Шмагия - Генри Олди

Ланд— майор хотел что-то сказать и открыл было рот, но передумал. Закрыл рот обратно, сделавшись похожим на сома, поперхнувшегося жабой. С минуту шел молча. Лишь каблуки сапог отбивали четкий ритм по брусчатке мостовой. Звезды в небе застыли шеренгами, норовя вытянуться во фрунт.

Наконец сом судорожно дернул кадыком:

— Я вам не верю.

— Сколько угодно.

— В любом случае я не стану об этом распространяться.

Кажется, двое мужчин поняли друг друга. Дармовой славы Мускулюс отнюдь не жаждал. Но и щедро оделять город тревогой — глупо. Одно дело, когда «столичная штучка» находит ребенка и возвращает родителям. Совсем другое дело, когда ребенок пропадал, Нижняя Мама знает где, и вернулся сам собой, наигравшись «в кустиках». Ни к чему народ будоражить: после линьки колдун уедет, жизнь войдет в скучную, будничную колею…

— Мастер Андреа!

— Хвала Вечному Страннику!

— Помогите!

— На вас вся надежда!

Знал же: нельзя на будущее ничего хорошего загадывать! Вот он, дурной глаз малефика…

— Что случилось?

— Тиль! Тиль Швеллер пропал!

— Перестаньте орать! — ланд-майор был уже при исполнении. — Давайте толком, по порядку…

Толком не получилось. Пришлось довольствоваться хором, как в древней трагедии.

После ухода колдуна Шишмарь с Фержеритой вернулись за стол. Не пропадать же добру?! В этом вопросе разногласий меж супругами отродясь не было.

Еды оставалось вайлом, выпивки — хоть залейся, но оба очень старались. Из дома отчетливо тянуло вожделением и перспективой сладостной оргии. О препятствии в виде зачарованных гвардейцев не вспоминалось вовсе. Однако гремучая смесь хмеля и лилльских флюидов произвела на супругов Швеллер странное и совершенно противоположное действие. У Шишки в желудке внезапно открылось «второе дыхание», и он с воодушевлением предался чревоугодию. Фержериту приступ жора обошел стороной: она страстно завидовала мужу, ибо могла пожирать разносолы разве что глазами. Все смешалось в голове милашки Ферж, и когда Шишмарь оторвался от бараньей ноги, то обнаружил пропажу благоверной.

Из— за угла вскоре раздались визгливые вопли, безошибочно подсказав местонахождение любимой. Однако при всех ее несомненных способностях производить столько шума в одиночку Фержерита никак не могла. Да и голоса были разные. Пришлось, икая и топая беременным селезнем, спешить на помощь.

За домом взору Шишмаря, затуманенному брагой, предстала батальная картина маслом. По приставной лестнице Ферж карабкалась к зарешеченным окошкам. О, гневная супруга горела отнюдь не противоестественной страстью к одноименному полу! Страсть оказалась вполне естественной: добраться до паскудниц и выдрать им все волосы. В этих стремлениях девицы отвечали хозяйке полной взаимностью.

Сближению сторон мешали двое капралов. Они усердно стаскивали даму с лестницы и к моменту появления Шишмаря почти преуспели в своем деле.

— Шлюхи! Потаскухи! Я вам зенки-то выцарапаю!

— Лезь сюда, кошелка старая! Мы тебе дырки наладим…

— Эй, валухи! Пустите каргу!

— Укушу, укушу…

— Гадюки подколодные! Мужа моего сглазили! Того и гляди лопнет…

— А тебе завидно, тарань сушеная?!

— Небось, муженек только жрать и горазд!

— Ах ты, сука брехливая… Пустите меня, олухи!

— Пустите ее!

— К нам, к нам!

— Укушу, клянусь мамой, укушу…

Стерпеть насилия над супругой Шишмарь не мог. Подковыляв сзади к капралам, он наладился ухватить вражин за шивороты, нимало не задумываясь о последствиях.

И получил в ухо.

Дальнейшее напомнило Шишке детский кошмар. Перед ним, насупясь, стоял выживший из ума папаша. Таким наследник знавал Леонарда Швеллера в лучшие его годы. «Неужто гад-колдун сдержал обещание?!» — успел с ужасом подумать Шишка за миг до того, как потерял два зуба: клык и левый глазной.

Чудо из чудес: третьего удара не последовало. Папаша вполне удовлетворился состоявшимися плюхами. И выглядел сердитым, но не разъяренным. Как не рассердиться?! — в доме сынуля с супругой, не спросясь, распоряжаются! Стол накрыли — небось, мастера Андреа о чем-то упрашивали. А колдун ушел. От стола?! Значит, обидели. А эти в отсутствие заказчика еще и свару с гвардейцами затеяли.

Как не осерчать?!

Как не сломать единым пинком опоры лестницы? — лети, невестка, горлицей…

Беда одна не ходит. Вернувшись к себе, пострадавшие супруги узнали от соседки, оставленной на хозяйстве, что маленький Тиль не пришел ужинать. Мучимые дурными предчувствиями, сунулись на улицу. Никого. Теплилась надежда, что внук заглянул к деду. Гнев Швеллера-старшего был страшен, но они вернулись. Пусть отец хоть всю морду в кровь разобьет — плевать! Лишь бы Тиль нашелся.

Увы, ребенка не оказалось и там. И тогда Фержерита, задушенно всхлипнув, зажала себе рот руками и бросилась в дом. Ее нашли на втором этаже, у кровати свекрови.

— Мама! Мамочка! Прости ты меня, дуру! — рыдала женщина, уткнувшись лбом в край постели. — Зла тебе пожелала, тварь я грязная! Язык мой змеиный! Аукнулось гадине… Тиль, сыночек… Прости, мама, прости, если сможешь…

Ядвига лежала без движения, тихая и безучастная. Она была не здесь.

— Ищите мастера Андреа, — твердо, как гвоздь забил, произнес Леонард Швеллер. Осторожно поднял за плечи невестку, содрогающуюся от рыданий. Обернулся к сыну. — Если кто поможет, так только он. А сюда не ходите. Нечего вам тут делать. Кричите, спать мешаете… Ты, Яся, спи спокойно. Мы внука твоего найдем.

— … Это он Тиля свел! Он!

— Кто?

— Тот щенок, которого папаша приютил! Допросите его, под пыткой! Он сознается…

— Вы ошибаетесь.

Несчастные родители умолкли, глядя на сурового ланд-майора.

— Указанный вами юноша был в цирке вместе с сударем колдуном. Я лично его видел. Успокойтесь и перестаньте возводить напраслину на невинных людей. Якоб Гонзалка уже каялся, что едва не зарубил топором этого, как вы изволили выразиться, «щенка»…

Слушая строгий голос Намюра, Мускулюс вспомнил, что не обнаружил парня на галерке во время переполоха. Окажись Янош там, колдун бы почуял его даже сквозь морок. Когда парнишка оставил свое место? В суете переполоха? Раньше? Во время антракта?! В антракте Мускулюс тоже не встретил Яноша… Стоп. Отставить, господин малефик. Дурной глаз — талант, конечно, выдающийся, но усматривать в самых невинных догадках преступную связь — это, извините…— Я озабочусь розыском, — продолжал ландверьер, беря огонь на себя. Чувствовалось: после рассказа Андреа о непричастности к возвращению Искры Гонзалки офицер боится, что родители малыша Тиля сейчас кинутся в ножки «святому». — Я немедленно извещу капрала Фюрке с его людьми, а вы пройдитесь по соседям…