Задание — Будапешт - Эдвард Айронс

— Не надо бояться! Все нормально! Я вовсе не из полиции. Поверьте мне! Я не причиню никакого вреда ни вам, ни вашему супругу. Я пришел сюда для того, чтобы помочь вам. Мне пришлось проделать довольно долгий путь, чтобы найти его и помочь ему в том, что он собирается сделать. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Нет! Не понимаю! Доктора Теджи нет в этом доме. Он здесь не живет уже более трех лет. И это вам прекрасно известно. Почему же вы о нем спрашиваете?

— Потому, что он сейчас здесь! Нам хорошо известно, что он в Будапеште. Вероятнее всего, он прячется в своем доме! Если я буду с ним, он будет в большей безопасности. Вы все будете в большей безопасности. Я помогу ему вытащить вас из этой страны. Ведь он вернулся сюда ради этого, не так ли?

Он не был готов к ее реакции. Резко развернувшись, она выхватила из-под свитера нож и стремительно бросилась на него. В лучах солнца лезвие ярко вспыхнуло стальным блеском. Она вся переменилась: приятное лицо исказилось гримасой отчаяния, страха и ненависти, из полуоткрытого рта вырвался пронзительный крик. Дарелл легко отбил ее удар. Краем глаза он увидел, как Мария, тоже что-то выкрикнув, бросилась в их сторону, но к этому моменту все уже было кончено. Стараясь не причинять пожилой женщине боли, Дарелл без особых усилий вывернул ее руку так, что нож выпал на пол. Ударом ноги он откинул его подальше в сторону. Она еще пыталась сопротивляться, выкрикивая сдавленным голосом венгерские слова, которые он не мог понять.

— Госпожа Теджи, поверьте мне наконец, я не желаю вам зла, — переводя дух произнес Дарелл.

Она стояла перед ним с закрытыми глазами, тяжело дыша. Наконец, сделав натужный глоток, она произнесла:

— Можешь меня убить, но я все равно ничего не скажу!

— Я не собираюсь вас убивать! Я не хочу причинять вам никакого вреда!

— Ты — полицейский! Это она привела тебя сюда… Сколько ты ей за это заплатил? Чем ты ее припугнул? Своими пытками и тюрьмами?

— Да ничего подобного! Послушайте же меня! Ну сядьте вы! Постарайтесь меня понять! Я знаю, что доктор Теджи вернулся в Будапешт для того, чтобы помочь вам. Он, как и я сам, работал у нас, в Америке… Он поехал сюда за вами, но не вернулся. Не знаю, почему у него не получилось… Я даже не знаю, удалось ли ему вообще добраться до вас! Но я должен его найти прежде, чем на его след нападет АВО. Они послали в Соединенные Штаты своего человека, чтобы он выкрал вашего мужа или убил его. Причем последнее для АВО гораздо предпочтительнее. Им пока не известно, что он вернулся в Венгрию… Но очень скоро они об этом узнают! И тогда придут сюда за вами, за ним, за вашим сыном…

— Эй! Отойди от моей матери! — раздался за его спиной молодой голос. В том, как он прозвучал, было нечто заставившее Дарелла замереть на месте. Седовласая женщина, отступив назад, тяжело опустилась на стул и закрыла лицо руками. В наступившей звенящей тишине слышалось лишь ее прерывистое дыхание.

— Янош, это ты? — спросил Дарелл.

— Повернись! Только без фокусов, иначе стреляю без предупреждения!

Высокий и худощавый мальчик лет пятнадцати стоял в дверном проеме около лестницы, ведущей на второй этаж. В руках он сжимал короткоствольный русский автомат.

Неописуемая ненависть и ярость, пылающая на его тонком лице, оставляла Дарелл у мало шансов выжить.

— Янош, не надо… — еле слышно проговорила Мария.

— Отойди в сторону! Я собираюсь его прикончить, — зло и резко ответил ей мальчик.

— Ты не слышал того, что я сказал твоей матери? — спокойно спросил Дарелл.

— Я все слышал! Ты врешь точно так же, как и все ваши!

— Опусти оружие, — сурово произнес Дарелл. — Я ваш друг.

— Хм! Так же говорили русские до того, как повернуть на нас танки и давить нас гусеницами. Хочешь знать кое-что? Я сам, вот этими руками, поджег два их танка! Когда они пришли на Кестл Хилл, мы заманили их в тупик, а там облили бензином и подожгли. Я бросил пару гранат, и на этом все было кончено! Там мне и достался этот автомат. Я забрал его у того русского, которого убил. Он был очень похож на тебя!

Дарелл хотел, чтобы он продолжал рассказ, но мать шепнула ему что-то, он тут же осекся и замолчал. На его лице появилось выражение сомнения и неуверенности. Мария тоже что-то сказала по-венгерски. Теперь он почувствовал, как на его лице выступил холодный пот. Этот мальчик, закаленный в расправах с русскими танками, внушал определенный страх. В его действиях была неистовая необузданность, выходящая за рамки разумного. Нажать на спусковой крючок ему досадно мешал лишь голос матери:

— Я верю этому человеку, Янош, — говорила госпожа Теджи. — Если он лжет, это уже ничего не изменит. Но если говорит правду, то нам сейчас представляется случай раз и навсегда решить, как быть с отцом.

