Третий фронт - Сергей Олегович

-Бляяяя....

Но времени прийти в себя мне не дали. От мортиры меня оттащил Сергей под предлогом срочной работы. Он-то мне и сообщил, что мортиру притащил Олег, а вторую вообще взорвал. Я представил себе, какая истерика сейчас у немцев и мне стало ну очень неуютно. Эту бандуру ведь не замаскируешь, найдут по любому. Между тем Сергей привёл меня к нашему "штабному" участку, где все скопились вокруг носилок, на которых лежал...

-Ну и кто это?

-Генерал.

-Какой генерал? Откуда?

-Долгая история. Ты лучше глянь, как он?

Да... как у них всё просто. Глянь... Глянул. На голос не реагирует, на боль тоже не очень. Внешних повреждений не заметно. Зрачки одинаковые, на свет реагируют. Пульс тоже в норме. Это хорошо.

-Ну что... Он без сознания. Вроде бы внутренних повреждений нет. Внешних тоже. Давно он так?

-Да кто ж его знает. Мы его так и нашли... Ну и здесь уже часика полтора.

-М-да. Это плохо. Ну, будем надеятся - очнётся - сам расскажет.

-И что - ничего нельзя сделать? - спросил Сергей.

-Нет. Что я могу сделать? Он может очнуться через пару минут, может - через неделю. У меня тут СТ нет, чтобы посмотреть чего там с его мозгами. Может там кровотечение, какое... Тогда дело швах. Но вряд ли. Скорее просто сотрясение. Хотя почему он так долго в отключке?

Я развернулся и пошёл искать Олега - интересно было услышать его историю и заодно поинтересоваться дальнейшими планами. Отсюда нужно немедленно сваливать. По следам этой мортиры немцы нас на раз-два накроют.

Но отойти далеко не смог - ко мне приблизился один из свежее освобождённых. Тот самый, что нам про Карбышева сказал.

-Товарищ... простите, не знаю вашего звания.

-Старший лейтенант.

-Товарищ старший лейтенант, а про Дмитрия Михайловича ничего не известно?

-Пока что нет, к сожалению - и тут я вспомнил, кого мне напоминало лицо этого генерала... Памятник!

-Ну-ка, иди со мной - сказал я бывшему пленному, даже не спросил ни звание его, ни имя и вернулся к носилкам - Он?

-Точно он! Товарищ генерал-лейтенант! Товарищ генерал лейтенант! - бывший пленный присел рядом с носилками. - Что с ним? Он ранен?

-Нет. Он без сознания, но почему мы не знаем.

-Может это из-за аварии - пробормотал Сергей.

-Какой аварии?

-Да понимаешь, пока вас не было, мы решили смотаться на МТС тут неподалёку... Ну, только вышли на дорогу, а тут эта легковушка. Там он и был. И три немца... Ну, тех мы в расход пустили, а генерала сюда ..

-Авария, конечно, объясняет многое... Но из лагеря его вывозили - он в сознании был. Как он попал в плен? - спросил я новичка.

-Пробивались из окружения в составе штаба 10-й армии. Наткнулись на немцев, приняли бой. Товарищ генерал был контужен...

"Ага... Значит до аварии ещё и контузия свежая. Вообще весело" - подумалось мне.

-Сергей, нужно прошерстить новичков, может есть хоть один санинструктор. Нужно, чтобы рядом с ним всегда кто-то был, кто бы мог следить за его состоянием - сказал я и тише добавил - Вот ведь дела... Гудериана прибили, Карбышева спасли... Пока что спасли - подумалось, вспомнив про новый трофей.

Обернулись. Эге... А генерал-то не прост. Не успел очнуться - а уже пытается сесть. А голова-то болит, небось.

-Дмитрий Михайлович, пока что вставать не стоит. Вы ещё слишком слабы.

-Где я? Что это за место? Кто вы такой?

- Вы - в безопасности. Это наш временный лагерь. А вот кто мы... об этом, простите, попозже.

"Да, серьёзный дядька. Не привык, однако, чтоб старший лейтенант к нему по имени-отчеству обращался. Это я маху дал, конечно. Не привык я к такой субординации. Ну да ладно. Я сейчас типа его врач, а врачу многое позволено" - подумал я .Быстро проверил ещё раз генерала. Ничего серьёзного вроде бы нет. Слаб он ещё конечно, пару дней -а то и больше - генерал-то не молод - ему полежать придётся... Да и потом остаточные явления сотрясения ещё долго ему мешать будут. Ну да ладно - ему ж не в атаку нас вести, а только общее командование... А уж с тактикой мы и сами разберёмся.

- Серёга, зови Нику. Скажи что генерал очнулся, нужно ввести его в курс дела - сказал я Сергею и тише, чтоб Карбышев не услышал, добавил - а то кто его знает, что он подумает. Ещё устроит нам тут переворот...

Змей

Саня, 'Букварь', был очень похож на Тенгу, такой же электровеник. Пока все отходили от боя, он смотался куда-то на своём броннике и вернулся обратно, уже с тушкой Гудериана. Пока я страдал из-за того, что автомат немца, загрызенного моим пёсиком, кто-то 'прихватизировал' и выбирал себе винтовку из трофеев, он на привале слетал куда-то и приволок машину с зенитным автоматом. Мимоходом, уловив мой интерес к мотоциклу, показал, как управлять этим средством передвижения.

