Уровень 2 - Глеб Леонидович Кащеев

– Кто? Что? – хором спросили Дана и Семен. Надя только рот открыла.

– Ну вы что, сказок в детстве не читали? Эрлик. У почти всех восточных народов про него мифы есть. Человек, что вместо отрезанной собственной головы прикрепил себе башку быка, замочил врагов, а затем стал править подземным миром, – раздраженно пояснил Илья. У всяких монголов, бурятов и прочих это аналог Аида или Анубиса.

Дана увидела, что Снежана вздрогнула при упоминании головы быка, зрачки ее расширились, а щеки неожиданно побледнели.

– Это что… ты серьезно считаешь, что мы в аду что ли? – оторопело произнес Семен, – я же пошутил тогда про котлы.

– А если ты на Земле на рынке встретишь человека по имени Гавириил или Магомет, ты решишь, что ты в раю? – ехидно спросил Илья, – то, что этот седой себя так обозвал, еще ни о чем не говорит.

– Ну ты же сам сказал…

– Сарказм. Познакомься. Ну так все равно, почему этот напыщенный индюк тебя испугался? – Илья подошел к Снежане.

– Ну ты же сам все сказал. Загробное царство. Вы умерли в первый раз, так что тут новенькие. То ли мигранты, то ли туристы – как решите. А я, можно сказать, по рабочей многократной визе, – по ее улыбке непонятно было серьезно ли она говорит.

– Уцепилась за мою шутку и нашла отмазку, – раздраженно ответил он, – а почему тогда здесь все по-русски разговаривают?

– Пока здесь еще никто не говорил на вашем языке, кроме Эрлика на мосту, – Снежана произнесла это с умилением, словно объясняла прописные истины малышу.

– Ну как же… Я в толпе слышал. И вот только что пацан нам отвечал…

– Пацан отвечал на старонемецком, – прервала его Снежана. Тут каждый говорит на своем языке и все равно понимает другого. Язык не играет роли, когда общаются разумы. Кстати, я уже давно говорю по-сербски, что не мешает вам меня понимать. Наверное, и акцент для вас пропал.

– Подтверждаю, – неожиданно произнес Дин, и, смутившись от общего внимания, пояснил, – у меня отец серб, так что я слушал как она говорит на сербском и удивлялся, как вы все ее понимаете.

– Вы че, прикалываетесь?! – Семен опять нервно почесал затылок.

– А старонемецкий ты тоже знаешь? Откуда узнала, что парень на нем говорил – подозрительно спросил Илья.

– Я с некоторых пор всегда говорю на языке собеседника. У вас есть эта…суперспособность, как вы ее называете. Вот и меня тоже. Дельфины научили меня слышать не звуки, а разум, так что я всегда отвечаю на том языке, на котором думает собеседник. Я и русский то никогда не учила, но вы же меня понимали, – Снежана отвечала совершенно спокойно и даже как-то рассеяно. Дана чувствовала, что та напряженно думает о чем-то другом.

Илья же странно среагировал на упоминание суперспособности. Сразу поник, расстроился и почему-то потерял к Снежане интерес.

– То есть мы что, и в самом деле умерли? – растеряно спросила Надя непонятно кого.

Снежана промолчала, зато вместо нее вставила свое слово Дана:

– Если что-то выглядит как ананас, на вкус как ананас и пахнет соответствующе, то скорее всего это ананас и есть, – увидев, что ее не поняли, добавила. – Если в подвале осталось шесть трупов, а мы перенеслись после этого в загробный мир, где души общаются и понимают друг друга на любом языке, то да. Видимо, мы умерли.

– Да с чего вы взяли, что это загробный мир?! – психанул Илья.

– Да пофиг где мы! Делать то что дальше? – спросил Семен. – Может я и мертвый, но жрать то хочется вот прям как живому. Давно такого голода не испытывал. Дом надо найти, где переночевать, в туалет сходить и харчами разжиться. После этого можно и более умными делами заняться. Во всякие там ваши интриги со жрецами поиграть. Думаю, что с кондачка мы тут ни убийство не раскроем, ни дорогу домой не найдем.

– Может поищем помощника убитого мастера и поговорим? От этого Эрлика, по-моему, ничего не добьешься, – предложила Надя.

– Потрясающе здравая мысль, – съязвила Дана. – Только вот где его искать?

– Это как раз очевидно, – буркнул Илья, – у жреца должна быть самая высокая башня. Ну чисто по Фрейду. Так что вон видите шпиль в центре. Нам туда.

Глава 16

Снежана

Пока они направлялись к башне, Снежана все пыталась унять дрожь в коленках. Когда Илья упомянул Минотавра – а кем еще могло быть чудище с головой быка – она испугалась не на шутку. Если им предстоит схватиться с этим седым, то все обречены.

Снежана не знала, что разглядел старец в ее глазах, но она в его черных зрачках ощутила пламя такой силы, какого ни у кого из смертных не видела. Та, что послала сюда их шестерку, может и могла бы потягаться с местным старостой, но для Снежаны и ребят это был соперник из совсем иной весовой категории.

Она храбрилась и старалась держаться уверенно перед остальными, но на самом деле ничего не знала об этом месте. В прошлый раз Лабрис забросил ее в реальный мир, изменив только оболочку. Снежана жила среди обычных людей в качестве бесплотного духа. Сейчас, похоже, все произошло с точностью до наоборот. Они чувствовали холод, голод и испытывали все иные неудобства, свойственные живым, зато окружающий странный мир совсем не походил на реальный. Снежана чуть не оглохла от взрыва голосов в ее голове, как только они пересекли ворота. То, что она считала частью своего уникального дара, здесь умел каждый. Местные общались так же, как она: озвученными мыслеформами и образами.

Если Илья не ошибся, и этим миром действительно правит седобородый Минотавр, то все не просто плохо, а очень плохо. Что могут сделать пешки против гроссмейстера? Надеяться на помощь той, что направила их сюда, явно не стоит. Если они не найдут силу, сравнимую со старостой, которая будет на их стороне, то итог этого путешествия будет печальным.

Вся надежда на того, кто живет в башне.

Она так увлеклась размышлениями о Минотавре, что поначалу даже не обращала внимания на город. Архитектура ее интересовала мало, но вот люди… наконец разглядев их Снежана испытала острое де-жа-вю. Полтора года назад, когда она проснулась в сарае на берегу моря, ближайший городок поразил ее тем, что во взгляде его обитателей не было пламени жизни. Словно в них выжгли всю энергию и люди просто равномерно доживали свои дни, как бурлаки, тянущие за тугую ленту огромный груз будних серых дней. Здесь было то же самое, только, пожалуй, в еще большей степени: если в детях еще встречались отблески пламени в глазах, то у взрослых огонь души почти полностью потушен.

Больше всего ее поразили и