Шлюха-2 - Нина Леннокс

— Придуши, подонок! Надеюсь, твой папаша горит в преисподней, платит за все грехи! И

за твои тоже.

Желваки на лице Макса заходили, руки сжались в кулаки.

— Надеюсь, твоё не родившееся отродье — тоже! Пусть горит в аду за мать-шлюху!

Пощечина не заставила себя ждать. Она опять занесла руку, желая расцарапать его лицо, но её остановил Стефан. Он выглядел ещё более несчастным. Постарел на несколько лет…

Её сердце ёкнуло. Ему она не хотела причинить боль.

— Убери свои руки, сучья дочь! — Он сжал её запястье до боли. — Ты должна быть

сейчас на его месте! На месте моего отца!

— Отпусти! — Пихнула его, отходя от братьев. Они хотели её крови, это было видно по их

глазам. Но и она так просто не отступит.

— Ваш папаша поплатился за то, что сделал ошибку в прошлом! Усыновил вас — уродов!

Одного, так точно, — метнула взглядом искры в Макса.

— Заткнись, ради бога. Заткнись! — проревел он. — Отойди, Стефан. Всё равно

похороны, места и ей хватит.

— Тогда ты умрёшь вместе со мной, сволочь! Встретишься там со своим папашкой. И

мамашей. Шлюхой! Ненавижу тебя! И не жалею, что не дала таблетки твоему отцу. Туда

ему и дорога.

— Тогда какого черта ты тут делаешь? — спросил Стефан, мрачнея на глазах. — Какого

чёрта твоя нога сейчас наступает на эту землю? Где скоро будет похоронен мой отец?!

— А такого! Хотела посмотреть, как твой ублюдок-брат будет плакать. Хотя, нет, простите.

Монстры плакать не умеют!

Ирину опять кто-то потянул за руку. Марина. Что она-то здесь делала?

— Замолчи, — твердо сказала та, оттаскивая её от Стефана и Макса.

— Что ты делаешь, Марина?

— Закрой рот. Во что ты превратилась? Это ПОХОРОНЫ. Понимаешь? Ты понимаешь, что творишь?!

Она уволокла её подальше от разъяренных мужчин.

— Понимаю! И…

— Замолчи. Умер человек. И врачи говорят, что ты могла его спасти. Что было время, таблетки могли помочь. — Она ткнула пальцем в девушку. — Ты могла помочь.

— Тебе-то что? Это из-за Стефана, да? Спишь с ним, теперь меня отчитываешь?

Марина отшатнулась от неё. Где была её Зара? Что эта дьяволица сделала с ней?

— Умер человек, — прошептала она. — Умер. Пойми, он умер. Его убила ты. Причем тут

Стефан? И не смей меня попрекать тем, что я сплю с ним!

— Плевать. Умер и умер, — равнодушно продолжала Ирина. Она не покажет слабость.

— Зачем ты приехала сюда? Добить их?

— А ты зачем тут? Хочешь утешить одного из братьев после мероприятия? — рассмеялась

девушка. Она сама не знала, что на неё нашло, но яд так и лился изо рта.

— Я бы ударила тебя, но я не базарная баба. В отличие от некоторых, — сказала Марина и, развернувшись, пошла прочь, к Стефану.

Он стоял спиной к ней, смотря, как рабочие копают могилу. Для его отца… Она не

решилась положить ему руки на спину и обнять, Вадим ждал в машине.

— Кхм… Стефан.

— Марина... Вот и замкнулся круг. Джек столько мне дал, сделал из меня человека, вытащил из полного дерьма…

— Я соч…

— Он стал мне отцом, хотя я своего никогда не знал. Он дал мне брата. Да, ужасного, несносного, но, тем не менее, самого дорого и близкого на свете человека. Он дал двум

одиноким душам приют… А теперь его нет, — монотонно говорил мужчина, чтобы не

дать чувствам проскользнуть в голосе. Попытался взять её за руку, ведь ему так нужна

была поддержка любимой женщины, но она убрала руки.

— Я не могу, прости. Вадик ждёт меня в машине. Мне уже пора. Я… не знаю, что сказать.

Соболезнования, сочувствие, да. Я хочу тебя поцеловать, обнять, держать в своих

объятиях, пока боль не перестанет душить, но я не могу.

— Я помню. Ты чужая невеста, — горько усмехнулся он. — Иди, тебя ждёт жених.

— Мы обязательно встретимся. Всё будет хорошо, — произнесла Марина и, развернувшись, ушла.

— Конечно…

Отец умер, любимая женщина уходила сейчас. Всё будет хорошо, как же иначе?

Ирина вернулась домой. Напряжение-таки замкнулось на ней. Казалось, будто сердце

болело. Боль была фантомной, но она её ощущала. Чертов дождь барабанил по лобовому

стеклу, отдаваясь барабанной дробью в голове. Когда это всё прекратится? Когда

прекратится этот дождь? Это дерьмо? Эта жизнь… Она вышла из автомобиля и

направилась в дом. Ноги ломило, они не хотели её слушаться. Мозг посылал сигнал

нервам — нужно идти, но не было сил. Хоть ползи. Подставив лицо под капли дождя, девушка закрыла глаза. Вода потекла по лицу, смывая маску. Глина сейчас стекала вниз, отваливалась комьями. Она чувствовала это. Плакать не хотелось. Не было на это сил.

Банально, не было сил…

Дома стояла мертвая тишина, которая начала её раздражать. Опять Леши не было дома? Да

где он был?! Кинув сумку в прихожей, сбросила сапоги и пальто, нервно сдернула платок с

головы и затолкала его в шкаф. Прошла на кухню. Никого. На столе стояла чашка с

теплым кофе. Он не выпил его. Значит, был дома. Ирина обошла все комнаты первого

этажа, но мужа нигде не было. Она нашла его на втором этаже, как всегда, в кабинете.

— Привет. — Вошла в кабинет, он опять забыл закрыть дверь.

В ответ — молчание.

— Ты даже не поздороваешься со мной?

— Как мне с тобой здороваться? Я теперь даже не знаю, — ответил Алексей сухим тоном, почти игнорируя её.

— В смысле?

— В смысле, мне обращаться к тебе, как к убийце, твари, конченной суке? Как? — Поднял

на неё стальной взгляд.

— Не смей меня оскорблять!

— Я не смею. Ты сама себя оскорбила всеми возможными способами. Опустила — ниже

некуда, изваляла в грязи. Кровь с рук не смыть, просто знай это.

— Я ничего не делала…

— Хватит! — громогласно сказал Алексей и стукнул по столу кулаком. — Не хочу

слышать твои лживые речи! Убийца! Моя жена — убийца. Бог, явно, что-то перепутал. Он

наказал не того человека. Что я сделал, за что он послал мне тебя?

— Не говори так…

— Замолчи! Сейчас я скажу всё, а ты слушай. Убив старика, ты отдала долг мести? Теперь

ты можешь быть счастлива? Иди, строй с ним отношения, любовь, вы оба по шею в

дерьме. Купайтесь в нём, наслаждайтесь запахом гниения, что исходит от обоих.

Чувствуешь этот смрад? Это твоя душа! Посмотри на свои руки, они все в крови. Как, как

ты могла сидеть и смотреть, когда его отец умирал?! Я бы понял, если бы умер Макс. Но

его отец! — Мужчина закрыл на секунду лицо руками, восстанавливая контроль. — Ты