Записки Террориста: Киев 2016 - Виталий Африка

У Антона из кармана доносится характерный «вотсаповый» звук. Достаёт телефон: «Пойдём!».

Аккуратно протерев, оставляем бутылки на скамье, я рукой делаю бомжу приглашающий жест. Тот коршуном кидается на добычу. Ну и славно.

Быстрым шагом доходим до Трахтеберговско... тьфу, Трахтемировской, я поворачиваю направо сразу после первого «дворца». Мля, ну и убожество, кто такое строит? Ведь есть же деньги у людей, вон какой сарай отгрохали, неужели нельзя было на архитектора потратиться? Ладно, зато тут угол забора отличное укрытие образует. Достаю из кармана крошечное зеркальце, располагаю так, чтобы видеть въезд на улицу. Антон десятью метрами дальше делает то же самое с левой стороны дороги, там тоже угол забора. Надеваю перчатки, пистолет в руке за спиной. Роли у нас распределены заранее, остаётся ждать. Надеюсь, не слишком долго, а то торчим тут как бельмо на глазу.

Чёрный «Шевроле Тахо», наглухо затонированный «зеркалкой» по кругу, появляется через четыре минуты. Ну, понятно, номера блатнее некуда, закон не писан, ГОСТ по тонировке не для них. Муслы, не могут без понтов. Вообще, конечно, хреново, не видно целей. Ладно, три-два-ра…

Антон делает приставной шаг из-за укрытия, пистолеты уже в вытянутых руках. Не дожидаясь начала стрельбы, выскакиваю из-за угла и бросаюсь вперёд вдоль забора. До машины всего пара метров, скорость километров пять, не больше, с такими ямами быстрее даже на внедорожнике не поедешь, если он свой, и его жалко. Газануть и пойти на прорыв водитель не успевает, пули уже бьют в лобовое справа и слева одновременно. Через секунду оказываюсь у задней правой двери и сразу открываю огонь, наугад, через стекло и дверь. Начинаю спереди под углом градусов тридцать, заканчиваю уже чуть сзади. Перезарядка, джип сворачивает влево и утыкается в забор. Подлетаю к задней двери, ещё четыре выстрела на уровне сиденья и ног через дверь. Антон уже у передней двери справа, тоже выпускает несколько пуль по нижнему уровню, одновременно дёргаем за ручки — БЛЯ! Заблокировано! В боковом стекле три пулевых отверстия, плёнка не даёт ему выпасть, стреляю ещё раз, удар рукояткой пистолета, стекло проваливается внутрь, за ним смутно виден какой-то крупный мужик, весь в крови, ещё один выстрел ему в голову, шаг вплотную, открываю дверь, за мужиком хрипит ещё один, мля, первый его закрывает, левой рукой дёргаю первого на себя, тот наполовину выпадает из машины, но застревает. Плевать, второго видно, двойку ему в голову, шаг назад, перезарядиться, оглядеться. Антон рядом проделывает всё то же самое, проконтролировал двоих спереди. У съезда с Китаевской тормозит белая машина, начинает разворачиваться в сторону проспекта Науки, Антон успокаивающе бросает «Свой!». Первый турок наконец-то выпадает всей тушей на дорогу, за ним на сиденье видна синяя спортивная сумка. Тянусь за ней, выдёргиваю на дорогу, млять, вся в крови, испачкался! Открываю — небрежно перевязанные пачки баксов и евро, вроде и гривны есть. Сколько — чёрт его знает, но сумка не тяжёлая. Ладно, там разберёмся. Антон тем временем бегло осматривает салон ещё раз, отрицательно мотает головой и жестом показывает «Закругляемся!». Подхватываю сумку, и мы бежим к машине. Антон прыгает на переднее сидение, я закидываю сумку назад и сам падаю вслед за ней. Водитель даёт по газам, фуф, СДЕЛАЛИ!

Ну, ещё не совсем, конечно, надо теперь уйти, но основное сделано. Не зрелищно? Нет грандиозной перестрелки? А правильно организованные засады так и выглядят, знаете ли. Несколько секунд шквального огня и куча трупов. Продолжаю лежать на сидении, ни к чему чтоб какая-то камера поймала троих в машине. Пусть лиц всё равно не разглядеть, чем меньше инфы будет у ментов — тем лучше.

С нижнего ракурса изучаю водителя, вернее, часть шеи и ухо, больше ни хрена не видно. Ну, шея как шея, ухо как ухо. Кепка и очки, как и у нас. Вообще, пожалуй, не стоит их снимать при нём, паранойя в таких делах штука полезная. Хотя можно и её до абсурда довести, конечно.

Водила спрашивает: «Всё нормально прошло?». Блин, я где-то слышал этот голос! Пока Антон что-то там отвечает, пытаюсь поймать ассоциацию. Чёрт, не помню, надо ещё послушать, но точно уже встречался с обладателем этого голоса. Может, сесть, попробовать визуально опознать? Ага, а если он меня через зеркало первый опознает? МЛЯТЬ! Ладно, отставить нервы. Я в выигрышной позиции, сзади, пистолет есть, так что не всё так плохо. Надо только вспомнить этот голос…

Антон поворачивается ко мне: «А ты чего развалился-то? На маячок проверил?». Мля, и точно, забыл совсем с голосом этим. Лёжа неудобно, но уж лучше так, чем попасться на глаза водиле. Не люблю непонятки.

