Выйти замуж любой ценой - Татьяна Полякова

– Я твое состояние очень хорошо понимаю. Говорят, близнецы связаны между собой гораздо крепче, чем просто родные братья или сестры…

– Наверное, – кивнула Танька. – Ты в курсе, что в детстве мы с ней не ладили, да и потом… но когда ее не стало… я как будто себя похоронила. – Танька уставилась в стол, закусив нижнюю губу.

Я погладила ее предплечье, не зная, что сказать. Я ей сочувствовала, но, странное дело, прежней близости не возникало, словно рядом сидит не лучшая подруга, а едва знакомый человек.

– Что следователи говорят? – тихо спросила я. – Есть надежда, что убийц найдут?

– Я уже не верю, – покачала головой Танька. – Да и с самого начала не очень верила. Такие преступления редко раскрываются.

Я прикидывала, стоит ли рассказать о моих подозрениях, и в конце концов заговорила:

– Когда мы поссорились с Юркой, он в запале мне сказал, что Димка… якобы прошел слух, что он причастен к похищениям. У крутых бизнесменов похищали подруг с целью выкупа. Ты Димку хорошо знаешь, никто чихнуть не сможет без того, чтоб он об этом не разнюхал… Вот я и подумала, что, если это не пустая болтовня?

– По-твоему, Димка мог быть причастен к тому, что произошло с Олей?

Я пожала плечами.

– С одной стороны, мы с тобой знаем, что он за фрукт, с другой… Допустим, он участвовал в похищении, в это я еще могу поверить. Деньги… и даже обида на тебя. Он считал, ты зазналась и нос от нас воротишь. Уж извини за откровенность. Но убийство… не спятил же он.

– А если от него ничего уже не зависело? – глядя мне в глаза, спросила Танька. – Он вряд ли был один. Ольга могла его узнать, и тогда… вот и причина, почему Олю убили. Ты точно знаешь об этих похищениях?

– Только от Юрки. Вроде бы пострадавшие бизнесмены предпочли об этом не распространяться.

– И ты ему веришь?

В ответ я пожала плечами, подумала с минуту и заговорила опять:

– Какой смысл Юрке все это выдумывать? Хотя… может, он желал меня убедить, что покойный Димыч был далеко не ангел. У самого Юрки имелся веский повод его невзлюбить.

– Ваша дружба? – спросила Танька, а я усмехнулась:

– Нашу дружбу он бы пережил. Тут дело в другом… – И я рассказала Таньке о тендере, само собой, не посвящая ее во все остальное, то есть промолчав о киллере и о том, что Юрка фактически признался в убийстве Димыча. Танька выслушала меня очень внимательно.

– А если твой Юрка Шевчука и убил? – вдруг спросила она, хотя чего это «вдруг», после моего рассказа такой вопрос напрашивался сам.

– Ага, – хмыкнула я. – Жаль, что в моей квартире.

– Да уж… место выбрано… по-твоему, это не случайно?

– Что? – не поняла я.

– Что Димка погиб в твоей квартире? Кто-то хотел, чтобы тебя обвинили?

– Вот уж не знаю… – Танькин вопрос вызвал замешательство. А ну как тайный враг замыслил убить Димку исключительно с целью упечь меня в тюрьму?

– Да, как-то все очень странно… – задумчиво произнесла она.

– Странно, что ты ничего не знала об убийстве Димки.

– Мне никто не звонит, телевизор я не смотрю, в Интернет тоже не заглядываю. Как-то выпала из жизни.

В этот момент объявился Протасов. Не сам объявился, а позвонил по мобильному.

– Ты где? – спросил сердито.

– А ты? – вопросом на вопрос ответила я.

– Я – дома.

– Один?

– Возвращайся скорее, дело есть. Срочное.

– Ладно, сейчас приеду, – пообещала я и отложила телефон.

– Кто звонил? – спросила Танька, спросила вроде бы между прочим, но звонок очень ее заинтересовал, это чувствовалось по напряжению в голосе, и взгляд ее мгновенно изменился, став настороженным, точно она ожидала скверных известий. Я было собралась ответить безликим «приятель», но почему-то сказала правду:

– Протасов.

– Какой Протасов? Платон Сергеевич? – растерялась Танька.

– Он самый.

– Вы знакомы? Его ведь не было на Олиных похоронах. Вдруг приключилось срочное дело за границей.

– Мы познакомились совсем недавно. Случайно.

– И как его дела?

– По-моему, неплохо.

– Не очень-то он убивался по моей сестре, – криво усмехнулась она.

– Они ведь к моменту похищения уже расстались?

