Женщина моря - Вера Лейман

от времени отбрасывая со лба мокрую челку. – Черт, сеть плохо ловит. Приедем, я поищу информацию.

В памяти Сона всплыли слова бабушки Гона: «Последняя молодая хэнё умерла почти тридцать лет назад…» Значит, она говорила о Минхи… Голова раскалывалась, и ее мутило из-за того, что она нахлебалась воды. И ей нужно было потерпеть еще минимум двадцать минут до берега.

– Ты как? На работу сможешь вернуться? – внимательно глядя на нее, спросил Хван.

– Нет, мне нужно домой, я хочу поговорить с бабушкой. – Сона понимала, что ее самовольный уход с работы вызовет много вопросов, но сейчас важнее было докопаться до истины и избавиться от жуткого чувства разочарования в родителях, которое поселилось в ней после видения.

– Окей, я как-нибудь объясню твой уход, не волнуйся, – кивнул Хван. Сона с теплотой посмотрела на друга. Сейчас как никогда она ощущала, что он единственный, на кого она могла опереться. И была искренне благодарна за то, что он есть в ее жизни.

Распрощавшись с Хваном на берегу, Сона побежала к дому. Она нуждалась хоть в какой-то информации, хоть в каком-то подтверждении, что ошиблась, иначе она не сможет нормально жить.

Распахнув калитку, Сона влетела во двор и огляделась. Бабушкины снасти лежали там же, где и раньше, и из кухни слышалось негромкое позвякивание посуды. После того, что она увидела, родной дом показался ей чужим и враждебным. Сона решительно направилась к бабушкиной комнате и распахнула дверь, остановившись на пороге. Голубое платье в цветок бросилось в глаза, и дыхание перехватило. Память подкинула фрагмент из видения, когда кусок мокрого подола колыхался на волнах рядом с бесчувственной Минхи. Не думая, что делает, Сона сорвала его с вешалки и дрожащими руками перевернула, осматривая низ. Платье было совершенно целым. Отбросив его в сторону, она кинулась к заваленному книгами углу, ища фотоальбом, который отняла у нее бабушка.

– Ты что здесь делаешь?! – услышала она за спиной ее голос, но даже не обернулась. Отшвыривая перевязанные тесьмой книги, Сона словно впала в безумие. Ей нужно было найти доказательства! – Убирайся вон из моей комнаты!

Бабушкины руки с силой оттолкнули ее в сторону, и, тяжело дыша, Со Миндже встала перед ней, защищая свой хлам.

Сона с ненавистью глянула на нее и, дрожа от возбуждения, попыталась отодвинуть ее с дороги. Видимо, выражение лица внучки испугало бабушку, потому что она опустила глаза, словно поняла, зачем та сюда ворвалась.

– Отдай мне фотоальбом.

– Зачем он тебе? Я же сказала, чтобы ты не прикасалась к моим вещам! – испуганно взвизгнула бабуля, однако не отступая ни на шаг.

– Тогда расскажи мне про то, как мама убила Минхи! – закричала Сона, хватая бабушку за плечи. Ей нужна была правда, иначе она просто умрет.

В глазах старушки полыхнула боль напополам со страхом, и, не удержавшись на ногах, она сползла на пол, шумно отдуваясь. Ее взгляд беспокойно блуждал по комнате, она качала головой и тискала руками подол старой длинной юбки.

– О чем ты говоришь? Это… что за глупости? Кто тебе сказал? – шептала она, не решаясь взглянуть Сона в лицо.

– Я сама увидела. Мамина душа не может найти покой и преследует меня. Именно поэтому я пошла к шаманке. Этот грех не отпускает ее, – уже спокойнее сказала Сона, опускаясь рядом с ней. – Возможно, потому что она не получила свое наказание при жизни…

– Твоя мать никого не убивала! – выкрикнула бабушка, и в выцветших старых глазах заискрились слезы.

– Я видела это собственными глазами! Она показала мне, слышишь?! Я видела их драку на косе, и то, как мама убежала, оставив Минхи без сознания. Возможно, ее можно было еще спасти, но она бросила ее!

Бабушка ахнула и зажала рот ладонью. Совсем как мама, стараясь сдержать рвущийся наружу крик.

– Расскажи, что между ними произошло. Все это из-за папы? С чего все началось? Кто виноват? Я хочу знать все!

Бабушка качала головой и ничего не говорила. Слезы безмолвно катились по морщинистому лицу. Сона жестоко подавила чувство жалости и повторила:

– Расскажи мне все, иначе я сама докопаюсь до истины. Ты знаешь, я ни перед чем не остановлюсь, пока не узнаю правду.

– Твоя мать не убивала ее… моя Юми… она не делала этого… моя девочка… – шептала бабушка, тряся головой.

Сона впервые увидела бабушкины слезы. Как будто долгие годы Со Миндже давила в себе эти чувства, не позволяя им выйти наружу.

– Расскажи мне все, – требовательно повторила Сона.

– Я не… знаю, она не убивала… – бессвязно бормотала бабуля. К ужасу Сона, она вдруг закатила глаза и схватилась за сердце.

– Бабуля! Бабуля, что с тобой! – Сона похолодела, увидев, как бабушка съезжает спиной по стене. – Где болит? Бабуля! Нет-нет-нет! Прости меня, прости, я была не права!

На секунду страх парализовал все мысли. Она не могла допустить, чтобы с единственным оставшимся у нее родным человеком что-то случилось. Дрожащей рукой вытащила сотовый из сумки и набрала «119». Бабушка неровно дышала и стонала, лежа на полу. Сона знала, что сердечников нельзя трогать, поэтому просто осторожно подложила ей под голову подушку и подбежала к комоду, поочередно выдвигая все ящики. Она пыталась найти хоть какие-то сердечные лекарства, но Со Миндже, видимо, думала, что бессмертна, поэтому в аптечке не нашлось ничего, кроме таблеток от головной боли и мазей для суставов.

В доме стояла пугающая тишина. Сона чувствовала, что от истерики ее отделяет очень тонкая грань. Бабушка лежала на полу, и она боялась смотреть на нее, поэтому вышла на улицу и села на порог. Отсчитывая секунды, слушала через бумажную дверь ее дыхание. Фигурка харубана смотрела на Сона пустыми выпученными глазами, словно обвиняя в том, что случилось с бабулей. Ожидание казалось бесконечным. Сона не шевелилась, уперев лоб в скрещенные пальцы, и молилась. Наконец, вдалеке послышалась сирена скорой помощи, и девушка кинулась к воротам, открывая калитку.

– У нее опять подскочило давление, – обследовав бабушку и сделав укол, сообщил врач. – Последний раз такое было три месяца назад. В ее возрасте и с ее образом жизни такие проблемы – очень частое явление. Ей нужно беречься. Я бы рекомендовал несколько дней провести в больнице под наблюдением.

– Спасибо, господин Кан, я сделаю все, что вы скажете, только вылечите ее, – ответила Сона, едва сдерживая слезы. Ей всегда казалось, что бабуля – каменная скала, с которой ничего не может случиться. И то, что у нее проблемы со здоровьем, сейчас явилось полной неожиданностью. Страшно представить, что было бы, если бы Сона в этот момент не оказалась рядом.