Русь окаянная - Сергей Норка

Награжден орденами боевого Красного Знамени и Красной Звезды.

С 1991 по 1995 год работал консультантом английской фирмы, аккредитованной в Москве. В настоящее время не работает. Профессионал высокого класса. Разносторонне образован. Эрудирован. Свободно владеет английским, итальянским и французским языками. Превосходно владеет всеми видами огнестрельного, холодного оружия и спецтехники. Коммуникабелен. Лабилен. Обладает чувством юмора. Легко знакомится и сходится с людьми. Круг общения очень широк как в России, так и за рубежом.

Из родственников имеет только сына и жену».

Романов закончил читать, положил листок в папку и вопросительно посмотрел на членов Совета. Установилась долгая пауза, затем на председателя посыпался град вопросов.

— Кто его вывел на вас? — спросил Финансист. — По его словам, американцы, которые нуждаются в нашей организации. ЦРУ и спецслужбы стран «семерки» готовы принять любые условия сотрудничества.

— И чего они от нас хотят? Конкретно, — спросил Иван Николаевич Курнаков, сотрудник МИДа, отвечающий в Партии за международные контакты. Члены Совета именовали его Дипломатом.

— Предложение сделано открытым текстом, — ответил председатель. — Они помогают нам захватить власть легитимными средствами, как они это сделали в отношении нынешнего режима. Мы, получив власть, устанавливаем жесткую систему правления в целях прекращения процесса дальнейшей криминализации России и проникновения русского криминалитета в другие страны. Мы же должны будем взять под контроль криминальные капиталы, размещенные в странах «семерки», и принять меры к тому, чтобы они не принесли сбоев в финансовых системах стран пребывания. Это отдельный предмет переговоров.

— Но мы отвлеклись от первого вопроса, — нудным голосом заговорил Финансист, которого больше всего волновал вопрос конспирации. — Насколько вероятно, что этот Сидоренко действительно посланец стран Запада, а не провокатор ФСБ? Где гарантии того, что, вступив при его посредничестве в контакт с западными спецслужбами, мы не будем арестованы по обвинению в государственной измене? Кстати, здесь присутствует и моральный аспект. Я не собираюсь продавать Родину.

— Родина уже давно продана, голубчик, — засмеялся Бардин. — И все, кто не успел или не сумел принять участие в продаже, являются противниками нынешнего режима, а следовательно, нашими потенциальными союзниками. И таких довольно много.

— Николай Иванович, — заговорил молчавший до этого Бирюков, — я всегда ценил в вас чувство юмора, но сейчас предмет слишком серьезен, чтобы шутить.

— Во-первых, я не шутил, — ответил Кардинал с обезоруживающей ласковой улыбкой. — Во-вторых, я не вижу предмета для беспокойства. Возьмем худший вариант. Сидоренко — провокатор ФСБ. Что это означает и что из этого следует? Что нас вульгарно «пасут», поскольку не имеют юридических оснований предъявить нам какие-либо обвинения. В том числе и в государственной измене. То, что для господ чекистов больше не является секретом существование нашей организации, конечно, факт малоприятный но, — он обвел всех присутствующих спокойным взглядом, который действовал успокаивающе на людей, находящихся в состоянии стресса, — это открывает широкие перспективы. Мы можем через Сидоренко гнать дезу и тем самым оказывать определенное воздействие на ход вещей. Кроме того, целью операции «Марсель Мерсье» и была активизация Запада в нужном для нас направлении. Давайте посмотрим на все произошедшее у нас ретроспективно.

Николай Иванович встал из-за стола и начал расхаживать взад и вперед, заложив руки за спину. Члены Совета прощали ему эту сталинскую привычку, поскольку знали, что так ему лучше думается. А мысли Кардинала в Совете ценились на вес золота.

— Прежде всего, нам нужно решить, кем для нас будут являться американцы. Позволю себе напомнить. После того как американцам стало известно, что Гарвардский проект, разработанный их специалистами, выкраден и реализован некой тайной фракцией КПСС при помощи части КГБ, они не обратили на это внимание, поскольку главная цель была достигнута. Они имели всю информацию о преступной деятельности высшего управленческого эшелона России и спокойно наблюдали за процессом криминализации нашей страны и даже способствовали этому, поскольку это вело к ее ослаблению и распаду. Даже самому бездарному аналитику ясно, на что всегда нацелена «американская помощь», как говорят преферансисты. Однако, — профессор поднял указательный палец, — глупо было бы не использовать стремление американцев восстановить свой контроль над Россией и отказаться от получения финансов и информации, которой те располагают. Кроме того, не забывайте о процессе консолидации европейских стран перед американской угрозой. Точнее, перед угрозой доллара. Этот момент также можно грамотно обыграть. Ведь, насколько я понял со слов Сидоренко, спецслужбы стран Европы также предлагают нам свою помощь.