Так что, когда возникла идея налёта на лагерь с пленными, я напросился с ним. Вайу тоже собрался с нами, на танке. Так мы и поехали, впереди Саня на броннике, сзади Вайу на танке, и совсем в хвосте я с Тенгу, на мотоцикле, страшно гордый тем, что от танка не отстаю. Вопреки моим опасениям поездка в коляске Тенгу понравилась.

'Битва за лагерь' началась как-то очень сумбурно. Ребята на своих машинах просто ломанулись вперёд, расстреливая немцев и ломая ограду. Я, на всякий случай, перерезал телефонный провод, идущий от лагеря и подъехал поближе к месту действия, прикидывая, чем я смогу помочь. Вот тут-то я и заметил удирающую легковушку и рванул за ней.

Впрочем, потерял я её довольно быстро, не с моим опытом вождения гонятся, за кем бы то ни было. Результат погони был закономерен - я оказался в кювете, причём мотоцикл заводится, не захотел. Толкать мотоцикл по лесу было трудно, по дороге страшно, и я решил его бросить. Затолкал в кусты, и пошёл пешком в лагерь, напрямик. Тенгу тоже не возражал против лесной прогулки. Особенно если удастся поохотиться. Удалось, но зайца пёсик, скрепя сердце, принёс мне - 'Старший загрустил, его порадовать надо, едой поделиться'. Зайца я забрал, завернул в пакет из-под крекеров и положил в ранец. Пёс, радостно улетел, охотится дальше. Его не было уже минут пятнадцать, и я начал беспокоится. Что куст мимо, которого я проходил - неправильный, я осознал слишком поздно, и начал поворачиваться, когда из куста донеслось - ' Руки вверх фашистская гадина!' Голос был женский. 'С гадиной это она угадала' - мелькнула мысль. Обернулся, на меня смотрели два, пронзительной синевы глаза и дуло СВТ. - ' Оружие на землю! Быстро!' Положив винтовку на землю, я спросил: ' А если не фашистская гадина, то руки вверх не надо?' Шорох кустов за спиной заставил синеглазку обернуться. Поздно! С нехилого разгона Тенгу врезался в неё, выбрасывая из кустов прямо мне под ноги. 'Спасибо, малыш, ты как всегда вовремя!'.

Девочка упала и замерла, заворожено глядя на Тенгу. Я, тем временем, подобрал оружие и стал ждать развития событий.

- Ой, какая красивая собака - внезапно выдала синеглазка. Пароль был принят, Тенгу, завилял хвостом и полез лизаться.

- Извините дяденька, я ошиблась. Меня зовут Наташа. Наташа Горбунова - девушка, вряд ли ей было больше восемнадцати, радостно мне улыбнулась - у фашиста не может быть такой собаки. Это же туркменская овчарка! Мы с папой жили в Туркмении, я там их видела.

- Меня зовут Сергей - представился я, возвращая ей СВТ - Ты, что здесь делаешь?

- Охочусь.

- На ' фашистских гадин?' - съехидничал я.

- Нет. У нас там, в шалаше, четверо раненых и Ольга Павловна, а есть нечего. Вот я и пошла, больше то некому.

- Пошли, проводишь. Еда будет - я продемонстрировал заячью тушку.

Возле и внутри конструкции из веток, именуемой шалашом, было пять человек. Четверо раненых (двое бойцов, сержант и капитан-артиллерист) и Ольга Павловна, врач-хирург.

Один из бойцов забрал у меня зайца, занялся разделкой и готовкой. Капитан оказался другом и сослуживцем Наташиного отца, в Туркмении он тоже был, так что, после знакомства с Тенгу, я и для него стал своим. Оружия у них практически не было, мосинка и ТТ на шестерых. Свою СВТ Наташа добыла в 'страшном месте', о котором не захотела рассказывать. Сказала только, что там есть оружие и машины. Показать впрочем, не отказалась.

'Страшное место' было действительно страшным. Поляна возле заброшенной мельницы, заставленная повреждёнными и целыми машинами, три десятка грузовиков, БА-20 дырявый как решето, 'Ворошиловец' с размотанной гусеницей и трупы, сотни полторы. Мне поплохело.

- Здесь только наши - сказала девушка - и они убивали друг друга. Это гипноз? Их заставили?

Я подошёл к стоящему в сторонке грузовику с целой кабиной и, задержав дыхание заглянул внутрь. Моей добычей стал новенький ППД и документы убитого офицера. Беглый взгляд на сапоги и документы мертвеца прояснил ситуацию - 'Бранденбург'.

- Эти с автоматами - переодетые в нашу форму немцы. Диверсанты - сказал я Наташе и пошёл искать транспорт. На краю поляны лежал человек в энкаведешной форме с тремя шпалами в петлицах, под ним оказалась полевая сумка с картой и документами. На карте были обозначены склады, полевые лагеря, аэродромы и ещё много чего. Выделялся знак похожий на мишень стрелка, от которого вела к надписи на полях карты: ' Фронт. рез. скл.'. 'Судя по карте - это где-то в Пуще' - подумал я.