Серое Братство - Виктор Баженов

   Юноша протяжно зевнул, вспомнил все, что с ним произошло за последние трое суток, и понял, что это не кошмар. Легкое облачко за окном в этот момент приоткрыло краешек луны, и в ее свете Вит увидел, как Паленый, выпустив коготки, пытался стянуть с него одеяло.

   – Слушай, голем, отвали! Кто тебя звал? Брысь в суму обратно!

   – Во-первых, я уже не голем.

   – А кто?

   – Тебя надо спросить. Нечего было в меня всякую дрянь заталкивать, так что теперь терпи, родимый, и вставай!

   – Какую еще дрянь я в тебя затолкал? – захлопал глазами Вит.

   Спросонок он ничего толком сообразить не мог, а потому просто сердито повторил вопрос.

   – Так чего тебе надо?

   – Хозяин, если ты сейчас не встанешь, ты же описаешься!

   Только тут Вит сообразил, что мочевой пузырь действительно подпирает. Это его удивило. Буквально пару секунд назад никаких проблем с ним не было. Вит еще раз протяжно зевнул, сел на кровати, спустил ноги на пол.

   – Давай, хозяин. Иди, иди. В туалет по-быстренькому.

   – Уговорил, – Вит поднялся и зашлепал босыми ногами к двери.

   – Вот и правильно. – За спиной юноши скрипнули пружины. – Место нагрел. Хоть какой-то от тебя толк.

   Вит оглянулся. Наглый котяра уже залез под одеяло. По подушке разметались длинные заячьи уши.

   – Чего уставился? Знаешь, в твоей суме какая холодрыга?

   – Ах ты сволочь хвостатая!

   – С кем поведешься. Ладно, не парься. Кровать широкая, места всем хватит… – Кот, не дожидаясь ответа, закрыл глаза и нагло захрапел.

   – Вот гад… – Вит еще раз протяжно зевнул, почесал грудь. Рука наткнулась на нательный крест отца Илерея. Юноша привычно перекрестился и вышел в коридор.

   Путь к клозету пролегал мимо комнаты, в которой обосновался на ночь Олет. Писк и приглушенные вопли из-за двери заставили его остановиться. Он прекрасно знал, что в салуне мадам Сиси, послужившем прообразом его новому жилищу, на все апартаменты было наложено заклинание неслышимости, дабы распаленные клиенты не сбивали своими стонами и воплями с ритма обитателей соседних комнат. Это что ж там такое должно было твориться, чтобы звуки сквозь все магические заслоны просочились в коридор? Виту стало так интересно, что он, игнорируя потребности организма, приоткрыл дверь. То, что он там увидел, повергло его в шок. Облачко уже полностью сползло с луны, и в ее серебристом призрачном свете Вит увидел Олета, бегающего по комнате в одних трусах. За ним носились три девицы, грохая по полу подкованными сапогами. Они были запакованы в черные кожаные трусики, лифчики, сделанные из того же материала, на головах красовались такие же кожаные кепи, а в руках они держали длинные кнуты. Олет, уворачиваясь от ударов хлыстов, проявлял чудеса ловкости. Он лавировал между каменными статуями, изображавших фаллосы разных видов и размеров, которые, в основном, и принимали удары на себя. Юноша старался при этом прорваться к своей котомке, напичканный одноразовыми магическими артефактами, но удары хлыстов постоянно отсекали ему дорогу.

   – Дуры!!! Я не Вит, он в другой комнате!

   – Рассказывай сказки, малец…

   – Иди сюда, развлечемся.

   – Ну вот, – обиделся Вит, – а я тебя чуть за друга не посчитал. Нет, чтобы поделиться бабами.

   – Вот он, Вит! – Загнанный к тому моменту в угол Олет простер руку в сторону двери, где узрел ученика.

   Девицы обернулись.

   – Мне подачки не нужны, – сердито сказал Вит. – Развлекайся один, жадина!

   Юноша захлопнул дверь.

   – Придурок, открой, это же ночницы!!! – донеслось до него из комнаты.

   – У нас их обычно называют ночными бабочками, – почесал затылок Вит, зевнул и двинулся дальше по коридору, протяжно зевая.

   Возможно, именно этот зевок и не дал ему возможность расслышать последний панический писк из-за двери:

   – Они дверь замагичили! Я ж выйти не могу, придурок!!!

   Проходя мимо двери комнаты, где свила свое гнездышко Ксанка, он был очень удивлен, услышав тот же писк и вопли, что и за дверью ее брата.

   – Неужто тоже развлекается? – поразился он.

   Это ударило его в самое сердце. Брат-то ладно, но Ксанка… Юноша рывком распахнул дверь, наплевав на ее запреты.

   Точно такие же девицы гоняли сестренку Олета по спальне. Ксанка носилась в полупрозрачном пеньюаре, уже рассеченном на боку ударом хлыста, а сквозь прореху виднелись такие ослепительные формы, что Вит окончательно разобидеться.

   – Ладно, Олет. Мужик. Но ты, Ксанка… учительница, боевая подруга, можно сказать… не ожидал. Я о тебе был лучшего мнения… и о твоей ориентации тоже.

   – Это же ночницы! – взвизгнула Ксанка.

   – А то я не знаю!

   Вит раздраженно захлопнул дверь и пошел облегчать душу и тело в клозет. Он был очень зол, что его не позвали на общую веселуху. Сообщив унитазу, все, что думает об учителях, юноша вернулся в свою комнату, нырнул под одеяло, бесцеремонно подвинув ушастого голема на край кровати, сжал в кулаке крест отца Илерея и начал жаловаться.

   – Господи, за что караешь? Прости меня, конечно, за мысли грешные, но Ксанка… как она могла с такими формами оказаться неправильной ориентации? Это ж какая подлость с ее стороны!

   Со стороны коридора послышался грохот рухнувшей двери.

   – Совсем обнаглели, – сердито пробурчал Вит. – Вот пусти таких в приличный дом, и они его по камешку разнесут.

   Грохнула еще одна дверь. На этот раз в комнате Вита. Внутрь ворвалась в Ксанка в разодранном пеньюаре и сразмаху запрыгнула в постель.

   – Что ж ты делаешь, гад!!? Это же ночницы!

   – А то я никогда не видел ночных бабочек, извращенка!

   – Согласен, хозяин.

   Ксанка, бесцеремонно вытолкнутая из-под одеяла, вновь оказалась на полу. Паленый довольно заурчал.

   – Это же демоны, придурок! – завопила она.

   – Так ты еще и демонов на это дело подписала?

   – Нас сейчас убивать будут, идиот!

   – А вот тут я с ней согласен. – Кот высунул из-под одеяла уши. – Ты бы вооружился чем, хозяин, а то маг из тебя хреновый, а эти, что под ночниц работают, человечину любят.

   – Кто это с тобой? – захлопала глазами Ксанка. – С кем это ты по ночам развлекаешься?

   Ответить Вит не успел, так как в комнату уже вваливались ночницы, поигрывая кнутами, и, к тому же, до него дошло, наконец, что любовными играми здесь и не пахло.

   – Ах, де-е-емоны… – Юноша одним прыжком слетел с постели, сорвал с шеи крест отца Илерея – единственное оружие, оказавшееся под рукой.