Телекинез - Дмитрий Кожущенко

— Вот как это ты мечту и бродяжничество по дорогам сравнил так легко? Какое отношение автостоп имеет к мечте?

— Для меня, прямое, я с детства мечтал об этом. Речь не о том. Я хочу сказать, что всё на свете имеет схожую схему. Короче, забудь. Просто мы пройдёмся и уедем с другого места.

Солнце поднималось всё выше и с каждой минутой припекало всё сильнее и сильнее, спасали только облака, а идти приходилось в гору. Денис какое-то время шёл молча, потом неожиданно предложил спеть. Катя удивилась этому, они вдвоём застряли посреди не самой популярной трассы, зачем-то идут уже минут сорок вместо того чтобы стоять и пытаться остановить машину, вода заканчивается, пот течёт ручьями и посреди всего этого кошмара Денис предлагает петь?! Посовещавшись, выяснили, что Катя не знает ни одной песни «Короля и шута», слыхом не слыхивала о группе «Пилот», а «Кукрыниксы» для неё просто какое-то ругательство. Денис, в свою очередь, не имел никакого представления о творчестве Веры Брежневой и группы «Фабрика», «АКА-47» Денис к своему сожалению слышал и отозвался о нём многозначительной грустной фразой «Каждому своё». Спрашивать о Потапе и Насте Каменских, девушка даже не стала. Музыкальные вкусы у них не просто расходились, предпочтения путешественников даже не пересекались. Было решено вспоминать слова из детской песенки «Антошка, пошли капать картошку».

Пели ребята невпопад, путали и забывали слова и целые строчки, при этом пели громко, никого не стесняясь, тут их никто не услышит. Было весело. Катя впервые в жизни пела в полный голос, иногда от избытков эмоций она переходила на крик, в караоке-клубе такого она себе позволить никогда не могла. Спев «Антошку» и «Песенку крокодила Гены», Дэн с Катей приступили к мозговому штурму, ни он, ни она никак не могли вспомнить первый куплет «Крылатых качелей». В итоге было решено спеть «Всё будет хорошо» Верки Сердючки. Катя поймала себя на мысли, что чувствует себя так свободно, как никогда прежде. Настоящая свобода — внутренняя свобода, именно это чувство и давало радость, петь во всё горло посреди пустой трассы и не стесняться редких машин, прыгать и размахивать руками в ритм детским песням… Это весело, но на самом деле радовало не это, теперь Кате не хотелось возвращаться в Ростов, она больше не переживала из-за отсутствия косметики и прочих проблем, да проблем больше никаких и не было.

Южное солнце застыло в зените, а тени нигде не было. С одной стороны дороги было бескрайнее не засеянное поле, а с другой — бесконечное болото, плотно поросшее камышами. Воздух становился всё более тяжёлым и горячим. После перекура Катя предложила постопить прямо там, где они остановились. Денис просто молча выставил руку параллельно земле. Некоторые автомобилисты жестами показывали, что скоро куда-то сворачивают, другие выставляли кулак с оттопыренным большим пальцем, подкалывая этим Дениса. Поток машин быстро кончился и Дэнчик опустил руку. Автомобили тут ездили как-то группами по двадцать или пятьдесят машин. Одна такая группа пролетала мимо путешественников за минуту, а потом трасса абсолютно пустела минут на пять. Пока машин не было, Денис рассказывал какие-то забавные истории из своих прежних путешествий, шутил и всячески развлекал Катю. Небо снова затянулось облаками, и дышать стало полегче. Через час безуспешных попыток уехать, ребята стали откровенно дурачиться в безмашинных промежутках времени. Катя прямо посреди дороги пыталась научить Дениса танцевать «Вальс», потом они стали изображать танец лебедей из «Лебединого озера», и в конце концов был «Кан-кан». Водители, проезжавшие по другую сторону отбойника, двигавшиеся в сторону Тихорецка, иногда сигналили танцорам или что-то весело кричали, а пара продолжала хулиганить на шоссе. Катя теперь не просто перестала стесняться, она стала даже получать удовольствие от того, что их с Денисом танец на дороге привлекает внимание, теперь девушка ждала очередного автомобильного сигнала или крика в открытое окно на полном ходу! Так прошёл ещё час или полтора. Вода закончилась, но подбирать автостопщиков никто по прежнему не спешил. Катя устала и села на рюкзак, держа в руке пустую бутылку из под минералки. Девушка думала не о том, что жара всё усиливается и от духоты уже нечем дышать, об исполнении желаний и агентах Смитах, Катя тоже забыла. Она вспоминала Колю и воображала как расскажет ему обо всех своих приключениях, когда всё закончится, и она приедет обратно в Ростов. Катя попыталась представить, как отнесутся к этому рассказу её подружки и коллеги, но сразу поняла, что никому кроме Коли обо всём этом она рассказывать не будет, а точнее — обо всём, что произошло с девушкой, ей, кроме Коли, рассказать некому. Она поделилась этим грустным выводом с Денисом, а тот вместо того чтобы пожалеть или приободрить сказал, что Катя либо невероятно везучая, если у неё есть кому обо всё рассказать, либо — слепая оптимистка и на самом деле ей совсем некому рассказать о том что с ней произошло за последнюю неделю. Как это понимать Дэнчик не пояснил, а вместо этого принялся рассказывать, как удобно и комфортно ездить с дальнобойщиками на их грузовиках.

