Тишина в замке Блэкбёрд - Стефани Бахман

и Миннифер, в стене была дыра, за которой открывался заросший двор и мрачные башни Северного крыла.

– Мы с тобой дальше не пойдём, – сказала Миннифер с расстроенным видом.

– Если нас там поймают… – начал Брэм. – В общем, лучше об этом не думать. Не стоит давать кому-либо повод думать, что мы суём нос не в свои дела.

Я кивнула, свистнула Викерса, который сразу же спикировал вниз и уселся на моём плече, и перелезла через замшелые камни.

Самое старое крыло замка Блэкбёрд разительно отличалось от ныне обитаемых. Обугленные укрепления чернели на фоне синего неба, похожие на клыки какого-то гигантского чудовища. Ржавые остовы ворот цеплялись за мой плащ. Стены частично разрушились, и за ними были видны комнаты, как кукольный домик в разрезе. Моим глазам предстали огромные гостиные и маленькие спальни этажом выше – все заснувшие, застывшие во времени, укутанные саваном плюща. Я заметила покрытые плесенью картины, потускневшее серебро на каминных полках, банкетный зал, заросший лозами, хрусталь и фарфор так и лежали посреди листьев. Никакие воры не явились освободить Бриджборнов от бремени этих забытых сокровищ. Думаю, никто не осмелился.

Я прошла по каменному мосту над высохшим заросшим рвом – и вот она, Амзельская башня, манящая солнце скрюченным пальцем, словно это золотая монета, которую она надеется похитить с неба. Викерс испустил долгий зловещий крик.

– Ш-ш-ш, – шикнула я на него. – Совсем не нужно, чтобы кто-то узнал, что мы здесь.

Я смотрела на башню, на дыру на месте крыши и маленькие серые оконца и представляла, как тригглы носятся по своим коридорчикам, потом выбегают наружу, прямо к этой каменной громадине и исчезают в бойницах. Вот уж точно – мелкие твари.

Я ускорила шаг. У подножия башни была полусгнившая дверь, я вставила в замочную скважину ключ Греты и с усилием повернула. Но я, видимо, перестаралась, потому что навесной замок с треском свалился, а дверь распахнулась, будто только этого и ждала. Я шагнула в тёмную затхлую башню.

Здесь было тихо и неподвижно. Я стала подниматься вверх по винтовой лестнице, Викерс сидел у меня на плече. Лестница была деревянная, и я чувствовала, что она в любой момент может развалиться. Я лезла всё выше и выше, перескакивая через дыры, где не было ступенек, внутренне сжимаясь от страха, когда лестница начинала ходить ходуном.

Когда я добралась до верха, я едва дышала и дрожала от нервного перенапряжения. Комната наверху была круглой и почти пустой. Вся мебель, порубленная на куски, была свалена у стены. В центре, поблёскивавшая в тусклом свете, возвышалась груда сокровищ, буквально кишащая тригглами.

Они сновали тут и там как муравьи, что-то пищали, переговариваясь друг с другом и протирая побрякушки кисточками от штор и обрывками ткани. Поглощённые своим занятием, они довольно долго не замечали, что я стою у входа и смотрю на них. Потом Викерс гортанно заклекотал, и тригглы все как один замерли с застывшим на личиках одинаковым выражением тревоги.

Я тоже не двигалась с места. Их было очень много, и я не была уверена, что смогу отбиться, если они решат напасть. Но потом я вспомнила, что по уровню интеллекта моих противников можно приравнять к грибам, и пошла прямо на них, плащ хлопал меня по лодыжкам.

– Я просто хочу забрать свой якорь, – жёстко сказала я. – Только одну вещь, всё остальное можете оставить себе, мне всё равно.

Но тригглы не горели желанием расставаться даже с завалящей монеткой. Они съехали с груды вниз и образовали кольцо вокруг неё, пронзительно при этом вереща. Их визги становились всё громче, сливаясь в один непрестанный скулёж. А потом один особенно крупный триггл с головой в крапинку, как у мухомора, пошёл на меня.

Я посмотрела на Викерса. Викерс посмотрел на меня, после чего взмахнул крыльями и ринулся на тригглов, которые, вопя, тут же полезли на стены и уже на потолке образовали плотную группу, похожую на колышущуюся обиженную плесень.

– Всего одну вещь, – повторила я, посмотрев в их большие чёрные глаза.

Я опустилась на колени рядом с кучей вещей. Здесь были подсвечники и серебряные тарелки, золотые ложки и рубиновые ожерелья, хрустальные жабы, единороги с сапфировыми глазами и целые рулоны драгоценного дамаста. Но я знала, что мой якорь здесь, под этой грудой. Я ощущала его тихий зов в уголках сознания. Я стала перекладывать сокровища, одно за другим, пока они не покрыли весь пол. Тогда я сунула руку в холодное твёрдое золото, прямо по плечо. Я шарила внутри, зажмурившись и стиснув зубами кончик языка…

Я сразу же почувствовала его, словно электрический ток пробежал по моим пальцам. А потом стало тепло, как от рукопожатия лучшего друга. Глупо улыбаясь, я вытащила руку с зажатым в пальцах плоским серебряным медальоном, овальной формы и украшенным только несколькими листочками плюща. На крышечке совсем крошечными буквами было выгравировано: «Зите Бриджборн, последней из своего рода: пусть этот свет всегда ведёт тебя к дому».

От этих слов у меня заныло сердце. Должно быть, это написали мои родители, не знавшие, как всё повернётся, не знавшие, что они никогда не вручат мне этот медальон, что я исчезну и что все оставшиеся годы они будут безуспешно меня искать.

Нащупав защёлку, я открыла крышку. Внутри была стеклянная вставка, а за ней – комната. Но не картинка, нет: когда я поворачивала медальон, комната поворачивалась тоже, словно я смотрела через уменьшительную линзу. Я видела позолоченные кресла, занавески и папоротники в горшках. А повернувшись кругом, я вдруг увидела троих человек: маму, папу и ребёнка, которым, похоже, была я.

Я никогда не видела своих детских фотографий. В тот миг я слегка растерялась. Вот мои буйные волосы и маленькое личико, я одета как куколка. Мы сидим перед разожжённым камином. Отец сложил руки на коленях. Мама облокотилась на его плечо и держит меня на руках. Динь свернулась калачиком на подушечке с кисточками. А потом мама посмотрела вверх, за стекло, и, я готова поклясться, улыбнулась именно мне; у её губ залегли тёплые ласковые морщинки.

– Мама? – прошептала я, склонившись над медальоном. – Мама, ты меня видишь?

Но изображение только расплылось и показало мне то же самое, снова и снова, как закольцованное. Какое-то время я сидела на полу, глядя на их улыбающиеся лица. Викерс потёрся головой о мою щёку. Даже тригглы притихли, они спустились с потолка и теперь серьёзно смотрели на меня своими большими глазами.

Мне показалось, прошло много часов, прежде чем я вспомнила, что Брэм и Миннифер ждут меня в лесу.