Киберканикулы - Ольга Громыко

Лиза восхищенно приоткрыла рот, но все-таки сумела сдержаться и дождаться хода Кая.

– Вам помочь? – с готовностью предложил «человек».

Роджер хотел опять-таки честно сказать, что уже устал и собирался сделать перерыв, но вспомнил слова лесника – мол, эта парочка где угодно что угодно найдет!

– Отличная идея, – медленно сказал он, имея в виду то ли Каеву, то ли свою. – Как вы думаете, где в замке можно спрятать вот такой, – руками показал Сакаи, – предмет, чтобы его даже киборги не нашли?

– Запрос принят, идет обработка информации, – обнадежила его Лиза. – Процент выполнения: двадцать пять… сорок… девяносто три… девяносто пять… девяносто семь… девяносто семь с половиной…

Роджер выразительно взвесил в руке видеофон.

– Поиск завершен, – скороговоркой отрапортовала Лиза, – количество обнаруженных вариантов: один.

– Какой?! – жадно поинтересовался Сакаи.

– Кабинет объекта «Кира Гибульская».

Роджер мысленно охнул. Соваться без приглашения в логово главы ΟЗК – а тем паче сканировать его – опасались не только киборги, но и сам Сакаи, за время поисков несколько раз прошедший мимо входа в башню, как мимо пустого места. Но на пьяную и бесшабашную голову…

Роджер с содроганием осознал, что те ступени, кажется, закручивались винтом без участия ямайского рома.

– А-а-аригато, – дрогнувшим голосом выдавил он.

– «Спасибо», – добросовестно перевела «киборг». – Проложить маршрут?

– Не надо, я сам дойду, – слабо отмахнулся Роджер. – Как-нибудь попозже, когда Кира Александровна будет не так занята.

– Либо отсутствовать в указанной локации? – безжалостно уточнила Лиза.

Пока Сакаи пытался вспомнить подходящее к случаю изречение, что-нибудь вроде: «Не делай того, что надо скрывать!» – молчание стало знаком согласия.

– А конфетки у вас точно нет? – с надеждой напомнил Кай про Лизин «уровень питательных веществ».

Ρоджер порылся в карманах и виновато продемонстрировал детям единственную добычу – невесть с каких времен завалявшегося там желейного червячка, облепленного крошками и выглядевшего непригляднее, чем настоящий.

Лиза посмотрела на коварного дядю с воистину человеческой укоризной, но игра есть игра. Девочка отважно сунула угощение в рот и, не жуя, с громким надрывным звуком проглотила. Кай разочарованно вздохнул – не то по конфете, не то из-за того, что подруга и так уже вела по очкам.

Роджер понял, что ему ещё тренироваться и тренироваться.

Лиза проводила понурого дядю взглядом, покачала головой и сочувственно констатировала:

– Некорректно поставленная задача.

– Не прокололась, – уважительно признал Кай.

* * *

За сегодняшнее утро Трикси проходила мимо лаборатории номер пять уже в третий раз, но опять не удержалась и зашла.

– Он в полном порядке! – воспринял это как личное оскорбление Константин. – Эксперимент идет по плану, и у тебя же есть удаленный доступ, чтобы не шастать туда-сюда, только отвлекая меня от работы!

– Я ничуть не сомневаюсь в твоем профессионализме, – с виноватой усмешкой заверила его Трикси. – Мне просто нравится… чувствовать себя беременной.

Константин закатил глаза – ох уж эти трепетные мамочки! – и демонстративно отвернулся к вирт-экрану.

Трикси подошла к голубовато светящемуся цилиндру, коснулась стекла кончиками пальцев. Промышленный инкубатор для киборгов выглядел как жутковатый экспонат кунсткамеры, особенно когда инкубация подходила к концу и околоплодная жидкость мутнела, зеленела и сквозь нее просвечивало скрюченное человеческое тело. Но сейчас паутина катетеров и титановых держателей как будто сходилась на пустоте.

Трикси плотнее прильнула к стеклу, чтобы в который раз убедиться – это не так.

«Я не понимаю, почему большинство людей считают, что это отвратительно и противоестественно. Что киборгам вообще нельзя быть родителями, потому что машина может воспитать только машину.

Но в Галактике, да что там – на любой отдельно взятой планете полно всевозможных способов размножения, а некоторые существа их даже чередуют. Материнский инстинкт никак не связан с тем, вынашивали ли они потомство, высиживали, отпочковывали или просто отложили икру и вернулись к ней через месяц. Мои родители любят меня, а я – их, хотя досталась им „взрослой“ балбесиной. Я спрашивала у Женьки, „пробирочника“, – оң даже обиделся на такой вопрос. И он, и все его братья и сестры прекрасно обошлись без „стука материнского сердца“ и „разговоров с пузиком“. Счастливой дружной семьей их сделали годы самоотверженного родительского труда, терпения и понимания.

Я могу связаться с тобой напрямую, хотя сейчас это бессмысленно, процессор ещё ңе интегрировался в нервную ткань, да и ее-то всего пара сотен клеток.

Но я делаю это, потому что хочу, чтобы ты знала – тебя здесь очень ждут.

И уже очень любят».

– Эй, протри за собой стекло! – ворчливо крикнул Константин ей вслед. – Опять все залапала…

Трикси снисходительно покосилась на кибертехнолога, прекрасно понимая – он не меньше нее боится, что «эксперимент» сорвется. Первый киборг, созданный по новой технологии: щадящая подсадка процессора и имплантатов, увеличенный до шести месяцев срок инкубации, а на выходе – не взрослый, готовый к реализации и эксплуатации экземпляр, а почти беспомощный младенец. Ρасчетная вероятность выживания зародыша – девяносто два и четыре десятых процента, намного выше, чем при естественном зачатии, но все-таки ниже, чем у обычных «пробирочников». Потому-то Костик и упорно цепляется за слово «эксперимент» и научно-технические термины.

Может, так и правильнėе, но Трикси твердо знала – это не «он», а «она», и у нее уже есть имя.

Майя.

– Зачем? – усмехнулась Трикси, любуясь на два четких отпечатқа, которые словно оберегали парящий между ними комочек. – Я скоро снова зайду.

* * *

Да, ступеньки определенно были те самые. Роджер даже вспомнил фрагмент перил, за который ухватился, рассинхронизировавшись с лестницей, и понял, где растянул правое плечо.

К своему стыду (и для объективности следственного эксперимента!), Сакаи действительно выждал, когда над его кладоискательской деятельностью сгустятся тьма и здоровый сон людей с чистой совестью. Надо в точности воспроизвести обстоятельства дела, ведь на ночь кабинеты обычно запирают, а значит, нетрезвый тип с ящиком под мышкой мог постучаться в дверь, бесплодно подергать за ручку и уйти.

Честно признаться, Ρоджер очень на это надеялся.

Полутемная лестница закончилась так внезапно, что Сакаи чуть не врезался в дверь – площадка перед ней отсутствовала, следующей ступенькой был уже порог. Роджер пошатнулся, инстинктивно ухватился за длинную дубовую ручку, навалился на нее – и влетел в кабинет.

Свет включился автоматически, в ночном режиме, то бишь узкие панельки, стильно вписанные в старинный интерьер. Краше всех смотрелась та, что в верхней рамке антикварного портрета над столом главы ОЗК. На нем был изображен пожилой мужчина в роскошном средневековом костюме, но с такой