— Так он здесь?

Женщина перевела на него взгляд уставших, безразличных глаз и ответила:

— Да…

— Он жив?

— Он погибает. Он был ранен пограничниками, когда; переходил границу. Наверное, от попавшей в рану инфекции у него началась горячка. Бог не оставил его, и он сумел найти в себе силы и добраться домой. Он пришел, ночью, и его никто не заметил. Мы его спрятали, и с тех пор он здесь.

— Янош! Отведи меня к нему, — сказал Дарелл.

Мальчишка все еще пребывал в некоторой растерянности, хотя уже и опустил автомат. Он перевел взгляд с матери на Дарелла и что-то беззвучно сказал себе самому, пошевелив губами. Затем он неопределенно пожал щуплыми плечами. Глаза же его продолжали опасно гореть.

— Я отведу его, мам, если ты скажешь… Но если он опять начнет к тебе лезть, то я его убью!

— Он ни в чем не виноват, — уставшим голосом произнесла женщина. — Пойдемте… Пойдемте все вместе! Он, наверное, слышал, как я вскрикнула. И теперь волнуется за нас…

Мальчик приказал Дареллу стволом автомата идти первым. К его удивлению, они не стали подниматься на второй этаж, откуда сошел Янош, а вернулись в кухню, где женщина открыла маленькую дверцу, и по узкому коридору стали спускаться вниз. В погребе, выложенном из крупных каменных глыб, оказалось гораздо теплее, чем в жилых помещениях наверху. На земляном полу в углу стояла большая, почерневшая от сажи печь. Дарелл почувствовал, как его коснулась рука Марии. Сначала он было подумал, что это ее прикосновение означает восстановление ее доверия к нему, но, взглянув на ее нахмуренное лицо, жесткую и бескомпромиссную линию рта, он вновь допустил, что они ведут его к смерти. И все же он упрямо верил этой женщине.

Ткнув Дарелла в спину своим короткоствольным автоматом, Янош приказал:

— Давай полезай в печь!

— В печь?!

— Там, внутри, есть потайная дверь. Лет сто назад, во времена Петефи и генерала Бемса, венгры тоже восставали против тирании, — с гордыми нотками в голосе звонко произнес Янош. — На этой земле были и будут герои! — Немного подумав, он продолжил: — Тогда здесь тоже шли сражения, и от дома к дому были прорыты соединительные тоннели. Сейчас о них почти никто не знает. Несколько лет назад я нашел этот ход. Мы заставили его печью, чтобы скрыть.

— И с тех пор не отапливаете своего дома?

— Нет, при необходимости мы разводим огонь прямо в этой же печке. На большом железном листе. Он как раз и служит дверью в тоннель. Давай-ка полезай внутрь! Только смотри, нам терять нечего!

Дарелл хорошо понимал этого мальчишку. За его бравурностью и неудержимостью стояли не по годам развитые рассудительность и ответственность. С некоторым усилием Дарелл отодвинул дверцу очага плиты. Вовнутрь едва можно было протиснуться. Лежащая на дне стальная плита легко поддалась и открылась наверх. В темноте уходящего вглубь хода с трудом различались первые перекладины деревянной лестницы. Кое-как протиснувшись в этот узкий проем, Дарелл стал спускаться вниз.

Над головой вспыхнул луч света — это Янош подсветил ему дорогу карманным фонариком. Спустившись по лестнице ступенек на двенадцать-пятнадцать, он соскочил и, пролетев в воздухе где-то с метр, оказался на каменном полу. Темный сводчатый тоннель расходился от него в обе стороны. Стены его были выложены кирпичом. Кое-где с потолка капала вода, но здесь было гораздо теплее, чем на улице.

— Направо! — шепотом произнес Янош. — Шагов пятьдесят молчать! Мы будем проходить под нашими соседями. Они не знают об этом ходе.

Дарелл вновь пошел первым. Ему было слышно, как за ними по очереди спустились Мария и госпожа Теджи. Неожиданно в голову пришла мысль, что АВО было бы сейчас очень удобно накрыть их здесь всех вместе. Эта мысль снова обострила в нем чувство опасности и необратимости уходящего времени. Продвигаясь шаг за шагом вперед, он ощущал в себе смешанное чувство возбуждения и тревоги, которое ему приходилось испытывать всякий раз, когда он находился в непосредственной близости от желаемой цели. Луч фонарика, пробежав по стенам и потолку тоннеля, устремился вдоль прохода, к небольшому расширению. Там он увидел раскладушку с кучей каких-то одеял и небольшой столик с керосиновой лампой. Дарелл почти бегом бросился вперед. На раскладушке, лицом к сырой кирпичной стене, лежал человек. Это был доктор Теджи.