Проклятый король и я (СИ) - Тур Тереза

— Беда, — вместо ответа всхлипнул мальчишка. — Беда, госпожа ведьма!

Мы оба кубарем скатились вниз по лестнице, в зал. Патрик бросился к окну, распахнул его, и из темноты и снежного вихря в тепло таверны влетела синичка. С пронзительным чириканьем птичка устроилась у мальчика в ладонях.

— Что? — спросил король.

— Она… Она не может обернуться, ваше величество, — прошептал Патрик, и мы, все трое, замерли, не зная, что делать.

14-2

Патрик с трудом закрыл окно — там, в ночи выл ветер, резвилась метель. Синичка, влетев в тепло спикировала к камину, устроившись возле огня.

— Бедняжка, — я стала искать глазами что-нибудь, куда можно было бы налить воды. — Совсем замёрзла, надо ей дать попить.

— Почему она не оборачивается? — взревел король.

— Она не может, — Патрик подошёл к камину, вытянул руки — принцесса вспорхнула, устроившись в раскрытых ладонях друга.

— Что за ерунда? Почему не может? И… ты-то откуда знаешь?

— Я… Мы… В общем, мы договорились. Злата чирикает, а я… Понимаю.

Мальчишка покраснел, а я улыбнулась, но так, чтобы Стефан этого не заметил. Злата и Патрик разработали свою систему — что-то вроде азбуки Морзе, наверное. Тоже мне, разведчики. Хотя… В свете последних новостей относительно внешней политики королевства, кто знает, возможно, пригодится. Жаль только его величество… как бы это сказать? Не очень доволен.

— Ты уверен, что она НЕ МОЖЕТ обернуться? — быстро спросил король, натягивая плащ.

— Да. Она так сказала.

— Злата, — король протянул раскрытую ладонь.

Синичка, жалобно чирикнув, подлетела к отцу. Стефан осторожно провёл пальцем по крылышкам и очень мягко, ласково сказал:

— Пойдём. У нас всё получится, обещаю. И ничего не бойся. Слышишь?

С этими словами отец и дочь исчезли за дверью, а мы с Патриком бросились искать тёплые вещи, чтобы пойти следом — не будем же мы сидеть здесь, в тепле, когда такие дела творятся.

От птичьего гвалта болела голова. Стефан, обратившись в грача, летал с принцессой в сумрачном небе над таверной до самого рассвета. О чём они там столь эмоционально чирикали история умалчивает, а только результата — ноль.

Усталый, его величество спустился к нам. Обернулся в человека, набрал в ладони пригоршню снега и окунул в него разгорячённое лицо. Мы с Патриком, приплясывая от холода, молча ждали.

Утро. Свежо…

— Ничего, — выдохнул измученный отец. — Ничего не понимаю!

— Может, есть какие-нибудь… Особые техники? — осторожно спросила я.

— Есть, — отмахнулся маг. — Всё перепробовали. Ничего.

— Бедная девочка, — прошептала я, не отрывая взгляда от синички, что устроилась у Патрика на плече. — Она, наверное, так напугана…

— Не сказал бы, — буркнул Стефан, бросив на пичужку возмущённый взгляд.

Птичка юркнула Патрику в карман, а я, спрятав руки в рукава плаща, сжала кулаки. Всё, хватит! Пора вызывать родителя на серьёзный разговор. Девочка в беде, а он гневные взгляды кидает. Он бы её ещё выпорол! В угол поставил, в темницу посадил, балда рыжая. Прежде всего Злате нужно успокоиться. Может, она оттого обернуться не может, что нервничает. Или замуж не хочет. Я внимательно посмотрела на Патрика. Сильно расстроенным мальчишка не выглядел, скорее просто растерян и не знает, что делать. В сердце закралось сомнение. Что, если принцесса просто… не хочет? Птицу замуж не выдадут.

— Давайте пойдём в дом, — объявила я, устыдившись собственных мыслей — девочка в беде, а я… — Там тепло. Выпьем чаю и подумаем, что делать.

В полной тишине Патрик, король и я грызли яблоки — заводиться с готовкой не было сил. Всю ночь не спали, пытаясь превратить принцессу обратно в человека. Семечки от яблок достались Злате, чему птичка была вполне себе довольна. Синичка весело чирикала, перелетая с каминной полки мальчику на плечо. Клевала семечки, чистила пёрышки. Мне вдруг стало страшно — что, если она забудет, как это — быть человеком? Останется навсегда…

Нет, Наташа. Даже не думай, ясно? Вдруг вспомнился мультфильм из детства. Там один принц тоже в птиц превращался. Волшебник подарил ему тайну. Стоит сказать одно только слово: «мутабор», и он вновь превращался в человека. И вот однажды принц забыл это слово…

— Мутабор! — сказала громко, глядя синичке в глаза.

