Больше, чем страсть - Джудит МакУильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это моя жена, леди Мейнуаринг, и дочь Друзилла. Маргарет постаралась, чтобы улыбка, которую ей удалось выжать, выглядела не очень искусственной. Она рассматривала леди Мейнуаринг, пытаясь отыскать в ней хоть какое-то сходство со своей матерью, и не смогла. Эта женщина словно состояла из неопределенных, нейтральных оттенков — в отличие от ее матери, обладавшей яркой красотой,
Маргарет заставила себя посмотреть на дочь, занявшую ее место. Она увидела молодую, довольно хорошенькую девушку в прелестном платье из блестящего шелка, украшенном бледно-розовыми бутонами по подолу. Ее светло-каштановые волосы были уложены крупными локонами, которые удерживались ободком из бутонов очень бледного розового цвета. Когда Маргарет кивнула ей, робкая улыбка озарила голубые глаза девушки и окрасила щеки очень идущим ей румянцем.
— Лорд Хендрикс, вы и ваша дочь должны поужинать с нами, — предложил Мейнуаринг.
— Благодарю вас, но мы ужинаем с Чедвиком. Несмотря на необходимость развивать знакомство с Мейнуарингом для осуществления своего плана мести, Маргарет обрадовалась отказу Хендрикса. Ей нужно было время, чтобы подавить бурные чувства, вызванные встречей с родным отцом. Чтобы снова похоронить боль, которая выплыла на поверхность при этой встрече. При теперешнем хаосе в голове она может случайно сказать что-нибудь не то и все погубить.
— Мы будем рады, если он присоединится к нам. — Тонкий нос леди Мейнуаринг дернулся, как у кошки, рассматривающей необычайно упитанную мышь.
— Мы его гости, — не сдавался Хендрикс. — И я вряд ли решусь расстроить его планы.
— Понятно. — Вид у леди Мейнуаринг был раздраженный, но, к радости Маргарет, она не стала настаивать на приглашении.
— Мы еще увидимся. — Мейнуаринг кивнул Хендриксуу улыбнулся Маргарет широкой улыбкой и ушел, взяв жену под руку.
Друзилла поспешила следом, тихо пробормотав «до свидания».
Маргарет смотрела, как они исчезли в толпе, а потом повернулась к Хендриксу.
— Почему вы их не любите? — спросила Маргарет не задумываясь.
Мейнуаринг — дурак, обожающий потакать своей особе. — Вряд ли он сильно отличается от остального общества. Хендрикс вздохнул.
— Да, конечно. И говоря по справедливости, он ничем не хуже многих. Но в отличие от остального общества я имею несчастье состоять с ним родстве и еще большее несчастье быть опекуном унаследованного им поместья. Чарльз, ~ продолжал он, — родственник, от которого Мейнуаринг унаследовал титул, и я — мы всю жизнь были друзьями. Такими хорошими друзьями, что Чарльз назначил меня исполнителем своей воли. Конечно, когда я согласился на это, мы с ним думали, что наследником будет кто-то из его сыновей. Хендрикс погрустнел.
— «Человек предполагает. Бог располагает», — сочувственно процитировала Маргарет. Хендрикс вздохнул.
— Совершенно верно. Во всяком случае, когда Чарльз и его сыновья утонули, я с огорчением узнал, что обременил себя неблагодарной задачей превратить Мейнуаринга в наследника Чарльза. Зная о безответственной карточной игре Мейнуаринга и его склонности к низкопробному обществу, я сильно опасался, что он проиграет все, что с таким трудом удалось собрать Чарльзу.
— Он выглядит так безупречно, — солгала Маргарет, когда Хендрикс замолк.
— Да, но он не всегда был безупречен. Он увенчал свою исключительно распутную карьеру в Оксфорде, сбежав с некоей наследницей.
— Сбежав! — изумилась Маргарет.
— О, из этого ничего не вышло. Опекун девушки настиг их еще до наступления ночи, Чарльз купил Мейнуарингу офицерский чин и умыл руки. Мейнуаринг порадовал всех, исчезнув столь основательно, что моему сыщику пришлось чуть ли не целый год отыскивать его следы после смерти Чарльза. Я твердо решил не повторять ошибки, сделанной Чарльзом, и не пытался урезонить Мейнуаринга. Я сказал, что титул принадлежит ему вне зависимости от моего желания, но что, если он хочет увидеть хотя бы шиллинг из денег Чарльза, он должен жениться на мисс Уилкокс и занять надлежащее место в обществе.
— Жениться? — прошептала Маргарет; ей стало нехорошо. Значит, когда отец бросил ее мать, за этим стоял он, спокойный и благородный старик?
Хендрикс, погруженный в свои воспоминания, не заметил реакции Маргарет.
— Мисс Уилкокс была уравновешенной, разумной девушкой из превосходной старинной девонширской семьи, с солидным приданым. Я надеялся, что, став его женой, она сделает из него человека, и оказался прав. Она действительно оказала на Мейнуаринга положительное влияние, и, конечно, он безумно любит своих детей.
— У него есть дети, кроме Друзиллы? — Маргарет с огромным трудом сдерживала свое волнение.
— Угу, — кивнул Хендрикс. — Мальчик, очень болезненный. Его редко можно видеть в обществе.
— Ах, к нам идет Чедвик.
Маргарет настороженно смотрела на подходящего Филиппа. Он кивнул Хендриксу, а потом предложил ей руку.
— Последний танец перед ужином. Не окажете ли мне честь?
В голове у Маргарет мелькнула мысль — а что будет, если она просто скажет «нет»? Что ей не хочется с ним танцевать? Что она была охвачена смятением, нерешительностью и просто злостью, увидев своего родного отца и тут же обнаружив, какую роль сыграл Хендрикс в том, что отец бросил ее мать? Что именно сейчас ей в особенности не хочется разбираться в странных ощущениях, которые всегда появляются у нее, когда она находится рядом с Филиппом? Но как бы ни была соблазнительна эта мысль, Маргарет понимала, что она неосуществима. И пусть Филипп не станет карать ее на глазах у Хендрикса, тот не всегда будет рядом. После бала ей придется возвращаться домой с Филиппом. Возвращаться в спальню, дверь из которой ведет в его спальню. Там некому будет защитить ее от Филиппа, что бы он ни решил с ней сделать.
— Ступайте, дитя мое. — Хендрикс решил, что ее колебания вызваны нежеланием оставлять его в одиночестве. — Веселитесь, а за ужином мы увидимся.
Маргарет слабо улыбнулась ему, овладела собой и подала руку Филиппу. Она почувствовала, как его горячие пальцы сомкнулись на ее кисти, слегка царапая кожу.
Оркестр заиграл вальс, и Маргарет напряглась.
Филипп обнял ее и нахмурился.
— Что случилось? Вы же сказали, что умеете танцевать.
— Но я не сказала, что хорошо танцую. — Она подыскивала предлог, чтобы избежать его объятий. Хотя в общем-то не надеялась, что он станет ее слушать, как это и было на всем протяжении их знакомства. Маргарет оказалась права. Он ее не слушал.
— Практикуйтесь — и научитесь.
«Нет, — подумала Маргарет. — В данном случае практика приведет только к расшатанным нервам». Если бы только она могла понять, почему на нее так действует его близость! Почему его рука, лежащая у нее на талии, словно прожигает насквозь тонкий шелк платья!