– Это он тебе сказал? На самом деле окончательного разрыва не было. Они то расходились, то сходились опять. Я… я иногда думаю, возможно, это Протасов…

– Что Протасов? – не поняла я.

– Ему было очень просто ее похитить. Она сама поехала бы хоть на край света…

– Но зачем Платону Сергеевичу похищать Ольгу? – растерялась я. – Выкуп? Но деньги у него есть…

– Ольга ему мешала, – деловито заговорила Танька. – Он хотел жениться на богатой. Даже не скрывал этого… А Ольга ему мешала.

– Каким образом?

– Он не мог ее бросить, как она не смогла бросить его… Это была безумная страсть…

– Разве? – хмыкнула я с внезапной обидой. – Если речь идет о безумной страсти, как он мог…

– Иногда легче убить человека, чем с ним расстаться. Теперь он свободен от наважденья…

– Тебе видней, – не стала я спорить. – Хотя, по мне, никакой страсти там не было. Обычное дело у мужиков: спят с одной, женятся на другой…

– Это точно, – скривилась Танька. – Взять хоть моего Сергея. Значит, Ольгу он успел забыть?

– Утверждать подобное глупо. Чужая душа, как известно, потемки…

– А у вас с ним что… роман?

– У нас сугубо деловые отношения.

– Деловые? – переспросила Танька.

– Если коротко, он помогает мне найти богатого жениха, а я мою полы в его квартире, потому что домработница лежит в больнице. Извини, мне пора. Кстати, ты когда в последний раз общалась с Ниной?

– С какой Ниной? – нахмурилась Танька.

– Той, что работала у Ольги.

– На похоронах. А что?

– Кажется, я видела их с Димкой, – легко соврала я. – Еще удивилась, что у него за знакомая такая… а потом вспомнила, где с ней встречалась. У тебя есть ее мобильный? Хочу поговорить с ней…

– С Ниной? О чем?

– О Димке, разумеется. Об их встрече… довольно необычная встреча, ты не находишь? Что обсуждать Димке и бывшей домработнице твоей сестры?

– Господи, неужели он действительно причастен к похищению? А если они все связаны: Димка, Протасов и Нина?

– Масонов не забудь, – напомнила я. – Так у тебя есть ее телефон?

– Должен быть. Дома. Я тебе перезвоню.

– Хорошо. Буду ждать.

Я перегнулась к Таньке, чтобы ее поцеловать, она дернулась в сторону, словно боялась, что я ее укушу, виновато улыбнулась и сама поцеловала меня.

– Пока, – улыбнулась я и тоже направилась к выходу, оставив на столе купюру за свой кофе. Странное возникло чувство после этого разговора. С какой горячностью она накинулась на Протасова. Я бы решила, что Танька ревнует… Хотя так оно и есть. Считает его предателем, слишком быстро он забыл ее сестру. В тот момент Протасов и у меня добрых чувств не вызывал. В самом деле, морочил Ольге голову, хотя жениться собирался на другой. Впрочем, Ольга та еще штучка.

Припомнив былую врагиню, я с некоторым удивлением подумала, что не только жертвой, но и несчастной возлюбленной представить ее не в состоянии. На эту роль идеально подходила Танька. Отхватила богатого мужа, так и тут своим счастьем распорядиться не смогла, вместо того, чтобы жить в свое удовольствие, страдала и мне по ночам звонила. Правда, теперь Танька вроде бы изменилась. Да и кто бы не изменился, пережив подобное…

Подходя к дому Протасова, я обратила внимание на спортивную машину ярко-желтого цвета, которая замерла в нескольких метрах от подъезда. Вздохнув, я мысленно посетовала, что не скоро мне на такой тачке ездить, а может, и вовсе не доведется, и поспешила на встречу с Платоном Сергеевичем.

Дверь в квартиру была чуть приоткрыта, сам хозяин нарезал круги в холле и, судя по всему, был очень взволнован.

– Где тебя носит? – накинулся он на меня.

– Ты мне три тысячи должен, – в свою очередь осчастливила я.

– За что?

– За уборку. Ивановна явилась, пришлось изображать домработницу. Жизнь в твоей квартире становится обременительной.

– За уборку? – нахмурился Протасов. – В конце концов, ты здесь живешь, готовлю я и вполне естественно, что часть домашней работы…

– Ключевое слово тут «часть», – перебила я. – Мыть пришлось всю квартиру, а приготовленные тобой пельмени оказались несъедобными. Гони деньги, жмот…

Он полез в бумажник и спросил с ехидством:

– Три тысячи – это в рублях или в евро?