Вселенная бессердечна (СИ) - Рейн Алина

Вот уж никогда не поверю, чтобы двухсотлетний вампир подрабатывал на стройке! Ему что, на жизнь не хватает?!

Через десять минут я выпытала из мужчины примерный маршрут и вернулась обратно в машину. Стройка оказалась действительно недалеко, на город уже опустились сумерки. Прихватив Коготь и фонарик, я окунулась в ноябрьскую мглу, искренне радуясь, что не одна. Так легче — ощущать безликую поддержку теней.

Огромный серый силуэт здания тонул в вечерней тьме, окруженный сплошным забором выше меня ростом. Обойдя его по кругу, я наткнулась на ворота, предназначенные для строительной техники. Широкие, высокие, но выкованные из стальных прутьев. Перелезть через них было довольно легко, но вот приземление получилось болезненным — я ушибла колено. Кривясь от боли, включила фонарик и отправилась исследовать недостроенную махину из кирпича и бетона.

На первый взгляд здание было пустым, и обойдя первый и второй этаж, я почти убедилась в этом. Однако я прекрасна знала, что вампиры могут быть незаметными, бесшумными, если им это нужно. Когда в очередной раз под моими ногами скрипнули деревянные леса, я тихо выругалась.

— Тебе нужно спуститься в подвал, — прошелестел на ухо Блум, невесть как оказавшийся рядом.

Я последовала его совету, крепче сжимая фонарик. Подвальное помещение оказалось довольно большим, и состояло из нескольких темных комнат. Пахло сыростью и бетоном, и я чуть не споткнулась о поваленную на бок строительную тачку.

Блум завис в нескольких метрах от меня и указал на неровный пол.

— Здесь.

Луч света обшаривал свежую, но достаточно затвердевшую, стяжку. В поле моего зрения попали несколько темных пятен, при ближайшем рассмотрении оказавшихся запекшейся кровью.

— Что, черт возьми, тут произошло?! — выдохнула я, наклоняясь.

Застывший бетон был не ровным, отчетливо угадывались несколько пар следов, а еще борозды, будто что-то волокли по нему. Или кого-то.

— Похоже, кто-то добрался до твоего вампирчика первым, — констатировал очевидное Блум.

От предвкушения кровавой мести не осталось и следа. Если Марка забрали, то где его теперь искать? И есть ли смысл вообще тратить время и силы на поиски? Очевидно, его застали врасплох, ранили, а потом утащили в неизвестном направлении. Глупо было думать, что я одна могу желать смерти ему и Нейту. Как ни крути, на их руках полно невинной крови.

Я с силой пнула валяющееся под ногами ведро, и оно отлетело, разнося по подвалу жалобный скрежет.

— Может, он уже мертв? — с надеждой в голосе прошептал Орландо, прыгая то в одну тень, то в другую, выискивая что-то во мраке.

— Может и так, — процедила я сквозь зубы. — Как теперь это проверить? А если он всё же жив, это моя месть! Я на позволю этому подонку подохнуть от чужих рук! Это должна сделать я, слышите? Я!

Мой голос сорвался на крик.

— Мы понимаем, но возможно это к лучшему…

— Нет! У меня есть цель, я долго к этому шла, и я не позволю всему развалиться вот так просто!

— Тогда взгляни на это, — Блум указал на клочок бумаги, втоптанной в пыль прямо перед входом в подвал.

Я развернула его, и мое сердце забилось чаща, обещая продолжение погони.

— Талон на парковку, выдан четыре дня назад, — прошептала я в темноту. — Тут есть адрес стоянки. Остается проверить близлежащие дома.

— Тяжелая задачка.

Уже направляясь обратно к Джипу, я бросила в темноту:

— Справлюсь.

Примерно в полночь я припарковалась на той самой платной парковке и огляделась. Рядом разместились несколько двухэтажных офисных зданий, пара магазинчиков, и одно довольно внушительное строение с заколоченными окнами. Я сверилась с браузером.

— Это старый театр, закрыт пятнадцать лет назад. Бьюсь об заклад, нужно начинать оттуда.

