Дар Шаванахолы. История, рассказанная сэром Максом из Ехо - Макс Фрай

Это было что-то новенькое.

Реальность, меж тем, вела себя просто превосходно. В смысле, именно так, как мне сейчас требовалось. Друзья один за другим присылали мне зов, чтобы сказать: «Не смогу сегодня к тебе зайти, шеф загрузил работой». Добрый сэр Джуффин не забыл даже Нумминориха, который, в отличие от раздосадованных коллег, был по этому поводу на седьмом небе.

Самое поразительное, что меня Господин Почтеннейший Начальник так и не побеспокоил. Хотя, по идее, для того, чтобы собирать информацию о Кофиных бывших подчиненных, их обильном потомстве и практически бесчисленных человеческих связях, вовсе не требовалось могущества, которое я, бедняжечка, столь невовремя — тьфу ты, наоборот, вовремя — утратил. Так я рассуждал, машинально доставая из-под ковра, то есть из Щели между Мирами, чашку кофе. Сперва добыл его и сделал несколько глотков, и только потом осознал, что у меня снова все получилось, как в старые добрые времена, только еще быстрее. Утраченное могущество, похоже, сидело рядом, как верный пес, умильно заглядывало в глаза, виляло хвостом, всеми доступными способами подавая сигналы: я уже тут! А я был готов умолять: пожалуйста, только не сейчас, меня же шеф сразу на службу вернет. Плакали тогда мои ночные визиты в подвал. А я даже познакомиться ни с кем, кроме Гюлли Ультеоя, не успел. И ни одной книжки из Незримой Библиотеки не прочитал. Даже не представляю, как выглядит этот процесс.

Вот и не будем терять время, сказал я себе. И принялся одеваться.

И ведь не зря спешил. Меня уже с нетерпением ждали.

Так и тянет сказать, что мой подвал был до отказа забит призраками. Но это, конечно, преувеличение. Их было всего-то дюжин пять, говорить не о чем. Впрочем, мне с непривычки хватило. Стоял столбом, хлопал глазами, еще небось и рот распахнул от изумления, за мной это водится.

Но долго удивляться мне не дали. Всякого, кто, спустившись ночью в подвал, встретит там толпу интеллигентных, хорошо воспитанных призраков, ждет воистину страшная участь: ему придется перезнакомиться с ними, да не как попало, на бегу, а по всей форме. Призраки подходили ко мне по очереди, степенно прикрывали туманными ладонями сияющие прозрачные глаза, называли свои имена: Хемха Наггои, Эксэ Нактох Младший, Чшелахли Наумбадах, Екки Ченьио, Глекхи Чщеллурех, Чента Наданмахух, — поначалу я честно пытался их запоминать, но уже после нескольких церемоний знакомства бедная моя голова стала пустой и звонкой, а на лице поселилась улыбка, бессмысленная и любезная, как у опытного придворного.

Однако страдал я не зря. После того, как все имена были названы, призраки расступились, давая дорогу моему старому знакомому.

— Перед вашим приходом я посовещался с коллегами, — деловито сообщил Гюлли Ультеой. — И мы единогласно решили, что вас следует безотлагательно провести через ритуал Куэйи Ахола.

— Что за ритуал такой? — встревожился я.

От природы я не так уж подозрителен, но судьба положила немало сил, чтобы развить во мне это малоприятное качество. Житейский опыт кого угодно приучит ждать подвохов и ловушек. Иногда это бывает чертовски полезно. Но, по большому счету, ужасно обидно регулярно обнаруживать, что превратился в угрюмого и недоверчивого типа, только и думающего об опасностях, якобы поджидающих за каждым поворотом.

Вот и сейчас я пришел в смятение от одного только упоминания незнакомого названия. Сразу почему-то подумал, что этот ритуал превратит меня в призрака, которому придется навеки поселиться в подвале, поскольку пяти дюжинам изнывающих без работы библиотекарей позарез требуется хотя бы один читатель. И они решили, что за неимением иных вариантов я им вполне подойду.

Ну, то есть, я не то чтобы по-настоящему испугался, но всерьез учитывал такую возможность. И даже начал было продумывать пути к отступлению.

— Так называется ритуал, необходимый для проникновения в Незримую Библиотеку, — сказал Гюлли Ультеой. — Помните, я вам говорил.

— А-а-а-а, — с облегчением протянул я. — О-о-о. Ну конечно!

Окружившие меня призраки благодушно заулыбались, кивая почти невидимыми головами. Похоже, они то ли не были наделены способностью читать мысли живых, то ли не делали этого из чувства такта. Какое счастье.

