Опасная беременность. Девочка Басманова - Виктория Вишневская

хочется встать и накормить эту худощавую. Но нет-нет. Не сейчас.

Чуть не дёргаю ткань в сторону. На секунду останавливаюсь.

Тонкие и слабые пальцы не сдавливают напряжённые и твёрдые плечи.

Настораживает.

Открыв глаза, медленно ахуеваю.

Провинциалка…

Закрыв глаза, уснула, лёжа на столе. То ли я её так о стол приложил, то ли дурочку эту непьющую убило текилой.

Светлые волосы разметались по зелёной поверхности. Чёрный халат, контрастирующий с её молочной светлой кожей, приоткрывает совсем немного — соблазнительную ложбинку и полоску ниже… Облизываю мысленно каждый миллиметр, даже этот пупок.

Взгляд останавливается на её трусах с чёрным котом.

Зарываюсь пальцами в волосы и чуть не выдираю их с корнями.

Бред.

Запахиваю её халат и, злясь на себя, на неё и на свой горящий член, хватаю девчонку на руки и несу в свою спальню.

Вот, блять, так и получай эти «спасибо»…

***

Кто-то самоубийца. Звонит мне и будит вибрирующим телефоном. А я только хорошо примостился к одной пьяной обломщице. Сопит мне в шею, закинув ногу мне на живот, и обнимает. Убью того, кто заставляет меня пошевелиться, дотянуться до тумбы.

Сиренина, почувствовав неладное, мыча что-то себе под нос, отворачивается.

Да сука.

Отвечаю на звонок охранника. Вообще охренел. Звонит в такую рань. Восемь утра. Чёрт. Или не рань? Я впервые так поздно просыпаюсь.

— Господин Басманов, к вам брат.

Брат?

Что за херня?

Точно! Он же ещё вчера прислал мне сообщение, сказал, что заедет.

Подрываюсь с кровати, машинально натягивая трусы. Вспоминаю, что они на мне. Как и штаны. Пришлось ложиться спать так, чтобы вдруг не спугнуть Ульяну, когда та очнётся.

Накрываю девчонку одеялом.

Пиздец. Только бати здесь твоего не хватало, провинциалка.

Только хочу сделать шаг к двери, как она сама открывается.

— С каких пор ты дрыхнешь, Булат? — недовольно кидает, осматриваясь по сторонам и останавливаясь на пороге моей комнаты. Вот и стой там, урод. Не хочу я тебе Ульяну показывать. По крайней мере сейчас.

— Ты не охренел? — раздражаясь, выпаливаю. — Хочу и сплю. Я не один.

Он заглядывает мне за спину. Ульяна сопит в подушку, отвернувшись от нас.

— Ого. И ради неё ты игнорируешь звонки брата? Мне интересно с ней познакомиться.

Моторчик в грудной клетке начинает работать быстрее.

— Забей, — скучающе падаю на кровать. — Обычная шлюха.

Я не боюсь, что Бодров сейчас узнает свою дочь. Но проблемы мне сейчас не нужны. Ссора с братом нежелательна.

— Ясно, — теряет весь интерес к провинциалке. — Брата на трах променял. Неужели так хороша?

— Завидуешь? — усмехнувшись, наклоняюсь чуть назад, опираясь на руки, что завожу на спину и широко расставляю, машинально стараясь закрыть Сиренину. Кидаю быстрый взгляд на блондинку. Продолжает сопеть как убитая. Три рюмки текилы. Три глотка, блин, а её вырубило так, будто я ей дозу снотворного налил.

— Нет.

— Зачем пришёл, Мирон? — начинаю раздражаться ещё сильнее. Он испортил мне утро. И может разбудить мне девчонку.

— Я ведь тебе уже писал. Дай ключи от родительской виллы. Родители уезжают сегодня.

Точно. Мозги где-то растерял.

Усмехнувшись, встаю с кровати. Чувствую себя паршиво, не защищая собой провинциалку. Бесит меня даже то, что в комнате мой брат. Ещё один мужик. Который может положить на неё глаз.

