Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга пятая. Январь - Святитель Димитрий Ростовский

Так и было.

Сотворив обычную молитву, инок Павел постучался в двери старца, но они оказались запертыми. Тогда он сообщил об этом другим предполагая, что старец ушел в свою пустынь и в кельи горит.

Когда дверь была сорвана с внутреннего крючка, то увидали, что огня нет, но в беспорядке лежавшие книги, а также различные холщовые вещи, которые многие, по усердию, приносили преподобному, тлели, самого же старца не было ни слышно, ни видно. Тлевшие вещи погасили, а обо всем происшедшем сообщили и другим инокам, присутствовавшим за ранней литургией. Многие из братий поспешили к келии старца. Зажегши свечу, они увидели Серафима в обычном его белом балахончике на всегдашнем месте его молитвенных подвигов на коленях пред малым аналоем с медным распятием на шее. Руки его, крестообразно сложенные на груди, лежали на аналой на книге, по которой он совершал свое молитвенное правило пред иконой Богоматери. Думая, что старец уснул, иноки стали будить его; но душа его уже оставила земную свою храмину и возвратилась к Создателю своему. Глаза Серафима были закрыты, но лицо оживлено и одушевлено богомыслием и молитвою; тело же его было еще тепло.

С благословения настоятеля, игумена Нифонта, братия омыли почившему подвижнику тело, одели его по иноческому чину, положили в предуготовленный им при жизни дубовый гроб согласно завещанию его, с финифтяным изображением преподобного Сергия, присланным ему его возлюбленным учеником наместником Троице-Сергиевой Лавры, архимандритом Антонием.

Весть о кончине святого старца быстро распространилась повсюду, и вся окрестность Саровская быстро стеклась в обитель. Особенно тяжка была скорбь Дивеевских сестер, потерявших в нем своего любимого духовного отца и попечителя, и скорбь их была тем безутешнее, что не было человека, который бы в состоянии был заменить его в качестве духовного руководителя.

В ночь блаженной кончины преподобного Серафима, подвизавшийся в Глинской пустыни Курской губернии иеромонах Филарет, выходя из храма от утрени, указал братии на необыкновенный свет на небе и произнес:

— Вот так-то души праведных отходят на небо! Ныне душа отца Серафима возносится на небо.

В продолжение восьми дней тело преподобного Серафима было открытым в Успенском соборе. Могилу блаженному старцу приготовили на том самом месте, которое давно было намечено им самим. Саровская обитель еще до дня погребения была наполнена тысячами народа, собравшегося из окрестных стран и губерний. Все единодушно оплакивали кончину благодатного старца. В день погребения его за литургией было так много народа, что местные свечи около гроба от духоты гасли. Погребение тела преподобного Серафима было совершено игуменом Саровским Нифонтом, с многочисленною братьею; тело было предано земле по правую сторону соборного алтаря. Над могилою воздвигнут был впоследствии чугунный памятник в виде гробницы, с надписью: «жил во славу Божью 72 года, 6 месяцев и 12 дней».

И по блаженному преставлению своему, преподобный Серафим всем обращающимся с верою к нему подавал различные исцеления и чудотворения. И тогда, когда кончилось для него земное странствование, он продолжал являть людям ту же любовь и помощь, вкладывая во все отношения к ним неизъяснимая сокровища сочувствия, именуя их с неизъяснимой добротой: «радость моя», как звал всех при жизни. Особенно часто являлся он Саровским инокам и Дивеевским сестрам для их исцеления и утешения.

Так, спустя не более полгода после блаженной жизни старца Серафима, одна сестра Дивеевской обители подверглась припадкам беснования. Но вот в одну ночь она видит, будто находится в Дивеевской церкви, где был и преподобный Серафим. Старец, взяв больную еще с другою находившеюся здесь сестрою за руки, как будто бы ввел больную в алтарь, обошел с нею кругом престола, и она вдруг почувствовала себя легко и хорошо. Проснувшись, она сотворила крестное знамение и вполне пришла в себя; проснулась она совершенно здоровою и с тех пор не подвергалась прежним припадкам и пользовалась полным здоровьем.

Другая сестра Дивеевской обители сильно заболела глазами. Накануне нового 1835 года видит она сон, что находится в церкви Тихвинской Божьей Матери, и что из царских врат выходит в белой ризе преподобный Серафим, подает воздух и велит отереть им глаза.

Она спросила его:

— Ты ли это, батюшка?

Серафим отвечал:

— Какая ты, радость моя, неверующая! Сама же просила меня, а не веришь, ведь я у вас обедню совершаю.

После сего старец сделался невидим. С того времени болезнь глаз прошла у инокини.

Известный и всеми уважаемый под именем «Святогорца» русский подвижник Афонской горы, иеромонах Серафим в схиме Сергий, в своих келейных записках передает следуюшее:

«В 1849 году я заболел. Болезнь моя была убийственная, я не думал, что останусь живым. Никакие средства не могли восставить меня. Я отчаялся. Только в поздний вечер 1850 года вдруг кто-то тихо говорит мне; «завтра день кончины отца Серафима, Саровского старца; отслужи по нем заупокойную литургию и панихиду, и он тебя исцелит». Это меня сильно утешило. Я хотя лично не знал отца Серафима, но в 1838 году, бывши в Сарове, возымел к нему веру и любовь. Эти чувства еще более утвердились во мне, когда в 1839 году мне снилось, что служу молебен отцу Серафиму от всей души и громко воспеваю; «преподобие отче Серафиме, моли Бога о нас!» Только, когда нужно было читать Евангелие, я не знал какое читать, преподобного или другое. Вдруг кто-то говорит мне: читай от Матфея 36-е зачало. При этих словах таинственного голоса я пробудился. С той поры и поныне я искренне верю, что отец Серафим — великий угодник Божий. Но обращусь к начатому (т. е. к рассказу о своей болезни в 1849 году). По тайному внушению, убеждавшему меня к поминовению отца Серафима, я попросил, сам будучи не в силах отслужить по нем литургию и панихиду, и лишь только это сделал — болезнь моя миновалась: я почувствовал чрезвычайное спокойствие, избавился от насилия неприязненного. И с той поры поныне благодатью Божьей здоров».

В 1858 году Дивеевская инокиня Евдокия, в среду на пятой неделе Великого поста, вместе с другими сестрами, набивала льдом огромный общий ледник и, нечаянно поскользнувшись, упала на дно с высоты трех сажен. Ее подняли замертво, причем она жаловалась на смертельную боль в боку и в голове, и малейшее прикосновение повергало ее в продолжительный обморок. Приехавший лекарь нашел положение ее очень опасным. Спустя две недели, в течение которых она почти не спала от боли, в полночь на великий четверг забылась она тонким сном в котором, увидала, что преподобный Серафим вошел