— …Кабина здоровенная, мы там чуть ли не бегали по ней! Бывают такие грузовики, в которых даже душ есть и биотуалет. Я на таком ездил только один раз, правда. Их американцы производят…

Катя слушала Дениса без особого интереса. Настроение упало и хотелось поскорее уехать хоть на чём-нибудь. Облака разбежались и солнце пекло так, что казалось, запекает мозг прямо в черепе. Ни одна машина не остановилась за последние несколько часов. Вода давно закончилась.

Пронеслись мимо несколько машин, и Дэнчик опустил руку. Рассказ об удобстве кабин грузовиков оборвался на полуслове.

— Давай ещё пройдёмся. — Денис уже не был таким весёлым.

Идти пришлось долго, Катя обливалась потом, голова кружилась, и из-за этого приходилось часто делать остановки. Денис держался, а вот девушка совершенно расклеивалась, ей становилось совсем плохо. Воцарился почти полный штиль, теперь путников не обдувал даже горячий ветер. В какой-то момент у Кати сильно закружилась голова и она упала, Денис не успел её поймать, и Катя ушибла ногу. Тени по-прежнему нигде не было. Девушка совершенно не могла сконцентрироваться даже на дороге — её мотало из стороны в сторону. Денис взял девушку под руку. Пить хотелось просто зверски, казалось, горло пересохло на столько, что сейчас потрескается. После тяжёлого молчания заговорил Денис:

— Давно заправок не было. Вон там, видишь, крыша какая-то. Нам туда. Это заправка скорее всего, наберём там воды и в тени отдохнём.

Крыша, на которую указывал Дэнчик, была так далеко, что Катя её даже разглядеть не смогла.

— Где? Сколько до неё? Я даже не вижу никакой крыши.

— Не знаю, километров пять. Присмотрись, она белая или жёлтая справа от дороги. Не видишь?

— Может это мираж? В пустынях же бывают миражи. — Катя почти плакала.

— Нет, это заправка и там будет холодная вода, просто надо дойти. — Уверенно сказал Денис и слегка ускорил шаг. — А что мешает миражу быть заправкой? — Дэнчик посмотрел на Катю, но та промолчала в ответ.

Через десять минут Кате стало совсем плохо, остановились передохнуть. Катя легла на горячий асфальт и положила голову на спальник, привязанный к рюкзаку. Денис, не теряя времени, продолжал голосовать, теперь он делал это ещё энергичнее, но никто по-прежнему не останавливался. Асфальт обжигал Катю, и она попыталась встать, но без помощи Дениса у неё ничего не получилось. Тогда она перевернулась на бок, а за тем приподнимаясь на руках, попробовала встать на коленки. Когда проехали машины, Денис повернулся к своей спутнице и увидел, как та стоит на карачках и её тошнит. Завтрак давно переварился, и девушку рвало какой-то слизью. Дэн подбежал к Кате и схватил её за плечи, что делать дальше он не знал. У девушки был тепловой удар, ей была нужна тень и вода, но, ни того, ни другого рядом не было. Заправка была уже хорошо различима, но до неё оставалось не меньше трёх-четырёх километров. Денис сел рядом на корточки и просто держал Катю за плечи. Через минуту горе-путешественники пошли дальше.

— Думай о чём-нибудь хорошем, станет легче. — Говорил Денис. — Вспомни, как мы купались на тех заброшенных складах в Ростове, или ещё о чём-то приятном.

— А о чём ты думаешь? — Катя с трудом говорила.

— Я думаю, что мы идём через пустыню, а впереди нас ждёт оазис. Представляю себе, что вокруг пески и дюны… — Денис попытался сглотнуть слюну. — А там, под огромной крышей, в тени, нас ждёт огромный фонтан источающий прохладу и мраморный бассейн с холодной водой…

Катя тоже представила себе эту картину и провалилась в свою фантазию, ноги шли сами по себе. Денис крепко держал девушку за плечо и продолжал рассказывать о том оазисе, до которого рукой подать, нужно просто чуть-чуть пройти и всё. Катя держалась только на своём автопилоте, наверное, это был первый раз, когда он ей действительно помогал. Так ребята шли ещё двадцать или тридцать минут, а потом сбоку дороги появился отбойник. Дойдя до него, Катя опёрлась руками на железный бортик и попыталась стошнить, но не вышло. Постояв так ещё минуту, она снова пошла, Денис снова подхватил Катю под руку и ускорил шаг. Заправка была уже хорошо различимой, но всё испортил дорожный знак, говорящий о том, что до их оазиса ещё восемьсот метров.