— Николай Иванович, — прервал монолог Бардина Курнаков, — наши связи с западными спецслужбами рано или поздно станут достоянием ФСБ. А далее будет разыгран банальный сценарий, согласно которому нас обвиняют в государственной измене и берут под стражу, после чего в прессе начинается шумиха по поводу заговора иностранных спецслужб против «демократической России». Далее — «извинения» правительств стран Запада, которые тут же объявят о том, что не располагали информацией о действиях своих разведок и т. д.

— Голубчик, — мягко сказал Бардин, — нам нечего будет инкриминировать. Мы не собираемся работать на спецслужбы иностранных государств. Если они будут нам в одностороннем порядке поставлять информацию и финансировать будущую выборную кампанию, то эту связь и выявить-то очень трудно будет. А способов передачи денег сейчас очень много. Здесь и инвестиции, и открытие счетов за рубежом, и вульгарный провоз налички диппочтой.

— Но эти деньги надо будет потом отрабатывать, — насмешливо заметил Бирюков.

— Справедливо, — кивнул Николай Иванович, — И мы их отработаем, прекратив процесс проникновения криминальных капиталов в финансовые системы США и стран Европы.

Бардин сел, после чего все члены Совета начали высказывать свою точку зрения на формы сотрудничества. Сам предмет принятия помощи от Запада сомнений больше не вызывал. Внимательно выслушав всех, Романов подвел итог.

— Итак, мы принимаем помощь на условиях, разработанных нашими специалистами. Разумеется, операция «Марсель Мерсье» должна продолжаться. — Он подошел к лестнице и позвал: — Константин Павлович, поднимитесь, пожалуйста.

Сидоренко поднялся и сел за стол, положив руки перед собой. Несмотря на то что как профессионал он понимал опасность своего положения в том случае, если у людей, к которым он пришел, зародилось сомнение в истинности его поступка, лицо его было абсолютно спокойным.

«Когорта идейных бойцов невидимого фронта, воспитанных на смеси патриотизма с теорией Ленина. Все-таки, что ни говори, экономистов у нас готовить не умели, финансистов тоже, но что касается данной публики, то здесь мы были на высоте», — подумал Николай Иванович.

— Константин Павлович, — обратился к Сидоренко Романов, — Совет обсудил вашу информацию и решил принять помощь представляемых вами организаций. Разумеется, мы используем их любезное согласие на выставление наших условий. Вы же назначаетесь моим помощником. Как в организационном плане мы сейчас должны действовать?

Сидоренко заговорил спокойным голосом. Он обращался к председателю, но все его слова явно адресовались Кардиналу, на которого он время от времени посматривал.

— Предполагается встреча ваших представителей с несколькими руководителями ЦРУ. Встречу предполагают провести в Италии на американской авиабазе Авьяно, недалеко от Неаполя. Италия выбрана не случайно. Связи между итальянской мафией и российской преступностью просматриваются особенно отчетливо. Поэтому на встрече будут присутствовать итальянцы. Гарантируется полная конфиденциальность. Спецслужбы не будут знать ни фамилий, ни рода занятий членов Совета, прибывших на переговоры. У американцев есть схема направления денег вашей Партии, а также каналы передачи информации, представляющей для вас интерес. Организационную часть поездки я готов взять на себя.

— Прекрасно, — сказал Романов. — Технические детали мы обсудим с вами позднее. На этом, думаю, можно закончить наше заседание. А сейчас приглашаю всех на шашлык.

Все встали. Сидоренко повернулся к председателю.

— Очень сожалею, Петр Алексеевич, но мне необходимо вернуться в Москву.

Председатель развел руками и начал спускаться по лестнице вниз. Все последовали за ним. Сидоренко также вышел из дома и направился к красным «Жигулям», которые стояли снаружи за забором. Насвистывая марш, он открыл дверцу и уже собирался сесть за руль.