Сидни Шелдон. Ангел тьмы - Тилли Бэгшоу

— У нас есть все необходимые документы. — Лю вручил ему стопку бумаг, очевидно ордеров, на китайском.

Кроули глянул на них с таким видом, словно раздумывал, не стоит ли использовать все это вместо носовых платков, после чего пренебрежительно отшвырнул.

— Миссис Баринг уже предъявлено обвинение?

— Еще нет. Она здесь, чтобы ответить на несколько вопросов. Существуют несоответствия, серьезные несоответствия между тем, как изложила случившееся в ту ночь миссис Баринг, и показаниями ее слуг.

— Когда вы были арестованы, миссис Баринг? В какое время? — осведомился Кроули.

— Сегодня утром. Часов в десять. Но я не уверена. Я спала, когда они ворвались в дом.

Кроули снова глянул на часы.

— Девять часов назад. И это означает, что у инспектора Лю есть максимум еще три часа, чтобы закончить допрос. Если к этому времени обвинение так и не будет предъявлено, вы сможете идти.

Инспектор просверлил адвоката негодующим взглядом, подозревая, что во всем этом каким-то образом замешан Магуайр из Интерпола. Вместо того чтобы перезвонить инспектору, Магуайр взял дело в свои руки и связался с посольством США, предпочитая иметь дело с ними, а не с местной полицией. Интерпол должен сохранять нейтралитет, но все они — и Магуайр, и Кроули, и Лайза Баринг, и Мэтт Дейли — были американцами, а американцы славятся тем, что всегда держатся друг за друга.

— Как вы справедливо сказали, мистер Кроули, время у нас ограничено. Поэтому я предложил бы не тратить его зря. Миссис Баринг, в больнице «Куин Элизабет» вы сказали, что у вашего мужа не осталось живых родственников, с которыми мы могли бы связаться. Но, как вам хорошо известно, у Майлза Баринга была дочь Элис от первого брака.

— Совершенно верно, но отношения между ними давно прерваны. После развода его бывшая жена переехала в Европу, и он потерял связь с ней и ребенком.

— Но человек с такими связями и средствами, как ваш муж, мог легко предпринять шаги к тому, чтобы их отыскать. Или завещал бы сделать это после своей смерти. И, как выяснилось, мистер Баринг сделал такие распоряжения, прежде чем женился на вас.

— Я… я понятия не имела, — пролепетала Лайза.

— Именно вы убедили его не только жениться на вас, но и оставить вам все состояние. Не так ли, миссис Баринг?

Лайза открыла рот, чтобы ответить, но вмешался Кроули.

— Миссис Баринг уже ответила вам. Она ничего не знала о распоряжениях Майлза, сделанных до того, как он ее встретил. И богатые люди после свадьбы часто изменяют свои завещания в пользу жен. Тут нет ничего необычного.

— Необычно, мистер Кроули, то, что скорбящая вдова постоянно лжет полиции, которая старается арестовать убийцу ее мужа, — отпарировал Лю. — Миссис Баринг, вы под присягой показали, что не умеете отключать систему безопасности на Проспект-роуд. Однако ваша горничная Джойс Чень заявила, что мистер Баринг много раз объяснял вам, как это делается.

— Я… он, должно быть, пытался. Но я плохо разбираюсь в технике.

— Почему вы в ночь убийства велели слугам не входить в комнаты, которые занимали вы и ваш муж?

— Не помню.

— Не для того, чтобы впустить своего любовника?

— Нет!

— Отрицаете, что у вас был любовник?

— Отрицаю. Разумеется, отрицаю!

Джон Кроули делал все возможное, чтобы уйти от наиболее острых вопросов и воспрепятствовать допросу, но Лю продолжал гнуть свою линию, настаивая, что любовник существовал, что Лайза помогла ему проникнуть в дом, и снова и снова требовал назвать его имя. Неужели их было столько, что она не помнит? Со сколькими мужчинами она спала до Майлза? А в период ее жизни с Майлзом? Со сколькими мужчинами спала после смерти Майлза, когда предположительно горевала в уединении? Или Мэтью Дейли был единственным? Откуда она знает мистера Дейли? Должно быть, пригласила его приехать на Бали? Следовательно, она знала его раньше?

К тому времени, по истечении трех часов, инспектор освободил ее с условием не покидать остров и «добровольно сотрудничать со следствием», Лайза была измотана эмоционально и физически, но ухитрилась ничего не рассказать Лю о прошлом Мэтта. В конце концов Мэтт тоже жертва. Если захочет сообщить об убийстве отца или своем интересе к другим преступлениям, это его дело.

Как только они вышли из здания, Джон Кроули взял Лайзу под руку. Бедняжку трясло.

— Вы прекрасно держались. Попытайтесь не слишком волноваться из-за всего этого. Я сильно сомневаюсь, что вам смогут что-то предъявить.

