Руки, полные бури - "-Мэй-"

В собственной беспомощности.

В мысли, которая билась в венах вместе с кровью.

Ты. Никого. Не смог. Защитить.

Он падал на колени, мокрая земля забивалась в нос, в рот… пока он не услышал, как его зовут.

Сет вздрогнул всем телом и открыл глаза. Перевёл дыхание, одновременно с этим утирая кровь с лица, неосознанно, инстинктивно. Он скользнул взглядом по всем, кто набился в комнату, проверяя их. Выдохнул:

– Где Неф?

11

Он приходит к ней, овеянный войной, забрызганный чужой кровью. Дикий зверь, что одержал победу, потому что оказался сильнее всех.

Она ложится на кровать, он нависает над ней, живое воплощение хаоса. В его глазах – чужие смерти. В его волосах запутался песок. От него пахнет потом, кровью и победой. Он рычит, наклоняется и целует её, яростно, требовательно.

Нефтида выгибается навстречу Сету. Когда он наконец-то на миг отрывается от неё, шепчет в его приоткрытые губы:

– Мой избранный.

Браслеты на её руках тихим перезвоном вторят голосу.

Нефтида сидела спокойно, и только пальцы левой руки перебирали браслеты на правой, выдавая нервозность. Тонкие полоски металла, украшенные бубенцами и бирюзой. Первый подарил Сет, ещё очень давно, притащил, как он выразился, «с задворок каирского рынка». Подробностей Нефтида знать не хотела.

Следующие браслеты дарили и Сет, и Анубис, стараясь, чтобы они подходили друг другу. Нефтида даже не могла носить всё одновременно. И сейчас думала о тех браслетах, которые остались дома. Интересно, она их ещё увидит?

Встав с места, Нефтида начала ходить по комнате, не в силах усидеть на месте. Персефона глянула в её сторону:

– Ты напоминаешь львицу, которую заперли в клетке.

– Сочту за комплимент.

– Не пытайся клетку ломать. Не выйдет.

Персефона первой поняла, что это за место. На вид обычная безликая комната с парой кроватей, простым столом и стульями. Но тёмные стены подрагивали, постоянно шли рябью. Двери не было.

Пространство между реальностями. Полностью подвластное Гекате.

Нефтида потёрла правую ладонь, где красовалось что-то вроде ожога: она попробовала пробиться сквозь вязкие границы, но у неё не вышло.

Нефтида не считала себя могущественной богиней. Её сила стелилась лепестками ночных цветов, не активно, а сцепляя воедино камни зданий, плескалась в основе сущего, вырастала из темноты.

Возможно, она ближе к первозданному хаосу, чем другие боги египетского пантеона. Когда-то изначально именно это привлекло к ней Сета.

Но связи с мраком между вздохами не хватало, чтобы пробиться сквозь завесу Гекаты.

– Бесполезно, – вздохнула Персефона. – Я знаю силу сестры. Мы не сможем выйти отсюда, а сюда никто не сможет пробиться. Я даже Цербера позвать не могу.

– Нас найдут.

– Это место не отследить.

Повернувшись к Персефоне, Нефтида оглядела её, уперев руки в бока:

– Ты решила сдаться?

– Нет! Но не вижу смысла расходовать силы зря. Дождёмся удобного случая.

Нефтида встряхнула запястьями, чтобы услышать знакомый перезвон. Он напоминал о доме, о Сете и Анубисе.

– Конечно! – Нефтида щёлкнула пальцами и села рядом с Персефоной. Заглянула ей в глаза.

– Сеф… ты должна убить меня.

Взгляд Персефоны явственно говорил о том, что она не сомневается: Нефтида сошла с ума.

– Послушай! – в нетерпении сказала Неф. – Убей моё тело, я же вернусь. Сет и Анубис почувствуют мою смерть. Тогда Инпу сможет переместиться к ней. Он заберёт нас. Больше мы никак ему сигнал не подадим.

На самом деле Нефтида не испытывала уверенности, что Анубис действительно сможет переместиться в это странное место. Но дороги – его стихия. В том числе между мирами. Особенно между мирами.

– Я не могу, – качнула головой Персефона. – Мы придумаем что-нибудь ещё.

