Царство свободного ребенка. Избранные статьи о воспитании - Елизавета Водовозова

В каждом доме старинная кровать громадных размеров, одна сторона которой отодвигается в виде решетчатой дверцы; когда она отодвинута, открывается вход на кровать, на которой навалена груда перин, прикрытых одеялом, и огромное количество подушек. К этой кровати прикреплены подвижные шторки или полог. Бретонцы, ложась спать, задергивают полог и таким образом раздеваются и спят, точно в отдельной комнате. Взобраться на такую постель, возвышающуюся от пола, по крайней мере, на два аршина, можно только посредством длинного ларя, который стоит у кровати и на котором спят дети. Направо стоит шкаф, украшенный колоннами и с множеством блестящих медных полос, скобами и бляхами. Медные украшения этого шкафа, составляющего гордость бретонки и главное ее богатство, стараются перед праздниками так очистить, чтобы они блестели, как золото. Кроме кровати, сундука и шкафа, вы найдете в доме бретонца две-три скамьи.

Похлебка, приправленная свиным салом и овощами, ржаной хлеб, кислое молоко, каштаны или просяная каша и, наконец, черные ржаные лепешки – вот и все, что вы увидите на столе бретонца. Всякое свое кушанье он ест горячим и чрезвычайно соленым; он кладет чересчур много соли не только в свои кушанья, но и в хлеб, в масло, одним словом, во все, что он употребляет в пищу. Это пристрастие к соленому объясняется тем, что бретонцу приходится пить солоноватую воду; даже вода здешних (приморских) источников и колодцев имеет довольно неприятный, металлически-солоноватый вкус. Это происходит от того, что море, просачиваясь на далекое расстояние в береговой песок и глину, хотя слегка, но постоянно смешивает свою воду с водою прибрежных источников и колодцев. Понятно, что бретонцы, сделав с детства привычку употреблять воду, имеющую солоноватый вкус, много солят и свою пищу. К тому же до последнего времени большинство мужчин служило матросами или занималось рыбными промыслами, а такой образ жизни всегда приучает к соленому.

Вследствие ли грубой, пересоленной пищи или бедности, а может быть и вследствие обеих причин, бретонец страшный пьяница и в то же время сильно курит табак, так что никогда не выпускает изо рта своей трубки. Несмотря, однако, на пьянство и грубость, бретонцы отличаются замечательной честностью, которая вошла даже в пословицу. Случаи воровства между ними крайне редки, и человек, покусившийся на него, не только опозорен на всю жизнь, но даже его поколение долго будет нести кару за его грех: «рабочий-то он хороший», говорит бретонец семье, когда желает нанять батрака, «да дед-то его обокрал соседа»… И как бы ни был хорош внук вора, но на него всегда будут смотреть если не с презрением, то с подозрением.

Бретонцы считаются самыми суеверными, грубыми, дикими и недоверчивыми из французских крестьян: их нравы и обычаи носят на себе, более чем где-либо, печать патриархальности. Жена, слуги, служанки, дети – все беспрекословно повинуются главе семейства; но, отдав разные приказания, хозяин сам идет на работу и работает не только наравне со своими домочадцами и батраками, но еще больше их. Все одинаково работают, и все вместе садятся за один и тот же стол. Мужчина очень грубо обращается к своей жене, несмотря на это, он не наваливает на женщину тяжелого труда, а исполняет его сам; женщины не работают ни заступом, ни плугом; они полют, сеют, жнут, – все более трудное делают мужчины. До чего суровы нравы, в особенности в отношении к женщинам, можно судить из того, что здесь вы зачастую услышите: «чем эта девушка не жена вашему сыну: и работница, и умница – всем взяла, а нельзя: за бабкой-то грехи водились». И действительно, как бы ни была старательна и честна девушка, ее всегда будут корить и оскорблять за дурное поведение не только матери, но и ее бабки. Иногда дурную молву о бабке распускает кто-нибудь из соседей из зависти к девушке или из злости, тем не менее все начинают говорить об этом и мало-помалу сторонятся несчастной.

Крестный ход

Нигде во Франции духовенство не имеет такой силы, как здесь: бретонцы – истинные католики, люди в высшей степени религиозные, но к их религии примешивается много суеверий и язычества от прежних времен. Духовенство, к которому бретонцы сильно привязаны, очень неразвито. Когда в 70–х гг. ХIХ столетия возник вопрос об общем даровом и обязательном образовании и начали устраивать школы, духовенство, боясь потерять свое влияние на население, стало сильно мешать распространению просвещения. Быстрому распространению грамотности мешало также и бретонское наречие этого населения. Но так как теперь всюду во Франции даровое и обязательное обучение, и даже в Бретани постоянно увеличивается число школ, в которых обучаются на французском языке, то это заставляет выучиваться по-французски почти каждого бретонца.

