МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1978. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов - Еремей Парнов

— Только не Фюмроль. Я видел документы, которые он передал. Среди них была карта складов оружия и боеприпасов. Один из них находился как раз в Тхайнгуэне. Понимаешь теперь, почему Кыонг не стал ждать?

Танг кивнул.

— Он передал карту командиру отряда. На следующую ночь ребята Тана напали на склад. Они взяли ящик винтовок, сотню гранат, горные минометы и крупнокалиберный пулемет. Своей смертью Кыонг дважды спас всех нас.

— Я понимаю, — тихо сказал Танг.

— Как видишь, Кыонг принял единственно правильное решение. Для тебя он, на всякий случай, оставил записку.

— Где она?

— Бумага размокла, но я все помню. Он сообщал о Фюмроле, о карте, о том, что будет тебя ждать в условленном месте. Не надо себя терзать, Танг, твое опоздание ничего не изменило. За Кыонгом по пятам следовал враг.

— Кто?

— Пока не известно. Удалось установить, что в Каобанг Кыонг прибыл не один. С ним был еще какой-то человек. Кто он, как выглядит и каким путем вкрался к Кыонгу в доверие, мы не знаем. Не исключено, что именно он навел жандармов. В истории с засадой у Нари тоже много неясного.

— Почему ты думаешь, что предателя нужно искать здесь?

— Не здесь, в Ханое.

— Я это и имею в виду.

— Простая логика подсказывает, что Кыонга прежде всего могли взять на заметку именно тут. Прежде чем навестить тебя, я попробовал понаблюдать за Фюмролем. К нему не подступить. Накрыт частой сеткой. Его передают от одного к другому.

— Полагаешь, что такой человек, как Кыонг, мог этого не заметить?

— Я тоже задал себе такой вопрос. И нашел на него единственный ответ.

— Допустим, — кивнул Танг. — Слежка могла резко усилиться, когда тайная полиция поняла, что Фюмроль работает на нас. Тогда чего они ждут?

— Очевидно, собирают доказательства измены и заодно поджидают новую добычу. Теперь к французу не подступиться. Верная гибель.

— Хорошо, что мы не разучились понимать друг друга с полуслова, — одобрил Танг.

— Так я и рассудил. Конечно же, им нужны доказательства. Вот если бы они взяли на явке его, да еще с картой, — он присвистнул, — тогда бы ему сразу пришел конец.

— Да, тут гильотиной пахнет. Надо бы ему помочь, Лыонг. Теперь я вижу, что он порядочный малый. И многое для нас сделал.

— Кыонг тоже просил об этом.

— Стоп! — Танг ударил кулаком по циновке. — Значит, Кыонг видел слежку?

— Нет, — устало покачал головой Лыонг. — Ничего он не видел. Фюмроль сам сказал ему, что хочет бежать из Индокитая.

— Странная просьба. — Танга все еще мучили подозрения. — Такой человек мог найти сотни способов. Тебе не кажется, что тут готовилась западня?

— Не торопись, дружище. Ты не даешь мне слова сказать… Фюмроль не один. С ним несколько летчиков. Они хотят бежать в Малайю или Сингапур.

— К де Голлю, значит, навострились. — Танг задумчиво устремил взгляд на огонек, покачивающийся в скорлупке с древесным маслом. — Трудно, конечно, загадывать далеко вперед, но хотел бы я знать, куда направят самолеты эти бравые парни после войны. Опять к нам?

— Вполне возможно. Но Фюмролю нужно помочь. Пользы от него теперь никакой.

— Вот и я думаю, брат Лыонг, как к нему подступиться…

— Раз так говоришь, значит, уже что-то надумал, — засмеялся Лыонг. — Я тебя знаю.

— Есть один план. Только придется идти на поклон к старику.

— К папаше Вему? — помрачнел Лыонг. — Что ж, старик не подведет.

— Он замолк, собираясь с мыслями. — О Белом нефрите никаких известий?

— Если бы я хоть что-то знал о твоей дочери, то не стал бы тебя томить.

— Понимаю.

— А без Вема нам не обойтись. Мы достали ему баркас с мотором. На таком не то что змей ловить, а до Филиппин добраться можно!

— Когда я смогу с ним увидеться? — Лыонг прикурил от фитилька.

— Завтра с утра и отправимся, — ответил Танг.

Фюмроль не слишком удивился, когда застал у себя в саду Жаламбе. После сайгонского инцидента они, правда, старались пореже попадаться друг другу на глаза, но в последние дни наметилось определенное потепление.

— Входи, — посторонился Фюмроль, толкнув дверь ногой.

Они прошли в беседку, увитую вьющимися розами. Старая китаянка, которую Фюмроль взял почти что с улицы, включила свет и замерла в ожидании.

— Есть будешь? — спросил Фюмроль, рухнув в плетеное кресло.

Встав на колени, китаянка сняла с него ботинки и убежала в дом за горячими салфетками.

— Где ты отыскал это чучело? — поинтересовался Жаламбе. — Неужели не нашлось помоложе? Сказал бы мне…

— Есть будешь? — Фюмроль повторил вопрос. — Си, си, — поблагодарил он китаянку, с наслаждением вытирая лицо.

— Ты и по-китайски изъясняться умеешь? — Жаламбе уважительно причмокнул. — Скажи своей крокодилице, чтобы принесла папайи. Я на ночь не ем.

— Так, чем обязан? — поинтересовался Фюмроль, поливая соком круглого лимончика роскошную ярко-оранжевую плоть папайи.

— Есть предложение, — не обращая внимания на сухой тон хозяина, Жаламбе разлил анисовую. — Тебе с водой?

— Какое? — все так же отчужденно спросил Фюмроль, внимательно следя за тем, как белеет в стакане пахучая жидкость.

— На той неделе лечу в Сайгон. Могу и тебя захватить.

— Встречать японцев? — криво улыбнулся Фюмроль и отрезал: — Нечего мне там делать.

— Ну и глупо! В Кохинхине сейчас настоящий рай. Елисейские поля, бар «Голубой бриллиант»… — Развалившись в кресле, Жаламбе принялся живописать прелести сайгонской жизни.

— Погоди, — властно пресек его излияния Фюмроль. — Ты за этим пришел?

— Не хочешь, не надо, — сплюнул Жаламбе. — Думал, тебя заинтересует. — Он сделал обиженное лицо. — А зашел я без всякой задней мысли. Выпить по старой дружбе, поболтать. Мне противно, маркиз, когда всякая шваль болтает о наших с тобой отношениях. Пусть заткнутся, в конце концов. Мы работаем рука об руку, и у нас нет проблем.

— Положим, проблем у нас хватает. Да и работаем мы не вместе, а, скорее, друг против друга.

— Выходит, я продался японцам?

— Скажем лучше — капитулировал. И не ты один.

— Не надоело паясничать? Пора наконец взглянуть правде в лицо, милый майор. Вместо того, чтобы благодарить маршала…

— Позволь! — Фюмроль сделал отстраняющий жест. — Я ни слова не сказал про господина Петэна. Про новую Францию — тоже. Так что не надо меня провоцировать.

— Мне что, делать больше нечего?! — Жаламбе залпом допил свой стакан. — Зато я, если позволишь, скажу. Да, мы должны благодарить маршала за то, что он вытащил нас из пекла. Пусть многое безвозвратно потеряно, но хоть что-то все-таки удалось сохранить. И даже не это главное. Франция больше не жалкая жертва, она теперь в лагере сильных