Нефтида отвернулась. Знала, что других вариантов нет. Они во власти Кроноса, и неизвестно, что он захочет с ними сделать. Нефтида не сомневалась, что ничего хорошего.

Она предпочитала смотреть на вещи трезво и не заниматься самообманом.

Воздух сгустился у стены, и появилась Геката. В неизменном тёмном платье, на котором отчётливо выделялись размашистые узоры тёмно-красного цвета, будто их рисовали кровью или забродившим соком ягод. Тяжёлые косы лежали на груди, а у ног сидел огромный лохматый пёс, напоминавший овчарку.

Геката тонко улыбнулась:

– Добро пожаловать. Чаю не предложу, думаю, вы откажетесь.

Принимать что-то от той, кто владела колдовством и ядами, глупо.

– Не скучаете здесь?

Персефона прошипела какие-то ругательства, и Нефтида ощутила её поднимающуюся силу, цветы и свежескошенную траву, что-то безумно живое на фоне прохладной Гекаты.

– Как ты посмела! – Персефона выпрямилась. – Думаешь, нас не будут искать?

В руках Персефоны соткался серп, острый, поблёскивающий одновременно металлом и костью. Таким собирают первые весенние травы и спелые колосья. Вспарывают брюхо жертвенным быкам в полях.

Дочь богини урожая и жена бога смерти.

Геката ничуть не смутилась и взглянула на серп с любопытством:

– Я не хочу, чтобы Кронос причинил тебе вред, сестрица. Но я предупреждала.

– Вред? Вы похитили нас.

– На самом деле нам нужна ты. Посидишь взаперти, а Гадес пусть с ума сходит и думает, что тебя ждёт. Но не волнуйся, я бы не дала Кроносу тронуть тебя.

Персефона фыркнула, выражая этим всё возможное пренебрежение к словам сестры. Но нападать не торопилась.

Геката всё ещё улыбалась и с интересом посмотрела на Неф:

– Кронос хочет видеть тебя.

Тут же вспомнились слова о том, что Персефона им нужна. Только она. Но Геката качнула головой:

– Тебя не убьют. По крайней мере, точно не сейчас. Есть кое-что поинтереснее. Отец показал мне отличный пример. Как манипулировать, надавливать на болевые точки и добиваться своего. А я научила этому Кроноса.

Отцом Гекаты был Зевс. Как и отцом ещё многих и многих богов и богинь, но они что-то не переходили на сторону Кроноса. Начало в любом случае не нравилось Нефтиде, и она колебалась.

Пока не заметила, как Геката смотрит на Персефону, чуть прищурившись. Нефтида вспомнила, как Сеф говорила, что Геката может понять, удался ритуал или нет. Будет Сеф перерождаться после смерти или возвращаться, как остальные боги.

Может быть, сейчас это и не так важно. Но Нефтида не хотела, чтобы Геката знала. Придумала, как и это использовать против них.

– Идём. – Нефтида поднялась, прошелестев длинной юбкой, и подошла к Гекате. – Не заставлять же Кроноса ждать.

Она крепко вцепилась в локоть Гекаты, и той ничего не осталось, кроме как кивнуть.

Момента перехода Нефтида не ощутила. Вот она в комнате с Персефоной, а вот уже вокруг другое помещение. Почти идентичное, но без мебели. И запах перегнивших листьев и забродивших ягод, лёгкая щекотка хвойными иголками силы Гекаты.

В комнате стоял Кронос. В деловом костюме, сложив руки за спиной. Тёмные глаза, аккуратная борода, волосы, сотканные из самой тьмы, будто бы шевелящиеся языки мрачного пламени. Он не мог до конца пребывать в облике человека, даже если хотел.

– Оставь нас.

Его слова, адресованные Гекате, не казались воплощением мира, как когда-то в клубе. Но в них шелестели камни и горные реки.

Геката кивнула и тут же исчезла, а внимание Кроноса сосредоточилось на Нефтиде. Но даже выражение его лица не принадлежало человеку. Его просто… не было. Ровная маска, которая выглядела почти как у людей, но не подрагивало ни единого мускула. Если Кронос произносил слова, двигался лишь его рот.

– Ты попала сюда случайно, – сказал Кронос. – Мне нужна Персефона.

Нефтида молчала. Хотела сказать, что таким образом Кронос разъярил и своего сына, и его друга. Она лишь произнесла: