Горькая дольче вита - Мария Брикер

– Этот день она выбрала. Девятое мая. Мы готовы, – сухо сказал он и взял Настю за руку. «Холодный, – отметила Настя, – как труп».

Олег дал знак саксофонисту. Снова заиграла музыка. Они ступили на ковровую дорожку. Защелкали вспышки фотоаппарата и мобильников. Снимал не только фотограф, но и друзья.

На друзей Егора Настя старалась не смотреть, сосредоточилась на регистраторе. Он воодушевленно читал что-то по-гречески и смотрел на них с теплотой, по-отечески. Олег переводил, но Настя слов не разбирала. Настал их черед произносить клятвы.

– Я призываю всех присутствующих здесь быть свидетелями того, что я, Егор, беру тебя… Беру тебя, Ханна, в законные жены…

– Клянусь любить тебя и разделять с тобой с этого дня…

– Моменты радости и печали…

– Богатство и бедность…

– Счастье и несчастье…

– Всю мою жизнь до тех пор, пока смерть не разлучит нас…

– Пока смерть не разлучит нас…

На последней фразе клятвы Настя снова выпала из действительности. В ушах как молот стучала фраза «Пока смерть не разлучит нас», мутило, и голова заполнилась липким туманом. Спасибо Натали за фату. Ее побледневшую физиономию никто не видел. Поскорее бы все закончилось. Поскорее… Иначе она хлопнется в обморок. Стараясь удержаться на ногах, она вцепилась в локоть Егора.

Регистратор протянул им фарфоровую тарелочку с двумя колечками. Вдруг выглянуло солнце, и кольца заблестели в его лучах. Егор взял ее за руку. Пальцы озябли, не слушались.

– Милая, пальчики расслабь, – процедил он, изловчился и надел ей колечко. Золотой ободок подошел по размеру, сел на пальчик как влитой.

Настя тоже потянулась к тарелочке. Надела кольцо на палец Егора, подняла на него глаза и вздрогнула. Он смотрел на нее с таким неподдельным ужасом, словно у Насти рога выросли. Да что же такое с ним творится? Состояние его явно ухудшалось с каждой минутой. Может, доктора вызвать? Хотя что его вызывать, если вот он, стоит рядом. Настя покосилась на Карамзина. Валентин таращился на них и был напряжен не меньше Егора. Натали изображала подобие улыбки и терзала ремешок сумочки. Дядя Саша явно еще не протрезвел. Он стоял поодаль, разглядывал окрестности и делал вид, что его здесь нет. Ну и свадебка!

Олег попросил их расписаться в сертификатах и подозвал к столику свидетелей. Со стороны Ханны выступала Натали. Со стороны Егора – Карамзин. У Насти в голове снова промелькнуло, как детская считалочка: «Натали любит Егора. Карамзин любит Натали».

– А теперь поздравьте друг друга, молодые! – донеслось до Насти словно издалека. Олег, похоже, был единственным, кто радовался за них искренне. Неудивительно, он ведь не знал, что радоваться тут, собственно, нечему.

Меланхоличный саксофонист заиграл очередную блюзовую композицию. А Егор не сразу сообразил, что значат эти слова. Пришлось пихнуть его в бок, игриво так. Он неловко откинул с ее лица фату и прислонился к Настиным губам. Нос у него был холодный, глаза сумасшедшие.

– Горько! – запоздало заголосил дядя Саша. Карамзин вяло захлопал.

– Ура!!! – закричала Натали и начала швырять в их сторону лепестки роз, которые ей выдал координатор.

Олег открыл бутылку шампанского, разлил по бокалам и толкнул проникновенную речь о счастье молодых. Настя выпила залпом бокал и злобно посмотрела на дядю Сашу, который снова заорал: «Горько!» Егор притянул Настю к себе, но она мягко отстранила новоиспеченного фальшивого мужа.

– А давайте искупаемся? – с азартом предложила она. Все посмотрели на волнующееся море, потом на Настю. – Олег сказал, если оплыть камень Афродиты против часовой стрелки, то будешь вечно молодым и красивым, – подначила она. – Кто со мной? Решайтесь?

– Милая, сейчас не самое подходящее…

Егор не успел договорить, Настя бросила свадебный букет Натали, стянула с запястья сумочку, вручила ее Егору и рванула в сторону пляжа. Накатило какое-то пьяное сумасшествие. Зря она выпила шампанское. Совсем с ума сошла! Рехнулась! Но когда еще выпадет шанс искупаться? Здесь, в этом потрясающем месте, где родилась богиня!

При таком скоплении народа топить ее не будут. Она оплывет камень три раза и станет вечно молодой и красивой. Вечно молодой и красивой. Маринка завидовать будет. Вечно молодой… Красивой! Красивой! Красивой!..

Настя стянула платье, туфли, чулки и осталась в одном белье, исключительно красивом белье. Обернулась. Все, кроме Егора, остались у арки, наблюдая за ней со скалы.

– Плывем? – подмигнула Настя.

– Рехнулась? Посмотри, какие волны! – сказал Егор, смущенно разглядывая ее фигуру. С дамской сумочкой в руке он выглядел забавно. Настя хихикнула.

– Как хочешь. Гуд-бай, милый, – сказала она, послала «мужу» воздушный поцелуй и ступила в воду.

Вода была холодной, ступни царапали камни, волны били по ногам. Она сделала глубокий вдох и плюхнулась в набежавшую волну. От холода перехватило дыхание. Волна вышвырнула ее снова на берег, но Настя встать на ноги не успела – ее потянуло обратно в глубину, протащив по дну. Колени защипало со страшной силой. Похоже, она ободрала их о камни. Плевать!

До камня Афродиты она доплыла в два счета, оплыла его один раз, потом второй, сделала заход на третий круг и поняла, что выбилась из сил. Это произошло так внезапно! Настя хотела уцепиться за скалу, но из-за больших волн не получалось. Ударившись два раза о камень, она развернулась к берегу. Он был совсем рядом, берег… Совсем рядом, но приблизиться к спасительной земле не получалось. Ее уносило в море, несмотря на все старания. Ноги вдруг перестали слушаться, руки одеревенели. «Вот и все», – подумала Настя и ушла под воду с головой.

Вот и все… Легенда не обманула. Она навсегда останется красивой и молодой. Подняться на поверхность сил не было. Вода хлынула в легкие. Перед глазами промелькнули кадры из ее жизни. Такой короткой и непутевой. Лица бабушки, мамы, Маринки… Среди лиц отчего-то не было Алешки. Серое пятно. Серое размытое пятно… Она попыталась воскресить его в памяти, но не смогла. «Странно, – подумала Настя, – куда он подевался?»

Страха не было, только легкая грусть. Сознание стало ускользать… Вдруг яркой вспышкой мелькнул образ Егора. Только выглядел он почему-то иначе, совсем мальчишкой. Царапина на щеке, взъерошенные волосы с длинной белой челкой, очки… Одет смешно: в клетчатую рубашку и широкие штаны – милый и настоящий. Настя улыбнулась. Егор улыбнулся в ответ, взял ее за руку… Свет потух. Рывок. Давление на грудь. Больно.

Настя закашлялась, вода хлынула из носа и изо рта. Она открыла глаза – над ней склонился Егор, с его волос капала вода, одежда была мокрой. Вокруг толпились друзья Егора, организатор с обеспокоенным лицом, фотограф, сотрудник муниципалитета, мужик с саксофоном. У всех на лицах застыло примерно одинаковое выражение – полнейшего обалдения.

– Очухалась, слава богу! Ну ты, блин! Блин, даешь! Дура какая-то! – выругался Егор, вскочил на ноги, походил взад-вперед и снова сел рядом. Настя тоже села, продолжая кашлять и отплевываться. Прийти в себя никак не получалось. Одно очевидно: она жива, иначе не было бы так холодно и коленки не ныли. Так и есть, она ободрала их о камни, когда волна протащила по дну.

Настя подобрала колени, уткнулась в них носом и обняла ноги руками. Даже после воскресения из мертвых сидеть в одном белье, которое стало прозрачным после купания, перед скоплением публики было неловко. От посторонних глаз ее прелести скрывала только фата, тоже прозрачная и противно мокрая – забыла снять перед тем, как нырнула. Забавно она, наверное, сейчас выглядит: синяя от холода, почти голая и в фате.

Смеяться, однако, никто не думал и восхищаться ее прелестями тоже. Мужчины хмуро переговаривались друг с другом, а на Настю смотрели с опаской. Однако… Только с ней такое могло произойти. Два раза за сутки побывать на том свете. Смешно, но вернул ее снова Егор, который очень хочет, чтобы она как раз туда отправилась. Зачем?

Судя по выражению лица молодого «супруга», Егора мучили те же вопросы. Он угрюмо пялился на горизонт и камнями пускал по воде лягушек. Переживает, что выловил, пришла к выводу Настя. Ну конечно! Как он мог поступить иначе? Столько свидетелей вокруг, фотограф, сотрудник мэрии, музыкант, свадебный координатор. Не мог же он стоять и спокойно смотреть, как молодая жена тонет. Это выглядело бы подозрительно. Пришлось бедняге нырнуть и выловить суженую из стихии. Мало того, теперь у него есть свидетели, которые подтвердят в случае чего, как сильно Егор любил свою жену. И что жена – кукукнутая на всю башку экстремалка.

Да и нельзя ему лишаться супруги при свидетелях. Как он потом живую Ханну предъявит миру? Он избавится от Насти незаметно и поедет в Москву один. Кто на таможне будет проверять, с кем он путешествовал? Потом Ханна «потеряет» свой чешский паспорт, сделает новый, на новое имя, и все дела. Настя с ненавистью посмотрела на своего спасителя. Расчетливый сукин сын!