Тайна Лысой горы - Павел Шуф

— Ведь получаются странные вещи, — с жаром продолжал он. — Эти варвары многолетние травы с корня ми из земли выдергивают. И пустеют склоны. Походите,

послушайте, как холмы и горы в наших окрестностях называются — прелюбопытная вещь.

— Как же?

— Одна — Лысой, другая — Пустой, а третья — Голой. И точно названы!

Он вздохнул.

— Вот и получается, что наши заготовители недобирают травы.

Я опустил голову. Мне почему-то стало стыдно. Я вспомнил, как и наш отряд, бродя по полям и горам, всегда собирал букеты и плел венки. А потом… Потом это засыхало и выбрасывалось.

Я поднялся.

— Извините, мы что-нибудь придумаем.

— Погодите, молодой человек! — остановил меня аптекарь. — Так и быть, сыщу для вас пачечку. Не возвращаться ведь к больной бабушке с пустыми руками.

Вернувшись в Катта-Караван, я пересказал своим друзьям беседу в аптекоуправлении.

— Де-ла-а! — протянул Сервер. — Не, ребята, лучше не болеть!

— Лучше давай думать, что будем делать. Спасать надо Лысые горы.

— А что сделаешь? Возле каждого холма злую собаку не пропишешь.

— Злую не надо, — согласился я. — Злая и сама цветы в клочья изорвет.

— По-моему, — сказал Фархад, — надо сначала походить да посмотреть — что к чему. Глядишь, и придумаем…

И, оседлав велосипеды, мы поехали к холмам и поразились тому, как много горожан возвращаются отсюда домой с охапками цветов. Это, и впрямь, были целые снопы. Мы остановили парня с девушкой, которые несли букет толщиной с бочонок тетки Марьям, и спросили:

— Не подскажете, где Лысая гора?

— Вам какая? — сощурилась девушка.

— Лысая, — повторил я.

— Так их тут много — Лысых… Какая именно?

— Любую покажите.

— Да зачем она вам? — тряхнула косой девушка. — Если вы за цветами, то лучше идите во-он туда. Там еще есть. А с Лысой что возьмете? Лысая — она и есть лысая. Вот, кстати, мы с нее последние цветы собрали, — кивнула она на бочонок.

— Все равно покажите, — упрямо повторил я. — Мы туда по другому вопросу.

— Пожалуйста, — рассмеялась девушка. — Езжайте прямо. Вы ее сами узнаете — лысина на солнышке так и блестит.

Да, мы узнали ее сами. Горка была истоптана тысячью подошв и каблуков, травы нещадно помяты и обломаны. Мы молча стояли у подножия, оглядывая жуткое разорение на склонах.

— И точно — Лысая! — сокрушенно кивнул я. — Верное имя придумано, лучше не сказать. И никакой, оказывается, нет у нее тайны.

— А я б… — разволновался Сервер, — волосы на голове у тех, кто здесь орудовал — вот так же пообрывал бы!

— Мы их только что видели! — насмешливо сказал я. — Что ж не пообрывал?

— Это кто же? — опешил Сервер.

— Да парень с девушкой, что нам сюда дорогу показали. Какую шикарную косу упустил. С нее бы и начал! — я укоризненно покачал головой, а Сервер, явно не распознав иронии в моих словах, стал растерянно оправдываться:

— Знаешь… Как-то в голову не пришло, что они тоже вредители. Такие симпатичные ребята. Иди — догадайся…

Фархад кивнул:

— Самое обидное, что они и сами не подозревают об этом. Скажи им, что гору убили, — всерьез обидятся. Наверное считают, что ужасно любят природу, жить без нее не могут.

Мы стояли у разоренной горы и были в отчаянии от своей полнейшей беспомощности. Ах, если бы мы могли положить все эти горы в необозримый сейф, запереть на замок, а ключ сдать в аптекоуправление усатому дядечке!

Домой возвращались молча. И уже у самого дома я сказал Андрею:

— Готовь фотоаппараты — есть идея!

— А что фотографировать будем? Вредителей? Браконьеров? Или, может, цветущие горы — чтобы вместо лекарств вручать больным виды на травы?

— Пленки на всех вредителей не хватит, — сказал я. — Есть другая идея. Так принесешь, что ли, завтра?

— Мне не жалко.

Мой план был прост. Следующий день ушел у нас на дежурство в аптеках. Мы дожидались всех, кто приходил сюда за лекарственными травами, объясняли им свою задумку, и тех из них, кто соглашался, — фотографировали вместе с рецептом. Вечером мы пошли в андрейкину фотолабораторию — проявлять пленку и печатать фотокарточки. Снимки удались на славу — во всяком случае, лица и рецепты были внятно видны. А это нам и требовалось.