И не говоря больше ни слова выпрыгнула из машины, не забыв прихватить Коготь. К театру вела маленькая пешеходная аллейка, в такой поздний час оказавшаяся совсем пустой. Это и к лучшему. Тишину изредка нарушал шум проезжающих по параллельной улице автомобилей, а я старалась ступать по каменной плитке как можно более бесшумно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Здание выглядело заброшенным, с непроглядной темнотой в уцелевших верхних окнах. Стены, бывшие раньше белоснежными, малолетние художники разукрасили граффити и нелицеприятными выражениями. Парадные двери были наглухо перекрыты, поэтому пришлось идти в обход. Фонарик я решила не зажигать, боясь привлечь к себе внимание. Мало ли что меня ждет внутри. Возможно, неизвестных похитителей Марка нужно опасаться больше, чем его самого.

За следующим изгибом здания обнаружилась дверь, под которую бесшумно прошмыгнул Орландо. Я стояла во тьме, боясь пошевелиться, но тень вернулся довольно быстро, отперев засов изнутри.

— Путь свободен, — заговорщицки прошептал он, — иди прямо, потом вниз по лестнице и направо. Уверен, ты останешься довольна.

Внутри действительно было пусто, лишь несколько сломанных деревянных стульев с мягкой обивкой, цвет которой невозможно было разглядеть из-за толстого слоя пыли. Ступени деревянной лестницы оказались скрипучими, но я быстро их преодолевала, больше не заботясь шуме, который вызываю. В крови играл адреналин, а клинок в моей руке едва заметно сверкал серебром.

Когда я оказалась в душном подвальном коридоре, больше напоминающем подземелье, я пожалела, что отказалась от идеи воспользоваться фонариком. Но я чувствовала, как тени ведут меня, шаг за шагом. И тут я уперлась в полукруглую дверь, обитую железом и запертую на огромный амбарный засов.

Я догадывалась, кто скрывается по ту сторону. Шумно вдохнула воздух и потянула засов. Он на удивление легко поддался, и ступив внутрь, я почувствовала, как медленно бледнею.

Он сидел в луже собственной крови, со склоненной набок головой и закрытыми глазами. Мертвец. Вампир. Марк.

Три кола торчали из его тела. Один из груди, и два из голеней. Запястья тоже кровоточили, перевязанные острой проволокой.

Скудный свет не спасал от ужаса этой картины. Я невольно попятилась, прикрывая рот рукой, в отчаянной попытке не закричать. Как он позволил им сделать это в собой? Мне казалось, они с Нейтом практически бессмертны, неуязвимы, но сидящий напротив парень не казался таким. Он был сломлен, будто кукла.

Подавляя рвотные позывы, я заставила себя сделать шаг вперед, и невольно прошептала его имя.

Будто в ответ окровавленная рука едва заметно дернулась.

Демон, да он еще жив!

Я чувствовала напряжение теней, скрывающихся в углу. Оно передалось и мне. Не в силах оторвать взгляд от окровавленной кисти, которая только что слабо зашевелилась, я приблизилась на шаг к Марку.

Всё довольно просто. Секунда — и дело сделано. Можно будет ненадолго выдохнуть, а потом пуститься на поиски Нейтана и его подружки. Возможно, погоня за ними будет длиться дольше, но я научусь быть терпеливой. Ведь, когда всё закончится, и они будут мертвы, мне станет легче. Боль отступит, и останутся лишь воспоминания.

Я вспомнила маску страданий и отчаянья на лице Криса. Тьму, навеки застлавшую его голубые глаза. Клинок в ночи, которому суждено было отправить меня на тот свет.

“Обещаю, тебе не будет больно…” — слова Марка, которые, как оказалось, ничего не стоили. А ведь тогда я ему поверила. Взошла на алтарь, лишь бы уберечь близких людей, а в итоге они умерли вместе со мной.

Весь мир будто замер, а мрак сдавливал меня со всех сторон. Казалось, я даже забыла, как дышать. Боль была такой же настоящей, как и истекающий кровью вампир напротив меня.

Теперь он здесь — в трех шагах, готовый к смерти. Возможно, в его теперешнем состоянии он даже жаждет ее. Мечтает встретиться с ней, как с давней подругой, обнять и рука об руку зашагать в призрачный мир. Проще и быть не может. Это моё отмщение, и мне обязательно станет легче, когда я заберу его жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Должно стать легче.

Я точно знаю, чего они заслуживают, и что я обязана сделать. Он заслуживал смерти. Все они. Марк, Нейт, Лира. Прогнившие, неправильные, убийцы. Я вытерла ладонью пот со лба и решившись, занесла Коготь для одно сильного удара, направленного точно ему в грудь. Выдохнула, мысленно досчитав до трех и на вдохе приготовилась нанести всего один удар в самое сердце.