Ульяновы и Ленины. Тайны родословной Вождя - Михаил Штейн

Но об этом студенты вряд ли знали. Их дело было овладевать знаниями, которые им давали профессора одного из лучших университетов России. А.Д. Бланк радовался, что его сын, его надежда и будущая опора в старости, получает высшее образование. Правда, успехи у сына были средние. В основном тройки по большинству предметов, как и по поведению[240] (при пятибалльной системе). Жил своекоштный студент Дмитрий Бланк у знакомого казанского врача. По воскресеньям, а также в праздничные дни приезжал в Кокушкино, где рассказов о студенческой жизни с нетерпением ждали сестры, тетя Екатерина Ивановна, отец… Но беда подстерегала семью. Дмитрий Бланк покончил жизнь самоубийством 19 января 1850 г., не дожив до 20-летнего возраста[241]. Эта незаживающая рана мучила отца до конца его дней.

В этом же году произошло событие, о котором А.Д. Бланк так никогда и не узнал, б сентября 1850 г. казанский губернатор И.А. Баратынский дает указание лаишевскому земскому исправнику Н.И. Билярскому собрать сведения о поведении, занятии и образе жизни отставного инспектора Пермской врачебной управы (почему-то названа эта должность, а не должность врача Златоустовской оружейной фабрики, с которой Бланк ушел в отставку), проживающего в своем имении в деревне Кокушкине. Спустя месяц, 7 октября 1850 г., Билярский доводит до сведения губернатора о скромном поведении Бланка. При этом подчеркивает, что хотя к нему в гости и приезжают профессора Казанского университета, но нет оснований подозревать в этом наличие каких-либо неблагонамеренных политических целей[242].

Итак, официально зарегистрировано, что Бланк — политически благонадежен. Но почему вдруг возник такой вопрос? Может, он связан с тем, что 27 ноября 1847 г. Казанское дворянское собрание рассматривало просьбу надворного советника личного дворянина А.Д. Бланка удостоить его звания потомственного дворянина, как приобретшего его на гражданской службе.

Другой причиной запроса губернатора мог быть тот факт, что помещик Бланк организовал на первом этаже своего дома медицинский кабинет и бесплатно лечил крестьян всей округи.

При получении дворянского звания у Бланка могли возникнуть определенные сложности. В это время уже действовали положения высочайшего манифеста от 11 июня 1845 г., в соответствии с пунктом 3 которого звания потомственного дворянина удостаивались лица, дослужившиеся до чина статского советника или полковника (5-й класс). Бланк имел чин лишь 7-го класса, но на него должно было распространяться действие пункта б этого же манифеста, который гласил: «Все те, кои, по действовавшим доселе узаконениям, приобрели уже службою личное или потомственное дворянство, сохраняют и на будущее время права свои нерушимо»[243]. А Бланк получил чин коллежского асессора (8-й класс), дававшего, по тогдашнему закону, право на звание потомственного дворянина, еще в 1838 г.

По этой причине или нет, но дело затянулось. Только 4 августа 1859 г. указом № 6840 по Департаменту герольдии правительствующий Сенат утвердил А.Д. Бланка и его детей в потомственном дворянстве и внес их в 3-ю часть родословной книги Казанской губернии[244].

Большую часть своего времени Бланк уделял хозяйству и воспитанию дочерей. С помощью Е.И. Эссен приучал девочек к труду (они умели шить, вязать, вышивать, даже подвенечные платья сами шили себе), закаливал их с помощью холодных обтираний, независимо от времени года.

А.И. Ульянова-Елизарова вспоминает со слов своей матери:

«Девочки носили лето и зиму ситцевые платья с короткими рукавами и открытой шеей, и платьев таких было только по две смены на каждую. Пища была простая: даже взрослыми они не получали ни чаю, ни кофе, которые отец считал вредными»[245].

Образованием девочек занималась их тетя Е.И. Эссен. С ее помощью они изучили немецкий, французский и английский языки, русскую и зарубежную литературу, освоили игру на пианино. Домашнее воспитание дочери Бланка получили не потому, что он был противником официальных учебных заведений, а потому, что обучение в них стоило слишком дорого.

Обладая большим чувством юмора, Александр Дмитриевич любил подшутить над детьми. Один такой случай описывает со слов своей матери М.И. Ульянова: «…Однажды, первого апреля, в день именин Марии Александровны, дети с нетерпением ждали за обедом последнего блюда, сладкого. Им обещали, что в этот день будут на последнее сбитые сливки. Каково же было их разочарование, когда, получив свои порции пирожного, они, не избалованные сладостями, увидели, что дед подшутил по случаю 1 апреля: у них на тарелках был белый пушистый снег»[246].

Беседуя с дочерьми об их дальнейшей семейной жизни, Александр Дмитриевич, как врач-акушер, объяснял им, почему для женщины важно иметь много детей. Его советы не пропали даром. У дочери Анны, в замужестве Веретенниковой, было 8 детей; у Любови, в замужестве Ардашевой (по второму браку Пономаревой), — 9; у Екатерины, в замужестве Залежской, — 10; у Марии, в замужестве Ульяновой, — 8; у Софьи, в замужестве Лавровой, — б. И все дочери со своими детьми, при жизни Александра Дмитриевича, приезжали на лето к нему в Кокушкино. Он имел живой ум, общительный и ласковый характер, и поэтому его любили и уважали не только дочери, но и зятья[247].

Любили его все, кто его знал, включая крестьян, бывших у него крепостными. Бланк не только бесплатно лечил их, о чем я писал выше, но и старался помочь советами. Особенно ярко это проявилось, когда было отменено крепостное право. Бланк уговаривал крестьян пойти на выкуп и в этом отношении он находил поддержку у И.Н. Ульянова, с которым делился своими мыслями. Однако крестьяне его не послушали, поверив слухам, что земля должна отойти к ним бесплатно. В итоге, как пишет А.И. Ульянова-Елизарова, получили одну дарственную десятину и бедствовали, завидуя тем крестьянам по соседним поместьям, которые пошли на выкуп[248]. А.И. Ульянова-Елизарова, однако, ошиблась. А.Д. Бланк установил для своих крестьян высшую норму надела, разрешавшуюся для нечерноземной полосы, и выделил на 38 душ (женщины, как известно, в счет не шли) 120 десятин земли (130,8 га). У Бланка же осталось 226 десятин (246,3 га)[249]. За выделение крестьянам высшего надела государство оплатило деньгами и ценными бумагами 80 % выкупной суммы. У крестьян сохранилась издольщина, которая означала, что за аренду земли они отдавали Бланку часть урожая.

Пройдет два года после реформы 1861 г. 25 августа 1863 г. отпразднует свадьбу в Кокушкине любимица Екатерины Ивановны и Александра Дмитриевича Машенька. Она уедет в Нижний Новгород вместе с мужем И.Н. Ульяновым, который был назначен учителем математики и физики в губернскую гимназию. А через две недели после свадьбы Машеньки, 7 сентября 1863 г., Е.И. Эссен уйдет из жизни. Она будет похоронена на Черемышевском кладбище. А.Д. Бланк будет жить в Кокушкине вместе с семьями двух старших дочерей — Любови, вышедшей вторично замуж за его друга А.П. Пономарева, и Анны Веретенниковой[250].