Сбылась мечта хулиганки - Наталья Александрова

Машина профессора стояла не на участке, а в сторонке, в небольшой рощице. Поэтому ее сразу не связали с пожаром. А когда наконец у милиции дошли руки до машины, то обнаружилось, что владелец ее – профессор Шереметьев.

По телевизору показали кадры, где видно было пепелище, и какой-то сомнительного вида мужичок – не то сосед, не то сторож, бормотал неуверенно, что вроде бы видели в поселке эту машину и раньше и что в тот день стояла она в роще часов примерно с пяти.

– Сволочи! – не выдержала я.

– Точно! – согласился отец. – А что такое?

– Да вот, свидетеля нашли! Да он за бутылку водки что хочешь вспомнит!

– Ну, не знаю, – протянул отец, – а ты думаешь, что профессор не мог к той бабе ездить?

И, поскольку я молчала, он продолжал увереннее:

– А что? Обычное дело… ну, это самое… а потом заснули, печку забыли – вот и пожар. В деревенском доме очень осторожным нужно быть.

– Да он же старый совсем был! Куда ему еще к бабе? – в запальчивости начала я, но прикусила язык.

– А ты откуда знаешь, что старый? – Отец глядел подозрительно.

– Да ладно, нашли, значит, нашли. – Я махнула рукой и ушла к себе.

Вот как все получилось. Значит, они убили профессора прямо там, у меня над головой. А потом увезли. И устроили пожар. Да еще скомпрометировать человека захотели – женщину какую-то постороннюю приплели. Ее тоже ни за что убили.

Итак, пожар был в среду ночью. А я видела профессора вечером часов примерно в восемь. То есть если отбросить вранье сторожа насчет машины, то теоретически профессор мог сначала побывать на улице Ландау, а после поехать к даме на дачу, но тогда отчего же мои преследователи так не хотят, чтобы об этом узнали? Да потому, что профессор сообщил мне номер той квартиры, куда он направлялся. И через эту квартиру можно, значит, как-то на них выйти. Что я и попробую сделать буквально завтра.

Назавтра с утра я принарядилась и отправилась к ненаглядному на работу. Нужно было ковать железо, пока горячо, а то как бы он не передумал знакомить меня с журналистом Чепцовым.

На улице была чудная погода, светило солнце, так что я даже расстегнула куртку. Под курткой на мне был бледно-голубой свитер. Волосы сегодня находились в легком беспорядке, так что я только пригладила их щеткой и, взглянув на себя в зеркало, осталась довольна своей внешностью. Странно, раньше такое бывало крайне редко.

Настроение с утра было приподнятое, может, оттого, что я пару раз поймала на себе заинтересованные взгляды встречных мужчин. Или просто сегодня с утра у меня было предчувствие чего-то хорошего.

В офис фирмы ненаглядного я прошла беспрепятственно – помещение было небольшое, никем не охраняемое. И в комнате было мало народу, очевидно, раз фирма занималась продажей фильтров, то сотрудники в основном мотались по торговым организациям. Какой-то мужчина орал по телефону, дама прилично за тридцать приникла к компьютеру и даже не подняла головы, чтобы ответить на мое приветствие. Парень в очках, очень похожий на ведущего популярной телепередачи «Как стать миллионером», листал толстенный каталог фильтров и одновременно жевал гамбургер.

– Вы, девушка, к кому? – невнятно спросил он, откусив котлету.

– К Герману Стебелькову, – громко ответила я, решив, что если ненаглядный забыл о нашем договоре и уже уехал в редакцию, я просто разорву его на куски.

– А? – Он так удивился, что выронил свою котлету. В его глазах четко просматривалось: чтобы такая девица ходила к нашему чучелу – свет перевернулся! – Туда проходите. – Парень махнул рукой в сторону крошечного кабинетика. Ого, ненаглядный-то у них, оказывается, начальство!

Он сидел за столом в синем костюме и выглядел ужасно старомодным. Ботинки были начищены, и галстук повязан аккуратно, но совершенно не гармонировал с костюмом. И вообще такие галстуки уже лет сто никто не носит.

– Привет! Когда мы поедем в редакцию?

– Ты не передумала… – вздохнул он. – Ну кем я тебя представлю?

– Там на месте разберемся. – Я чмокнула его в щеку, заметив, что сотрудники глазеют на нас в открытую дверь.

Он посмотрел на меня как-то сбоку с непонятным выражением – удивление, граничащее с растерянностью, – и отодвинулся:

– Я же на работе…

– Да я с тобой ничего и не делаю! Так идем или нет?

Он подчинился.

