Опрометчивый поцелуй - Делла Сванхольм

– Нет, не приставал.

– Так чему ты удивляешься? Он увидел перед собой красавицу и сказал ей об этом. Он же не слепой!

Слова Улле и спокойное корректное поведение О’Флаэрти сделали свое дело. Этой ночью Маргарет не ворочалась в постели, а крепко спала.

Утром она приступила к своим обязанностям на конюшне в полном объеме. На работе ей часто приходилось сталкиваться с О’Флаэрти, выслушивать его советы и давать свои рекомендации.

– Э, да я вижу, вы действительно разбираетесь в лошадях, – как-то похвалил ее ирландец. – А то я уж подумал: вот приехала красотка, будет хлопать своими длинными ресницами, как кукла, и бездельничать. А вы настоящий коневод, Маргарет.

Его похвала обрадовала ее. Она весело посмотрела ему в глаза.

– Так мы друзья, мистер О’Флаэрти?

– Да, Маргарет, и можешь называть меня по имени – Джон.

– Хорошо, Джон.

Вечером Маргарет вывела из конюшни Грома и поехала к морю. Привязав коня к изгороди, она села на песок, предварительно бросив на него подстилку. Все же зима!

Балтийское море и зимой было великолепным. Рокот прибоя действовал на Маргарет как всегда успокаивающе. Она закрыла глаза, вспоминая иные, счастливые времена: жаркое лето, они обнаженные лежат с Ларсом на теплом песке и их губы сливаются в страстном поцелуе. А сейчас, после гибели отца и болезни матери, ее сердце, кажется, застыло, замерзло – как датская земля зимой. А Ларс ее не торопит, не выясняет отношений. Он настоящий друг и хорошо понимает, каково ей сейчас.

Маргарет импульсивно схватила мобильник и набрала номер Ларса.

– Милый, я сижу у моря и вспоминаю, как нам было хорошо здесь летом.

– Я тоже это помню. Даже очень хорошо, – откликнулся Ларс. – Надеюсь, эти времена еще вернутся. Я все понимаю, любовь моя, и не тороплю тебя. И знаешь… – голос его дрогнул, – я так рад, что ты позвонила сама. А как там дела на ферме? Как Улле? Как тот «старик», его новый помощник?

Последние слова почему-то больно резанули ухо Маргарет.

– Улле, как всегда, молодцом. А его помощник… – Она замялась и сухо закончила: – На старика он не похож, кстати. К тому же он профессионал высокого класса.

После разговора с Маргарет Ларс долго сидел, задумчиво глядя в окно.

«Кстати»? – подумал он. Похоже, совсем не кстати!

На следующий день с запланированным визитом на ферму приехал ветеринар. Он осмотрел всех лошадей, а потом подошел к загону с пони. Увиденное порадовало его.

– Вы первая ферма в округе, где разводят пони, – заметил он. – Говорят, это перспективное направление.

– Да, у нас на Тасмании это даже стало модой, – прокомментировала Маргарет.

– Пони отлично чувствуют себя и в Дании. Особенно ваши. Я доволен их состоянием здоровья и внешним видом, – сделал заключение ветеринар.

– В этом большая заслуга мистера О’Флаэрти, – похвалила нового конюха Маргарет. Но, увидев, как укоризненно взглянул на нее ирландец, поправилась: – Я хотела сказать – Джона.

– Это ты, Маргарет, молодец. Твои советы по уходу за пони были очень своевременными. – Ирландец подошел к ней и дружески обнял за плечи.

– А вы красивая пара, – заметил вдруг ветеринар и смутился. – Ну, мне пора. – Он протянул руку сначала Маргарет, затем ирландцу.

Ветеринар уехал, а смущенная Маргарет продолжала стоять. Она вспоминала тяжесть рук Джона на своих плечах. От них исходило тепло и надежность. Наконец она пришла в себя и двинулась в сторону дома.

– Маргарет, а ты не хотела бы после таких комплиментов пойти вечером в паб, чтобы отметить успешный визит ветеринара? – неожиданно спросил Джон. – Километрах в двадцати отсюда есть настоящий ирландский паб. Представляешь, ирландский! Там очень уютно…

– Я подумаю. А сейчас мне надо отдохнуть, извини. Я устала.

– Конечно-конечно, я понимаю. Тогда до вечера, – проговорил Джон. В его голосе звучали бархатистые ноты.

Но, когда Маргарет ушла, выражение лица ирландца изменилось. В нем было столько ненависти, что дед Улле, выходивший из конюшни и поймавший этот взгляд, вздрогнул. Кого же это Джон так ненавидит? – удивился он. Вроде бы все его любят, да и ирландец тоже ко всем хорошо относится…

Поднявшись к себе в комнату, Маргарет села в старинное кресло. Она смотрела в окно, а мысли ее витали где-то далеко. Тело как бы оцепенело.

Что со мной происходит? – ругала себя она. Мне было приятно ощущать тепло рук Джона. Я забыла в этот момент обо всем: о Ларсе, о гибели отца, о родном доме. В эти мгновения Джон как бы стал для меня самым близким, самым желанным человеком. Мне хотелось одного – стоять так вечно. А потом целовать и целовать его синие глаза. Нет, я схожу с ума! Она почувствовала, как внизу живота становится жарко и ее охватывает желание. Это какое-то наваждение. Я не должна встречаться с ним вечером! Я не могу предать Ларса.

Она с трудом взяла себя в руки. А вечером, стараясь говорить спокойно, сообщила Джону, что не сможет отправиться с ним в паб. У нее очень болит голова.

– Понимаю, – ласково произнес Джон и взглянул на ее измученное лицо. – Паб от нас никуда не уйдет. Спокойной ночи, Маргарет.

Но она долго не могла уснуть в ту ночь. А на следующее утро Маргарет сама подошла к ирландцу.

– Ты на меня, должно быть, сердишься, Джон? – начала она. – Но у меня действительно болела голова…

– Я могу вылечить тебя, прекрасная Маргарет. – Джон приблизился к ней, неожиданно наклонился и впился в ее губы жгучим поцелуем. – Так тебе легче? – спросил он, гипнотизируя ее своими ярко-синими глазами.

– Не знаю… – тяжело дыша, пробормотала она. – Я вообще теперь ничего не знаю.

– Ты будешь моей, – торжествующе засмеялся ирландец. – Я понял это сразу, как только увидел тебя. Такой красавицы я еще не встречал. Сегодня ночью я приду к тебе.

– Нет-нет, – закричала Маргарет, – ты не можешь. У меня есть жених!

– Плевал я на твоего жениха, – глухо произнес Джон. Он схватил Маргарет за плечи и резко притянул к себе. – Или ты можешь сказать сейчас, что не хочешь меня? Ты такая горячая, ты желаешь меня так же, как я тебя.

Маргарет почувствовала, как восставшая плоть Джона вдавливается в ее тело.

– Сегодня ночью дверь в твою комнату будет открыта! – приказал Джон и исчез в глубине конюшни.

Маргарет обхватила лицо руками.

Что делать? – мучительно думала она. Рушатся последние бастионы. Это Ларсу я могла отказать. Он любил меня и… проявлял терпение. Да, он страдал, но это как-то… не очень трогало меня. Мне это даже нравилось. Будь терпелив, говорила я часто ему. А Джон… Это какой-то ирландский ураган. Он так красив в порыве страсти. Неужели я хочу его? Наверное, его страсть опалила меня и я, кажется, мечтаю сгореть в ее медленном огне.