Заведующий поселковой аптекой понял нас с полуслова. Он развил бурную деятельность — хрипло доказывал по телефону кому-то высокому, что будет жаловаться еще выше, вызывал подчиненных и отдавал распоряжения. Зато после обеда во двор аптеки вкатила машина, увидев которую из окна он облегченно кивнул нам:

— Ваша прибыла… Разгружайте!

Машина была доверху полна брусками, фанерой, ватманом. И все мы превратились в столяров. Перво-наперво мы делали щиты, а попросту говоря — прибивали к каждому листу фанеры ножки, а затем прикрепляли к фанере кнопками лист ватмана. Следующий день ушел у нас на два дела: я с Сервером и Фархадом занялся раскраской щитов, а остальные отправились к Андрею печатать несметное число фотографий. На каждом щите мы написали: «Остановись и прочти! Только ты можешь нам помочь!» Всю остальную площадь мы заклеивали десятками фотографий неудачливых посетителей аптеки, так и не получивших заветных трав. Внизу шел такой текст от имени «больных»: «В аптеке всем нам отказали. Трав нет. А ты спасешь нас, если не будешь делать гору Лысой!»

Подпись под щитами была такой: «Твои родные и друзья, а может, и ты сам».

Потом мы погрузили щиты (а их получилось больше сорока) на грузовик и повезли устанавливать там, где еще можно было хоть что-то спасти… Через три дня, в воскресенье, мы вновь приехали на велосипедах к городской окраине. Как и раньше, в город возвращались после загородных прогулок по живописным окрестностям толпы народу. И только одно отличало эти толпы от прежних — мало кто нес букеты и веники, мало кто воровато озирался, как это бывало прежде. И все улыбались друг другу, как будто были родными или просто знакомыми. Мы и сами скоро не выдержали и стали отвечать на улыбки. А Сервер сказал так:

— Лично нам эти целебные травы, думаю, не понадобятся. Улыбка — неделю жизни сберегает. А мы сегодня на сто лет вперед наулыбались.

Возвращение из дружественной галактики

И тут на меня свалилась новость, к которой, впрочем, нужно было исподволь готовиться: Айгуль и Алишер объявили о своей свадьбе. Мы послали телеграммы — бабушке и Акраму. Акрам, конечно же, не смог приехать. А вот бабушка не заставила ждать себя и скоро прибыла.

Выйдя из автобуса, бабушка широко разметала руки для предстоящих тесных объятий и, уже не смыкая их, так и шла метров двести, пока в эти крепкие тиски не угодили так же спешащие ей навстречу мама, папа, Айгуль и я. Смычка продолжалась долго, я не стал ей мешать и побежал к ребятам — Фархад, Сервер, Васька, Юра и Андрей уже возились в нашем дворе, сооружая из досок, на первый взгляд, нечто непонятное — деревянный тротуар вдоль всего двора.

— Это что у вас? — удивилась бабушка, подойдя к нам.

Фархад нехотя оторвался от молотка.

— Столы делаем, — объяснил он. — Гостей ведь сотни две наберется.

— А почему столы лежат на земле? — удивилась бабушка.

— Так ведь это еще не столы, а только крышки на них. Погодите, еще и столбы будем вкапывать, а уже к ним крышки эти прикрепим. Не волнуйтесь, бабушка, будет полный порядок.

— Ловко! — восхитилась бабушка. — Кто придумал?

Сервер улыбнулся:

— У нас есть главный архитектор! Васька Кулаков. Он у нас молоток!

— Кстати, о молотке, — встрепенулся Васька и протянул мне молоток. — Держи-ка лучше вот эту штуковину и к делу подключайся. Шибко долго гуляешь по двору — сразу видно, что оторвался от коллектива. И вообще, у чьей сестры свадьба — у нашей или у твоей?

Еще долго наши молотки яростно топили гвозди в досках. А председателем приемной комиссии стала бабушка. Это получилось само собой. Она придирчиво оглядывала гигантскую нашу работу, охала, вздыхала, а потом подошла к автору проекта столов — Ваське Кулакову, уважительно оглядела его и спросила:

— Ну, а внучек мой, ягненочек мой бесценный Володечка, хорошо помогал вам?;

— Помогал, конечно! — кивнул Васька.

Бабушка помолчала, помялась, как бы не решаясь попросить о чем-то. Лучше бы, так и не решилась. Потому что, набравшись духу, она сказала:

— Только вы его не очень загружайте работой, слабенький он у меня, худенький. Еще надорвется… Вот и Сергей с Рубеном его у меня прошлым летом чуть до беды не довели. Вырядили Володьку пугалом огородным, он ведь и в милицию угодил… Так что

смотрите у меня! — погрозила пальцем бабушка.

Васька испуганно кивнул — хорошо, мол, не будем загружать ягненка. А я готов был провалиться сквозь землю. Да что там провалиться — продолжая движение, не сбавляя скорости, преодолеть капкан гравитации и через какую-нибудь — хоть самую завалящую черную дыру добраться до соседней дружественной галактики и только там прийти в себя от стыда и обиды.