Открытие Норильска - Николай Николаевич Урванцев

в теперешние морозы опасно. Ночью нас будят гул и удары, как орудийная канонада. Это ревет толстый лед озера, сжимаемый морозом. При потеплении он, наоборот, начинает расширяться, образуя поперечные гряды торосов через все озеро. Местами нам в них приходится прорубать себе дорогу. На пятый день добрались до конца озера. Длина его оказалась почти 100 км. Здесь оно сузилось всего до 300 м, но горная долина, в которой лежит озеро, продолжается и далее на восток. Значит, оз. Лама - это только затопленная ее часть, переуглубленная в результате сложных геологических процессов, среди которых ледниковое выпахивание играло немалую роль. В озеро веером впадают три речки. При их слиянии вырос громадный ледяной бугор, разбитый, как взрывом, радиальными трещинами. Из трещин фонтанами бьет вода восхитительного голубого цвета. Такой же голубой в изломе и лед. Это гидролакколит - структура, возникающая в условиях вечной мерзлоты, когда вода, попадая между двумя слоями мерзлых пород и льда, при морозе ими сжимается так, что приподнимает свою кровлю и с силой рвет ее на части. По берегам озера, особенно здесь, в глубине долины, стоит густой лес. Сказывается дренирующая роль озера, отепляющая роль его вод, наличие толстого и рыхлого снежного покрова зимой и экранирующая роль горных склонов от северной пурги. Кроме лиственницы, тут много березы и ели. Эльбей говорит, что они здесь промышляют не только белку, но и соболя.

Отсюда по глубокой поперечной долине перевалили в соседнее к югу озеро - Омук или Глубокое. Оно тоже лежит в горной долине, но размеры озера много меньше:в длину оно около 50 км, а в ширину посередине 3- 4 км. Глубин более 50 м мы не встретили. Ландшафт тоже фиордовый, как на Ламе. Продолжается на восток и горная долина озера. Это р. Муксун, которая, по словам Эльбея, вытекает из оз. Иткуль, такого же узкого и длинного, как и Глубокое. Мне очень хотелось попасть туда, но пастухи решительно отказались: боятся больших наледей и очень глубоких снегов. Пришлось уступить, тем более что предстояло еще заснять р. Рыбную и оз. Кета, из которого она вытекает.

Поехать туда решил один с Эльбеем, налегке, без аргиша. Болка с собою не берем. Там, на озере, при истоке р. Рыбной есть голомо - чум из жердей, покрытый корой и плотно засыпанный землей. Есть железная печка, так что можно переночевать. В путь тронулись в конце марта на двух легких санках по 4 оленя в запряжке. С собой я беру только спальный мешок и брезент вместо палатки, для наблюдений теодолит и хронометр в меховом футляре за пазухой. До голомо добрались за двое суток, переночевав в чуме долганина Яковенко на Ороне. Здесь, на выходе р. Рыбной из озера, буду определять астрономический пункт. Вода на истоке не мерзнет, видимо, это общее правило для всех рек севера, вытекающих из больших озер с значительным запасом относительно теплой воды. Пока я определял пункт, Эльбей съездил в близлежащий чум к долганину Седельникову, оставил там наших оленей на выпас и взял свежих кортом, во временную аренду Такой метод практикуется часто, представляя один из способов взаимопомощи на Севере. По окончании срока корта обмен происходит без затруднений, путаницы никогда не бывает. Оленеводы знают своих оленей отлично, могут различить каждого в отдельности с первого взгляда. Отбившегося, одиночного где-либо в тундре определяют безошибочно, чей он, из какого стада. А уж дикого от домашнего отличают издалека с любого расстояния.

Объезжать решили кругом сначала по северному берегу озера, а обратно к устью Рыбной - по южному. Ночуем прямо на снегу, постелив на него брезент, а поверх зимние оленьи шнуры «постели», взятые с сиденья легких санок. У меня есть спальный мешок, в него я залезаю, предварительно сняв полушубок и меховые сапоги, а Эльбей спит прямо так, в чем есть. Останавливаемся мы обычно при устье какой-либо речки, где бывает достаточно ягеля. Оленей пускаем на длинных арканах, чтобы не разбежались. В таком малом количестве, как наши 8 голов, они непременно уйдут и присоединятся, «парятся», к какому-либо стаду, иногда даже стаду диких оленей. Сами сварим себе чай и настрогаем чира: строганина, сушки, крепкий чай - вот и вся наша еда. Погода стоит по-прежнему ясная, морозная и тихая. Здесь, в глубине гор, пурги не бывает и снег ложится рыхлым пушистым ковром. Наш объезд по необходимости вышел рекогносцировочным, продолжаясь всего 4 дня. Оленей долго держать на привязи нельзя, хорошо подкормиться и отдохнуть так они не могут. По своей конфигурации к размерам оз. Кета весьма сходно с Ламой: те же крутые фиордового характера берега, такой же изгиб в средней части, но только более плавный и направленный на юг, а не на север, как на Ламе. Глубин мы не измеряли - не было времени, но Эльбей уверяет, что озеро очень глубокое, как и Лама. В озере, по его словам, водится особый крупный горбатый сиг-мокчугор, какого в других озерах нет Ловится он редко, так как обитает на больших глубинах. Добыть его потом для определения ихтиологами мне так и не удалось. На выходе озера из гор их юго-западный край образует вертикальный в сотни метров скалистый уступ, эффектно обрывающийся прямо в озеро. Этот мыс по-местному называется Хукольд-Якит, что значит по-эвенкийски «совсем оборвался» - так перевел мне это название Эльбей и рассказал о его происхождении. Весной, в пасмурную пуржливую погоду по поверхности плато шел аргишом эвенк. Видимости не было никакой, он потерял ориентировку и сорвался с обрыва прямо на лед озера. «Совсем оборвался»,- горестно го- ворил Эльбей, покачивая головой.

Переночевав еще раз в голомо и обменяв у Седельникова его оленей на наших прежних, за один переход добрались до дома в Норильск. Здесь все благополучно, никто не болен, штольни понемногу движутся вперед. Тут тоже стоит штилевая погода, и все предпочитают, несмотря на большие морозы, находиться на открытом воздухе, тем более что солнце уже появилось над горизонтом и стоит в полдень выше гор. Наше всеобщее мнение, что в Норильске в зимнее время на улице в обычном полушубке вполне возможно работать целыми днями. Главное препятствие в работе - это пурга. При ветре со скоростью 10 м в секунду уже трудно ходить, но в штольнях и при такой погоде работать вполне возможно. Там тихо и сравнительно тепло. Трудно только в пургу туда добираться. Наши метеонаблюдения установили, что в Норильске наиболее сильные ветры, как и следовало ожидать, дуют с гор, с юга и