В редакции были шум, гвалт, теснота и дико накурено. Нам повезло: Андрей Чепцов только что вернулся из командировки и не успел еще куда-то слинять. Когда в ответ на истошный вопль белобрысой девицы, сидящей у самого входа: «Андрей, тут тебя спрашивают!» – появился из дальнего угла комнаты худощавый темноволосый парень, я поняла, отчего сегодня с утра у меня было предчувствие чего-то особенного. Журналист Андрей Чепцов просто источал обаяние. Оно изливалось из него, как вода из артезианской скважины, – бурно и бесконечно и присутствовало во всем – в прищуренных блестящих глазах, в жестах и в белозубой улыбке.

Ненаглядный что-то промямлил о том, что я его сотрудница, и позорно ретировался. Оставшись с Андреем наедине, если можно так выразиться, учитывая, что вокруг стучали клавиши компьютеров, скрипели принтеры и орали сотрудники газеты, я постаралась собраться с мыслями.

– Вы ко мне по делу? – улыбнулся Андрей.

Лучше бы он этого не делал, потому что в горле у меня сразу же застряли слова о том, что я к нему по срочному и необыкновенно важному делу.

– По делу, – наконец выжала я из себя.

– Тогда пойдемте куда-нибудь, где потише.

Пока мы шли длинными коридорами, я сумела взять себя в руки и к тому моменту, когда Андрей привел меня в сумрачное полуподвальное помещение, где располагалось кафе, полностью сосредоточилась на деле.

– Выпьем кофе?

Я не отказалась от кофе, потому что мне хотелось, чтобы он его принес. Если бы он предложил закурить, я не отказалась бы и от сигареты, хоть вообще-то не курю, потому что мне хотелось, чтобы он ее зажег. Но сигарету он мне не предложил, и ничего сладкого тоже, принес только две маленькие чашечки кофе.

– Итак? – Андрей посмотрел на меня вопросительно поверх чашки.

– Я понимаю, что вы очень заняты, – начала я неуверенно, но, уловив его легкое нетерпение, мысленно махнула рукой и выпалила: – Я знаю, что профессор Шереметьев не погиб при пожаре, я видела его в этот день в другом месте!

Андрей медленно отставил чашку.

– А почему вы думаете, что меня интересует исчезновение профессора Шереметьева? – медленно спросил он, но я-то заметила, что в глазах у него на миг блеснул интерес.

– Потому что я читала ваши статьи про строительство детского центра развлечений.

– Ну и что?

– Я поняла, что вы написали не все, что знали, что были еще какие-то материалы.

– Допустим… – Он смотрел с недоверием.

– А нельзя ли мне посмотреть эти материалы? – Я замолчала, чувствуя, что разговора у нас не получается. Ну почему он такой интересный и обаятельный? Я теряюсь и не могу сосредоточиться, не могу толково изложить ему свою проблему.

– Значит, так, – начал Андрей, – ты вообще кто такая? Работаешь со Стебельковым в их конторе?

– Вообще-то нет, – вздохнула я, – но Германа знаю уже с полгода, он, если что, может подтвердить. И это в его квартире я профессора видела, то есть не в квартире, а на лестнице…

– Или рассказываешь все подробно и по порядку, или прощаемся прямо сейчас, и считай, что разговора не было, – предупредил Андрей строго.

Но я-то видела, вернее, не видела, а чувствовала, что у него в глубине души шевельнулся такой журналистский зуд – а вдруг я не просто взбалмошная девица, которая придумала всю историю с пропавшим профессором, чтобы познакомиться с красавцем журналистом? Вдруг я сейчас действительно сообщу ему нечто важное? Не спрашивайте, как я это поняла, – поняла, и все. С первой минуты знакомства я все знала про этого человека.

– Так пока у нас разговора и не было, – согласилась я, – только сейчас начнется. Значит, я уже полгода встречаюсь с Германом у него на квартире…

– С этим? – пренебрежительно протянул Андрей. – Ты – с этим?

Почему всех мужчин в последнее время так волнует этот вопрос? Может, нужно было перекраситься уже давно? Да нет, дело не в цвете волос и не в макияже. Я здорово изменилась после всех событий последней недели. И мужчины заметили это в первую очередь.

– Ну да, с ним, – с досадой ответила я, – только к моему рассказу он не имеет отношения, все равно он ничего не видел.

Я выпила кофе и рассказала Андрею, как вечером в среду ко мне случайно по ошибке забрел профессор Шереметьев, как я направила его в пятнадцатую квартиру и как через неделю узнала его фото по телевизору.

– И вот вчера сообщили, что он погиб на пожаре. Но, во-первых, не верится, что он ездил к женщине – в таком-то возрасте. А во-вторых, там пьяненький мужичок-сторож утверждает, что видел его машину еще днем, то есть якобы профессор приехал часов в пять и, значит, в восемь вечера в доме на улице Ландау никак не мог быть. Но даже по телевизору видно, что сторож – это не свидетель, он за бутылку родную мать продаст.