Скалы из нефрита (СИ) - Рина Зелиева

— Я думаю, дядя Гриша, ей нужно помочь поскорее определиться с выбором, — парень достал из кармана свитера, болтающегося на нем мешком, пистолет.

Марисса машинально отметила, как сильно Стас похудел. Руки, сжимавшие оружие, у него дрожали. Зная характер Стаса, Мари не сомневалась, что тот выстрелит. Девушка застыла каменной статуей. Она абсолютно не представляла себе, что должна сделать. Просто смотрела и ждала, сама не зная чего. Но даже в самых страшных своих предположениях Марисса не могла предвидеть дальнейшее развитие событий.

Алан не проявлял никакого беспокойства, по его лицу было совершенно невозможно ничего прочесть. Он спокойно взирал на Стаса, и это его напускное безразличие к внезапно возникшей угрозе бесило того еще больше.

— На колени вставай, гад. Давай, умоляй меня, и, может, я сохраню тебе твою поганую жизнь. — Парень брызгал слюной, слова вырывались из его искривленного бешенством рта со змеиным шипением.

Высокомерие Алана и презрение к своей персоне раздражало его, как и то, что Никольский не проявлял ни малейшего страха.

— Хорошо, Стас. Я тебя умоляю, прекрати этот спектакль, — тихим ровным тоном произнес Лан. — Неужели ты не понимаешь? Косиловский не позволит стать тебе владельцем холдинга. Он просто использует тебя, до тех пор пока ты ему нужен. А как только эта нужда отпадет…

— Ты прав, Лан, — в диалог вступил Григорий. — Но ошибаешься только в одном. Он мне уже не нужен.

Косиловский выхватил из-за пояса брюк тетешку, до этого момента скрытую полой пиджака, и выстрелил парню в голову.

Дальнейшие события развивались стремительно: Алан одним быстрым движением метнулся к Григорию, ему удалось поднять вверх руки, державшие оружие, и следующая пуля ушла в потолок. Несколько мгновений они боролись. Алан значительно превосходил противника по силе и драться умел профессионально. Одним ловким приемом он выбил пистолет из рук Григория и несколькими мощными ударами в корпус уложил того на пол. Лан наклонился и поднял оружие. И тут в коридоре внезапно появились люди в такой уже знакомой Мариссе форме спецназа. Они быстро приближались к Никольскому с нацеленными на него автоматами. Мари быстро сунула телефон в сумочку и вжалась в стену, в надежде, что ее никто не заметит. Как вскоре выяснилось, зря. Ее довольно скоро обнаружили. Поставили лицом к стене и обыскали. Изъятый еще при первом задержании пистолет ей никто так и не вернул, чему она сейчас несказанно обрадовалась. Кто знает, чего ей вздумают еще предъявить? Вытащив всех троих через служебный выход, группа захвата погрузила Мариссу, дядю Гришу и Алана в машину для перевозки заключенных.

— Ты как тут оказалась? — Никольский был безгранично удивлен.

— Я здесь с Реном была. А на вас случайно наткнулась, — пискнула ошеломленная очередным попадаловом девушка.

Она уже прочно уверилась в преследующем ее злом роке. Добрым словом помянула про себя цыганку и обязалась, если у нее получиться и на этот раз выйти сухой из воды, обязательно сходить в церковь.

— Твоя работа? — рыкнул на успевшего придти в себя после нанесенных побоев Косиловского Алан.

Он имел в виду неожиданное появление группы захвата, прибывшей как по заказу. Григорий хмуро усмехнулся, но пояснять ничего не стал. Мари с Ланом успели перекинуться еще лишь парой фраз: в отделение их доставили быстро.

Опять обыск, опять камера, опять одиночная. "Это уже начинает надоедать", — Марисса пнула ногой стену. — "Так и привыкнуть недолго. Тюрьма как дом родной будет". И снова допрос. Наученная Ринаром, Марисса отказалась давать показания. Она упорно вновь и вновь повторяла, что будет партизанить до тех пор, пока к ней не приведут адвоката, назвав фамилию Алекса. Поорав на девушку еще немного для устрашения и наткнувшись на глухую стену упрямства, следователь приказал ее увести. Промерзнув всю ночь в камере, наутро Марисса не удивлялась, что просто ошалеет от счастья при виде юриста Никольского. Их оставили в комнате для свиданий. Алекс, не тратя времени даром, сразу приступил к делу:

— Марисса, слушай меня предельно внимательно. Все, что вчера произошло: убийство Стаса и подстава Алана, было тщательно спланировано и организованно Косиловским. Так он убивал сразу двух зайцев: избавлялся от ставшего уже ему мешать Стаса Верховского и Лана, как потенциального конкурента в борьбе за руку и сердце Сандры и акции холдинга, к этому всему добру прилагающиеся. Ты, как я понял, оказалась там случайно.

— Ага. Как всегда. В нужном месте в нужное время. Ты знаешь, я уже начинаю относиться к этому философски. Фаталисткой заделалась. Если где-то лежит куча дерьма, то я просто не смогу пройти мимо — вляпаюсь в обязательном порядке. Это у меня карма такая.

— В данном конкретном случае ты оказалась там очень кстати. Григорий на наличие свидетелей никак не рассчитывал. Он использовал перчатки, так что на стволе остались только отпечатки пальцев Алана. Ствол Стаса чудесным образом испарился. Все сработано четко. Картинка получается такая: Лан хладнокровно устранил конкурента, мешающего ему в делах бизнеса. Григорию предъявить нечего: на единственном, найденном на месте преступления оружии его отпечатков нет, оно не за кем не числиться, и нигде не засвечено. Тогда как Никольский вляпался основательно.

— А если я скажу, что это Гришка Стаса завалил, то Лана отпустят?

— Все не так просто как кажется. Включай мозги, Мари. Кто захват устроил? Ну? А как ты думаешь, ему удалось все так ровно подстроить? Появились они как по заказу, и ствол второй сказочно исчез.

— У Косиловского серьезные связи в госслужбах?

— Умная девочка. Думай дальше. Ты сейчас смешала все карты, поэтому тебя попытаются устранить.

— К…к…как устранить? — Марисса изменилась в лице.

Алекс выразительно провел ребром ладони по горлу. "Эй ты, коза", — Мари мысленно обратилась к проклявшей ее цыганке. — "Я так не играю…"

— Они имеют право задержать тебя еще на сутки для разбирательств, — продолжал адвокат. — Я тут не смогу ничем тебе помочь.

— И? Чего теперь? — прошелестела Марисса.

— Подписывай бумаги. — Алекс вынул из кожаной папки пачку листов и пододвинул к ней.

— Что это?

— Поставив на них свои подписи, ты становишься женой Алана. Здесь уже все оформлено задним числом. Лан все подписал, я еще до тебя с ним встречался. Подпишешь — через пару часов тебя выпустят. Как жена Лана, ты вправе отказаться давать против него показания. Выходит пользы от тебя никакой, как ни дави, на суде это не прокатит. И еще: смерть жены Никольского в следственном изоляторе дорого им обойдется. Алан — не последний человек в городе.