Нахожу ключи, кидаю ему.

Как некстати Ульяна переворачивается. Светит своим личиком. Опять моторчик херачит изо всех сил. Сохраняю равнодушие и холод к брату. А от этой пигалицы сраной в душе непонятки происходят.

И выгнать её хочу, и взять себе.

Биполярка проклятая.

— Эта та девчонка, которую Ольга?..

— Она, — отрезаю без лишних подробностей.

— А только две недели назад с Сашковой был.

— Блядун, — веду плечом. Плевать вообще. Я нормальный мужик с функционирующими механизмами. Мне нужен секс.

Мирон, неожиданно прищурившись, вгоняет в меня кучу гвоздей. Мысленно, конечно.

— Кстати, насчёт этого. Когда найдёшь мою дочь, не смей и пальцем её тронуть.

Поздно, очень поздно…

— Вы хоть и не родные, но моральные ценности у тебя быть должны. А то знаю тебя. Мордашку красивую увидишь, и всё. Поведёт.

Как хорошо он меня знает. Наверное.

— Не делай из меня больного ублюдка.

Ещё чуть-чуть — и я сорвусь. Гаркну на него, чтобы он свалил. И тем самым озадачу брата сильнее.

— А теперь иди, дай мне вытрахаться, ой, выспаться, — улыбнувшись, гоню его.

— До встречи.

Брат уходит так же быстро, как и появился.

А я достаю сигарету, вставляю в зубы. Падаю в кресло и устремляю взгляд на спящую Сиренину.

Сон как рукой сняло. А всё из-за Мирона, вдруг решившего найти свою дочь.

Найдёт. Когда-нибудь.

Но только… Вряд ли брат что-то изменит.

Когда я что-то хочу, я получаю.

Глава 31. Басманов

Глава 31. Басманов

Проснулась. Быстро сбегала в ванную комнату, думая, что я не видел её стыдливой мордашки.

И теперь подлетает ко мне, заключая мои пальцы в свои слабые ладошки.

— Спасибо вам большое! — чуть сжимает.

Неожиданно.

Она ещё не протрезвела? Пора бы. Уже десять утра.

Но ведёт она себя странно.

Слёзы застыли в глазах.

— Спасибо, что вы нам помогли! Я отплачу! Чуть позже, как заработаю! Правда, сначала ваши деньги верну! Ну, те, которые… ваши.

Опять на «вы».

Ладно, это не самое важное. Какую-то херню хаотичную городит.

Не проснулась, что ли, ещё?

Вроде уже и искупаться сходила. И в футболке моей щеголяет. Шикарно смотрится. Эта девчонка что в трусах с котами, что в безразмерной футболке соблазнительна настолько, что внизу живота всё скручивает.

— Мне не нужны деньги, — чеканю, сдерживаясь, чтобы не провести большим пальцем по её щеке. Румяная, с ямочкой.

— Но я же должна вам как-то отплатить…

— Хм…

Я долго думал, что же мне делать. Как заполучить провинциалку без принуждения. И больше ждать не могу. Хватит. Я привык брать, подчинять, получать удовольствие.

А теперь терпение лопается, как воздушный шарик.

Я всё равно намеревался заполучить её. Но только не силой, как привык.

С этой провинциалкой так не работает.

— Ты переедешь ко мне. Сегодня же.

Она непонимающе хлопает глазами и невинно лепечет:

— Что?..

— Что слышала.

— Но это не оплата…

— Не оплата. Но. Я спас твоего брата, — напоминаю ей снова. Никогда не делал добрых дел. Никогда. И тем более никогда не прощал ублюдков, играющих чужими жизнями. Дубров не подумал, что те суки могли ранить его сестру. Ему крупно повезло, что он вообще остался в живых. Такого не бывает. Но для достижения своих целей и ради этой девчонки я перешагнул через себя. Для одного. Хочу, чтобы она принадлежала