Угрюмый, сумрачный вид бретонца дает себя чувствовать с первого взгляда; его шляпа с огромными полями бросает мрачную тень на его лицо, наполовину закрытое длинными, плохо расчесанными волосами. Он не пустится в разговор с незнакомым и всегда очень сдержан с человеком, которого мало знает. Тем не менее, гостеприимство – характерная черта бретонца, и если он вас пригласит к обеду, а вы откажетесь без уважительной причины, он считает себя оскорбленным. Каждому нищему он радушно отворяет двери своей хаты и расставляет перед ним все, что у него есть, так как считает его посланником божьим. Вследствие такого взгляда и еще более, конечно, вследствие неблагоприятных условий, нищих очень много в стране: они отличаются здесь необыкновенной словоохотливостью, рассказывают действительные и выдуманные происшествия, которые так любят слушать угрюмые бретонцы.

В Бретани повсеместно сильно развита взаимная помощь: во время молотьбы, сенокоса и других больших забот каждый, справив свое дело, старается помочь соседу. За такую помощь, как бы он ни был беден, он ни за что не возьмет денег; но зато каждый, к кому пришли на помощь, считает своей обязанностью угостить обедом и поставит как можно больше сидра. Как бы ни был беден бретонец, в доме его всегда можно найти сидр: его приготовляют для домашнего употребления из горьких сортов яблок. Таким образом, сидр род яблочного кваса, но если он крепок, то может сильно опьянить, и им обыкновенно допьяна напиваются бретонцы. Этот напиток приготовляют во многих местностях Франции, но особенно много в Нормандии…

…Каждая более или менее значительная местность в Бретани празднует свой праздник отпущения[39]. На эти праздники народ толпами собирается из окрестностей. Около того места, где будет празднество, точно из земли вырастает целый городок: тут балаганы канатных плясунов, там выставка четок, лавки с товарами, на веревках развешаны листки с песнями, раскрашенные картинки святых, наиболее уважаемых в Бретани. Продавцы, стоя у своих подвижных лавочек, распевают песни, скрипачи наигрывают танцы, несколько дальше слышны звуки музыки – все это смешивается с гулом колоколов, с веселыми криками толпы, с песнями нищих, просящих о подаянии, одним словом – шум, говор, движение.

Моряки, избежавшие кораблекрушения, матери, дети которых исцелились каким-нибудь чудом, молодые женщины, нетерпеливо желающие сделаться матерями, стекаются сюда со всех сторон, чтобы развесить вокруг часовни того или другого святого свои приношения. Часто приходится для этого взбираться на коленях на высокую гору, где водружен крест, по ступеням, обдирающим ноги. Многие дают обет тому или другому святому, если он исполнит их просьбу, обойти несколько раз вокруг церкви босыми ногами. Бедняки нанимаются для исполнения этих обетов; они расхаживают в толпе с криками: «Кому нужно обойти десять раз вокруг церкви босыми ногами?» Богачи вступают с ними в переговоры, долго торгуются, потом, условившись в цене, наблюдают за исполнением найма и удаляются, в блаженной уверенности, что сделали угодное Богу.

Праздник отпущения

В праздник отпущения колокольный звон оглашает воздух, раздается пение под сводами храмов, и со всех сторон несут самые разнообразные приношения на ступени алтаря: мешки с каштанами и рожью, кувшины с медом и пивом, ягнят, куски холста. Каждый приносит, что хочет и может, все принимается. По окончании службы церковный староста выносит все эти дары на продажу с аукциона у подножия креста, водруженного среди площади перед церковью. Приобретение этих вещей тоже составляет предмет соревнования; богомольцы оспаривают их друг у друга, не слишком, однако же, набивая на них цену. По окончании религиозных церемоний наступает очередь забав, раздаются звуки музыки, и молодежь пускается в пляску…

…Море оказывает бретонцам самые разнообразные услуги; вследствие этого те из них, которые живут у побережий, находятся в лучшем положении сравнительно с жителями внутренних частей страны. Прибрежные жители занимаются рыбной ловлей и добыванием самых разнообразных даров моря. Близость моря даже ребенку дает возможность кое-что заработать на свое пропитание. Куда вы ни обратите взор на приморском берегу, вы, с одной стороны, встретите море, с другой – чаще всего дюны – настоящее песчаное море, но гораздо мрачнее его, так как оно без жизни, без движения, без звуков. Мужчины занимаются здесь только рыболовством, все остальное делают женщины. С первого часа пополуночи они уже на ногах и должны бежать нередко за 6, за 7 верст собирать папоротник для перекладки рыбы. Затем хозяйка дома кормит детей, которых у нее обыкновенно чрезвычайно много. Для огромной семьи нужно починить, помыть, приготовить обед. Воду она не может брать из моря и должна идти за пресной водой к источнику, который часто находится очень далеко, и путешествовать к нему приходится по сыпучим пескам, углубляясь в них по пояс.