроил огненную завесу, позволяя мне перенести беглецов на остров.

— Ой.

Ирина почувствовала, как её ноги что-то коснулось. Что-то горячее и мохнатое. Кошка! Она сидела под креслом, но, привлеченная голосами, высунулась из укрытия.