— Ритуал назван именем первого живого хранителя Незримой Библиотеки, — продолжал объяснять Гюлли Ультеой. — В старые времена библиотекарями нередко становились люди исключительно незаурядные во всех отношениях, но Куэйя Ахол выделялся даже на общем фоне. Он мог выбирать любую судьбу, однако смолоду поставил перед собой задачу попасть в Незримую Библиотеку, не расставаясь с телом. За четыреста с лишним лет Куэйя Ахол успел перебывать на всех библиотечных должностях и прочитать больше половины книг Незримого собрания, а это, поверьте мне, очень много. И он добился своего. На основе древних обрядов создал совершенно новый ритуал, позволяющий живому человеку взаимодействовать с лишенными телесности предметами и существами. Одно время у Куэйи Ахола даже была жена-призрак, но эта история завершилась печально: она заскучала и сбежала от него с каким-то случайно залетевшим в Ехо морским ветром, не то в Ташер, не то в Тарун, не то в Тулан, уже и не вспомню. Говорят, Куэйя Ахол не держал на нее зла — общеизвестно, что призракам трудно ужиться с живыми, очень уж вы для нас плотные и медлительные… Впрочем, история его неудачного брака к делу не относится. Факт, что именно Куэйя Ахол придумал ритуал, пройдя через который, вы сможете не только увидеть стеллажи Незримой Библиотеки, но и брать книги с полок, и читать их без нашей помощи.

— Без вашей помощи?! — опешил я. — Но вы же говорили, что это под силу только очень могущественным людям.

— Совершенно верно, — согласился Гюлли Ультеой. — Создавая ритуал, Куэйя Ахол ориентировался на собственные возможности, поэтому для подавляющего большинства людей его метод, увы, бесполезен.

— А я сейчас как раз не в форме, — напомнил я. — Мне обещали, что это довольно скоро пройдет. Через год или даже раньше. Но пока…

— Даже вообразить не могу, во что вы тогда превратитесь, — изумленно сказал призрак. — Потому что через ритуал Куэйи Ахола вы определенно можете пройти прямо сейчас. Мы это видим столь же ясно, как вы, скажем, отличаете брюнетов от блондинов. И если считается, что вы еще не в форме…

— Ну, значит, уже в форме, — вздохнул я. — Так и знал. Ох, как же невовремя!

— Вы огорчены? — удивился Гюлли Ультеой. — По моим наблюдениям, люди обычно радуются, обретая могущество. Особенно те, кто обладал им прежде, а потом утратил вследствие болезни или иной катастрофы.

— Просто в моем случае обретение могущества автоматически означает конец отпуска. Смогу заглядывать к вам на полчаса в день, в лучшем случае. Впрочем, нынче вечером я еще совершенно свободен. Не будем терять время. Давайте сюда ваш ритуал.

Больше всего прохождение ритуала Куэйи Ахола походило на репетицию самодеятельного театрального кружка при городском кладбище, созданного не столько для поощрения и развития талантов участников, сколько для борьбы с загробной скукой.

Пять дюжин призраков ритмично колыхались под потолком и вразнобой тянули унылый речитатив, который я должен был повторять громко, четко и нараспев — сущее наказание для человека, лишенного музыкальных способностей. Мне было так трудно, что я почти сразу забыл о сути и смысле ритуала, думал только об одном: как бы продержаться до конца, не сбиться, повторяя незнакомые слова, не пустить совсем уж позорного петуха и, самое главное, не заржать в голос, наблюдая балаган, сопровождающий ответственное магическое действо.

На самом деле призрачным библиотекарям было вовсе не обязательно так активно участвовать в ритуале. Они могли просто вручить мне свиток с заклинанием, отойти в сторонку и терпеливо ждать, пока я сам с ним разберусь. Но ребята не собирались упускать столь редкое в их жизни развлечение. Единодушно решили, что повторять на слух мне будет легче, чем читать по бумажке; мое скромное мнение в расчет не принималось. С людьми, которые уже давным-давно умерли, совершенно невозможно спорить. Возможно, именно поэтому у нас настолько не любят призраков, что даже сочинили закон, запрещающий им находиться в столице.

Когда призраки внезапно умолкли, я обрадовался, как школьник, дописавший диктант. Неважно, сколько там ошибок и какую отметку поставят, главное, что тяжкий труд уже позади. Что касается результата, ради которого все затевалось, о нем я и не думал. И так ясно, что ни черта не получилось — я же, небось, сто раз сбился, повторяя эту неразборчивую галиматью. Так что придется передохнуть, покурить и повторить все сначала, на этот раз по-человечески, то есть с конспектом в руках.

Лениво размышляя об этом, я полез за сигаретами.