Искривившись на сиденье, проверяю сумку. Маячка нет, деньги, судя по всему, разложены в пачки по сто купюр. Если так, то получается… так… ага… двести десять тысяч американскими, шестьдесят с копейками в евро и ещё гривен что-то в районе двухсот тысяч. Ничё так получилось. Хуже, чем надеялся, но лучше, чем боялся. Моя доля 45 %, это будет… Антон, наблюдавший вполоборота за моими подсчётами, не выдерживает: «Ну, сколько там?». Блин, придётся ведь вслух отвечать. Кладу сумку обратно, поворачиваюсь так, что пистолет в руке не виден спереди. Не отрываю взгляда от водителя. «Около двухсот девяноста». Чёрт, вроде дёрнулся слегка! Это потому, что мой голос узнал, или услышав сумму?? Чёрт, чёрт, чёрт! Что делать??

По плану мы сейчас едем в тихое место, там пересчитываем бабло, делим его и разбегаемся. Хорошо бы до этого момента понять, ху из ху... МЛЯТЬ, ВСПОМНИЛ!

«Бум-бум-бум-бум…». Отдалённый там-там «входящего» Града настолько приелся, что никто уже особо не обращает внимания. Голубое безоблачное небо, степь, пыль, справа старый террикон и уходящая вдаль лесополоса. Красиво. Слева красоты меньше —  окраина Шахтёрска, которая и раньше-то особой симпатичностью не отличалась, а уж после прилёта нескольких «пакетов» из Града выглядит, как готовая декорация к фильму про мир после атомной войны. Мне вот всегда было интересно, откуда у советских эта идиотская страсть к постройке везде уродливых скворечников? Ну вот есть небольшой городок, кругом степь. Казалось бы, строй себе частные дома и живи на своей земле, как белые люди. Не, так конь не ходит. Понатыкали пяти-, девятиэтажек, а то и повыше, и живите, как в муравейнике. Ненавижу совдепию. Ладно, это лирика.

Укры рвутся вперёд, смыкая клещи вокруг Донецка. Сил противостоять им в поле у нас нет, поэтому большая часть наших цепляется за городскую и промышленную застройку, перемалывая наступающих в мясорубке уличных боёв. И перемалываясь, понятно. Меньшая часть действует на коммуникациях противника. Наша группа относится ко вторым. Устраиваем засады, наводим нашу арту (вернее, пытаемся, сколько у нас той арты), минируем дороги. Я вот снайперский террор пытаюсь организовывать, в меру сил. Получается средне пока, хотя и успехи есть. Командир группы — Урал, суровый кряжистый дядька в забавно выглядящих на нём очках. Вон он сидит, делает вид, что карту рассматривает. А сам косит лиловым глазом на кашеварящих Малыша с Омутом. И то правда, запах тушёнки с гречкой такой, что слюнки текут, а кушали мы предыдущий раз вчера. И, видимо, в следующий раз покушаем завтра, если повезёт. Тьфу-тьфу-тьфу, мля, постучать по дереву. Говорил Уралу, что нужно заселиться в один из оставленных жителями домов и организовать там нормальную базу, но у него какие-то свои соображения на этот счёт. Человек старой закалки, что с ним поделать.

Тоха и Мордвин появляются на горизонте, привлечённые запахом. Морды хитрые, с претензией на невинность, видно, опять курнули. Мдя, Урал просечёт если, на этот раз копкой окопа не отделаются. Впрочем, у Мордвина с этим реальная проблема, мне «25-й» рассказывал, что его ещё в Донецке обещали на подвал отправить. Вот он оттуда на фронт и слинял, вроде как в охранении группы «25-го» (они ПЗРКшники, с прокуратуры ДНР). Какого хрена делают ПЗРКшники в прокуратуре? Блин, спросите что-нибудь полегче. Что-то делают. Главное, что сейчас они здесь. За неделю Мордвин как-то тихой сапой отбился от своих и прибился к нам. Ну и хорошо. Несмотря на слабость насчёт курнуть, вояка он лихой, как бы даже не чересчур. Почему Мордвин? Ну, мордвин потому что. Из Саранска приехал, доброволец. Хоть и мордвин, но русский националист.

Метрах в пятидесяти от нас расположилась группа Сома. Занимаются, в общем, тем же, что и мы. И сейчас тоже разбили лагерь на несколько часов, отдохнуть и покушать, а в ночь опять выйдут укров кошмарить. Как и мы, собственно. Тоже что-то там кашеварят. Видимо, привлечённый запахом, один из сомовских вылезает из канавы и идёт к нам. Блин, забыл его позывной, общались же пару дней назад... Выцветший маскхалат, светлые волосы, крепкий, нос картошкой… Пух, вспомнил. Он у Сома пулемётчик, ПКМ таскает. Подходит к нашим рестораторам: «Ребят, специй не будет каких? А то у нас кроме соли нет ни хера.» Малыш, при всей своей жизнерадостности, весьма куркулистый, пытается отмазаться в духе «да у нас совсем чуть-чуть», но Омут, щедрая душа, вручает Пуху несколько пакетиков со словами: «Вернуть не забудь!»…