Лайза покачала головой:

— Он смотрел на меня с такой ненавистью. Словно я хотела, чтобы это случилось. Словно хотела, чтобы Майлз умер! Но это неправда. Так вышло. Может, так должно было произойти. Не знаю. Но я никак не могла это предотвратить.

Джон Кроули посмотрел на нее со странным выражением. Какая несвязная речь, если не сказать больше. Почему, во имя всего святого, убийство Майлза «должно было произойти»? Впрочем, после того допроса, которому только что подверглась Лайза, чудо еще, что она вообще может выговаривать слова!

— Вам нужно отдохнуть. Могу я отвезти вас домой?

Лайза непонимающе уставилась на него. Дом? Где это? Наверняка не на Проспект-роуд.

— Говорите, вам обо мне сказал Мэтт Дейли? Не знаете, где он остановился?

— Я здесь!

Славное, усталое, добродушное лицо Мэтта вынырнуло из моря азиатских лиц: даже в этот поздний час тротуары все еще были заполнены людьми. Лайза никогда еще никому не была так рада, как Мэтту. Она бросилась в его объятия.

— Ты в порядке? — прошептал он, крепко обнимая ее. — Тебя не били?

— Нет, все хорошо.

Она поцеловала его, не пытаясь скрыть свои чувства в присутствии Кроули. Адвокат подавил непонятно откуда взявшуюся ревность. У него было немного таких привлекательных клиенток, как миссис Баринг, и сегодня он наслаждался ролью белого рыцаря.

— Вы, должно быть, мистер Кроули, — кивнул Мэтт. — Спасибо, что действовали так быстро.

— Не за что. Спасибо за то, что позвонили.

Мужчины обменялись рукопожатием.

— Сегодня все прошло прекрасно. Думаю, Лю хватается за соломинки. Но не давайте ему оружия, миссис Баринг. Оставайтесь в Гонконге, не высовывайте носа и не теряйте со мной связи. Если полиция снова вас побеспокоит, немедленно дайте знать.

— Конечно.

Мэтт проводил глазами Кроули, севшего в такси, и с подозрением прищурился:

— Чертовски хорош для адвоката.

Лайза рассмеялась, обхватила Мэтта за шею и легонько поцеловала в губы.

— Ревнуешь?

— Ужасно.

Они снова поцеловались, и Лайза втайне удивилась тому, как была счастлива, как спокойна. Словно ей ничего не грозило. В свое время она испытала немало мужской ревности, и это означало одну лишь боль. Но с Мэттом все по-другому. В его объятиях она чувствует себя в безопасности. Теперь можно оглянуться и видеть, что большая часть жизни прошла под темным облаком страха, в ожидании, когда мужская ревность взорвется яростью и насилием, желанием причинить боль. Ранить. Она принимала это, потому что не знала ничего иного. И все из-за тайны, разрушившей не только ее жизнь, но и жизни многих других людей. Тайны, ключ к которой имелся только у одного человека. Но Мэтт не должен этого знать. Никогда.

Мэтт сжал ее лицо ладонями.

— Ты выглядишь такой встревоженной. Из-за Лю?

— Да, — солгала она. — Он решил во что бы то ни стало меня достать.

— Ничего у него не выйдет, — заверил Мэтт. — Во всяком случае, пока я рядом. Послушай, Лайза, я знаю, что еще не время, что прошлая ночь была неожиданной для нас обоих. Но я должен сказать тебе. Я никогда не испытывал ничего подобного раньше. Я…

Лайза прижала палец к его губам.

— Не здесь. Лю и его люди, возможно, прямо сейчас выходят из здания.

Она была права. Оживленная улица, на которую выходил полицейский участок, была не местом для объяснений в вечной любви. Мэтт махнул рукой, и возле них немедленно остановилось такси.

— «Пининсула».

Лайза вскинула брови. «Пининсула» был самым дорогим в Гонконге отелем. Конечно, они могут там остановиться, поскольку власти разморозили счета Майлза и дали Лайзе доступ к его деньгам. Но это вряд ли означало «не высовывать носа».

— Я решил, что, если уж сидеть под фактическим домашним арестом, можно делать это в золотой клетке, — заявил Мэтт. — Хочу, чтобы ты была счастлива.

Лайза знала о золотых клетках все.

— Я буду счастлива где угодно, — честно сказала она. — Пока мы вместе.

Если бы я только могла остаться с ним навсегда. Если бы только могла сказать правду.

Но она знала, что никогда не сможет это сделать.

Их номер был роскошным: маленькая, изысканно обставленная гостиная и две большие мраморные ванные, смежные с большой спальней с живописным видом на гавань. После горячего душа и принесенного официантом сандвича, Лайза ожила настолько, что смогла рассказать Мэтту о допросе.