Нет, ну а что? Мир — волшебный. Я — ведьма. Почему нет?

— Чик-чирик…

Не получилось. Жаль. Но попробовать стоило.

— Мутабор? — Стефан нахмурился. — Что это?

— Да так, — отмахнулась я. — Ничего. Знаете, что я думаю? — Патрик и его величество с надеждой уставились на меня. — Надо идти к Агате. Она что-нибудь придумает.

Злата с радостным чириканьем закружила вокруг и уселась мне на плечо. Согласна, значит. На том и порешили.

14-4

В карете ехали молча. Хотелось спать, а ещё я думала о том, что кухня — не мыта, работы — тьма, продукты скучают. Ладно, разберёмся. Сейчас главное — помочь ребёнку. Странно. Почему у Стефана нет таких проблем? А может, были? В переходном возрасте?

— Скажите, — нарушила я тишину, всё равно выносить это тягостное молчание не было сил. — У вас так было?

— О чём вы? — роскошный берет качнулся в мою сторону.

— Проблемы с оборотом. Вы ведь тоже…

— Никогда, — король развёл руками. — Никогда, понимаете? Это же очень просто!

— Да неужели?

— Если есть дар, — его величество сделал вид, что не заметил в моих словах и тени сарказма, — это как дышать. Нет особых указаний на сей счёт, так как никогда не было никаких проблем. Не думаю, что старая травница чем-то сможет помочь.

— Возможно, поможет внучка, — оживилась я.

— С чего вы взяли?

— Насколько я поняла, девочка учится в магической Академии. В той самой, куда так хочет попасть принцесса, — Стефан хмурился, но я не обращала на это никакого внимания. — Свяжемся через неё с преподавателями. Уверена, они помогут.

— Откуда такая уверенность, — король, скрестив руки на груди, поджал губы.

— Я сама — преподаватель, — напомнила я королю, чтобы некоторые не думали, что я всю жизнь только и делала, что кашу варила. — И верю в магию профессионализма. В Академии — кто? Маги. Именно с ней, с магией, проблема у Златы. И если мы не можем ей помочь, остаётся уповать на то, что знания — сила.

— Наш дар — древняя сила рода, — не согласился король. — Никто о ней ничего не знает.

— Допустим. Но в любом случае, другого выхода нет. Девочка в беде, и…

— Приехали, ваше величество!

…

Мы вышли, и я сразу узнала маленький, уютный домик недалеко от рыночной площади. Ведь совсем недавно всё это было. А кажется, что прошла вечность — столько всего произошло. На этот раз нас встретила сама травница Агата. Маленького роста сгорбленная старушка прихрамывала, опираясь на палку с вырезанными символами и фигуркой совы вместо набалдашника. Говорила Агата мало. С его величеством они были явно близко знакомы — общались практически одними глазами, а глаза у травницы были удивительные! Молодые, задорные.

— А внучка ваша где? — спросила я старушку, войдя в знакомую, пахнущую травами лавку.

— Так уехала в Академию. Учиться. Ну, что ж… Давайте попробуем горю вашему помочь, ваше величество. Принцессу вернуть надо.

Что было дальше, даже не хочется вспоминать. Старая травница жгла травы в костре, сквозь который, рискуя опалить крылья, бесстрашно летала принцесса. Шаманский ритуал не помог, равно как и всё, что нашлось у Агаты — заговоры, артефакты. Отчаявшись, король согласился даже на то, чтобы к спасению принцессы подключилась внучка — студентка магической Академии. В доме старой Агаты висело огромное, от пола до потолка зеркало. По нему и связались с Агатой-младшей. Зеркало оказалось порталом. Учили в Академии на совесть — дом старушки был буквально напичкан продуктами передовых магических технологий.

После активных переговоров и использования портала, у нас в руках оказались: оборотное зелье (три вида), оборотный порошок и манускрипт с древним заклинанием. Внучка травницы уверяла, что всё это она раздобыла с разрешения заведующего кафедрой «Оборотничества и метаморфоз», вот только я ей почему-то не верила. Весь мой скромный педагогический опыт буквально кричал о том, что девчонка просто стащила данные артефакты, и использовать их крайне опасно. По крайней мере в отсутствии преподавателей. Но не успела я об этом сказать, как Злата уже сунула любопытный клюв в зелье…